Москва и Восточная Европа. Югославская модель социализма и страны советского блока. 1950-е — 1960-е годы - Анатолий Семенович Аникеев

Кроме того, сторонники такой позиции полагали, что это было бы лучшим ответом на поток лжи и клеветы со стороны ЦК ВКП(б)[141]. В январе 1949 г. на пленуме ЦК КПЮ было решено начать коллективизацию путем организации коллективных трудовых задруг — югославского варианта советских колхозов. Итоги их трехлетнего функционирования были провальными, показав непригодность советской модели для Югославии[142]. Задруги просуществовали до начала 1960-х годов, и их количество постепенно сокращалось после появления в марте 1953 г. правительственного распоряжения, согласно которому предусматривалась свобода вступления в задруги и выхода из них[143]. Вместе с тем, если верить Кидричу, на рубеже 1949–1950 гг. предпринимались попытки некоторой коррекции политики партии в вопросе о коллективизации, возможно под влиянием усиления конфликта с Москвой. Речь шла о принципе добровольности в организации сельскохозяйственных задруг, о повышении их эффективности, поскольку жесткое регулирование работы сказывалось на падении производства. На пленуме ЦК в декабре 1949 г. обсуждались задачи укрепления задруг, механизации села, контроля за своевременной обработкой земли и посевами. Важной проблемой было преодоление «флуктуации», своего рода отходничества, когда крестьяне по окончании сельскохозяйственного сезона устраивались на работу на фабрики и заводы в городе, а затем опять возвращались в село[144]. Кидрич на одном из совещаний в конце февраля 1950 г. говорил, что мелкий крестьянин стоит перед выбором: или вступать в задругу, или становиться промышленным рабочим. Необходимо было помочь ему определиться, предложить перспективу. Кидрич предлагал в этой связи обсудить вопрос об уменьшении объема выкупа у крестьянина на 10% (при одновременном повышении на те же 10% цен на промышленную продукцию), что позволило бы крестьянину свободно торговать излишками производства[145]. Можно предположить, что продажа крестьянином излишков своего производства могла компенсировать повышение цен на промышленные товары.

Принятие Закона о рабочих советах потребовало серьезной реорганизации государственного аппарата, сокращения его функций, создания новых органов хозяйственного управления. Первые попытки в направлении децентрализации были предприняты уже в 1950 г., когда вместо ряда министерств были сформированы особые Советы и Генеральные дирекции как новые органы государственного управления экономикой, осуществлявшие координацию работы между отдельными хозяйственными отраслями, но лишенные оперативных функций прежних министерств. Однако уже в течение 1952 г. они, не сумев доказать способность эффективно управлять экономикой, были ликвидированы. В том же году принимается ряд законов и нормативных актов, на основе которых происходит постепенный переход к новой экономической системе, позволявшей расширить самостоятельность предприятий и права органов рабочего самоуправления. Были приняты акты, регулировавшие создание и прекращение работы хозяйственных объектов, распределение совокупного дохода, управление основными средствами производства, заработные платы рабочих и служащих. Происходило расширение самоуправления и в сферах просвещения, культуры, здравоохранения, социальной защиты. Вместе с тем на данном этапе развития самоуправления требовалась постоянная коррекция и активное вмешательство государства[146]. Вероятно, многие новации того периода были связаны с подготовкой к очередному съезду югославской компартии, на котором широкой общественности следовало предъявить результаты созидательной и успешной работы коммунистов в социальной и экономической сферах. Но, как отмечалось в югославской литературе о самоуправлении, в 1950–1951 гг. в общественно-экономической ситуации в стране существенных изменений не произошло[147].

Несмотря на то, что концептуальные основы перехода к самоуправлению к этому времени были сформулированы, реализация их на практике сталкивалась со многими трудностями. Во-первых, в управленческой среде сохранялось устойчивое представление об экономике социализма с главенствующим принципом детального экономического планирования и соответствующей системой организации общества. Это рождало сильную тенденцию к сохранению «административно-бюрократической системы управления экономикой». Противоположной тенденцией было стремление к радикальным и немедленным переменам в существующих отношениях, восстановлению свободного рынка с товарно-денежными характеристиками, а затем к переходу к демократизации высокими темпами, что привело бы, как считало руководство, к возрождению только недавно ликвидированного классового противника. Подтверждением реальности подобной опасности служили, в частности, отдельные призывы в части общества к реставрации капиталистических общественных отношений[148]. Реализацию самоуправленческой концепции затрудняло и наличие объективных факторов: экономическая блокада, серьезные проблемы в сельском хозяйстве, засуха, возведение крупных индустриальных объектов, что способствовало укреплению централистской системы экономики. Оценивая позднее, в 1970-е годы, в период интенсивных самоуправленческих реформ, сложившуюся ситуацию в обществе, Д. Биланджич указывал, что для реализации концепции самоуправления необходимы были изменения в политической системе страны. Рассуждая на эту тему, он предлагал обсудить вариант сценария трансформации югославского режима, предполагавший уход компартии от власти и формирование свободного гражданского общества. Он отмечал, в тоже время, что лишение компартии как авангарда рабочего класса властных функций в той исторической обстановке, по его мнению, руководство не могло допустить, поскольку это, как считали «верхи», ослабило бы оперативную способность руководить процессами в обществе и «привело бы к оживлению контрреволюции». Биланджич считал, что объективным критерием готовности общества к принятию самоуправленческих идей должно было стать формирование гражданского общества без догматических шаблонов, в котором человек мог бы свободно мыслить и выражать свои взгляды. Это касалось всех сфер жизни общества — от экономики и политики до образования, науки и культуры. Вместо закрытости и автаркии, в которой пребывало югославское общество, необходимо было сделать его более открытым миру, способствовать интеграции в мировое пространство, поскольку бюрократическая изоляция общества привела бы только к стагнации и вероятным кризисам. В то же время югославская партийная элита считала чересчур быстрое вхождение в «мир» нежелательным, поскольку эти процессы могли бы, по словам Биланджича, создать угрозу начатой индустриализации и тем самым и идее самоуправления, которая в значительной степени зависела от уровня экономического развития страны. В целом, как отмечал автор, ситуацию характеризовала общая отсталость производительных сил, высокая степень конфликтности в обществе, отсутствие какой-либо демократической традиции. Все эти факторы действовали на фоне популяризации грандиозных революционных идей, призывов осуществить «великие идеалы демократического самоуправленческого социализма»[149].

Введение в стране самоуправления югославское руководство рассматривало как реализацию марксистских идей, направленных на демократизацию общества, противопоставляя свою концепцию, как было сформулировано, сталинскому государственно-бюрократическому капитализму. Подробное освещение эта проблема получила в выступлении Тито на VI съезде КПЮ (СКЮ) в ноябре 1952 г. Подняв проблему бюрократизма, которая многократно обсуждалась перед этим в кругу ближайших товарищей по партии и в государственных структурах, он с удовлетворением заявил, что всего за два года руководство страны осознало его опасность и приняло меры к отказу от советской практики, рождающей подобное явление. В целом доклад Тито, как и выступления других представителей партийного руководства, подчеркнуто противопоставляли новую югославскую теорию «аутентичного» марксизма советской бюрократической модели. За