Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Был у нас такой партийный деятель среднего звена А. Т. Паренский, до первого секретаря горкома дошел в своей карьере, оставил воспоминания «Судьба моя», в них есть интересные строки. В 1957 году Леонид Ильич приехал на Волжскую ГЭС, его визит ждали, знали, что товарищ Брежнев — известный гурман, поэтому к его приезду рыбаков напрягли поймать белугу (поймали рыбу в 200 кг) и угостили секретаря ЦК белужьей ухой:
«Брежневу в то время было пятьдесят лет. Выглядел он молодо, был энергичным, простым в общении, интересным собеседником. Любил рассказывать анекдоты. За обедом в гостинице Портпоселка я заметил, что, когда на стол поставили тарелки с белужьей ухой, Брежнев влил в свою порцию две ложки пшеничной водки и, выпив после этого еще одну рюмку водки, приступил к еде. На наш вопрос, для чего это он делает, Брежнев ответил: „Водка отбивает посторонние запахи и делает уху прозрачной“. Мы последовали его примеру, однако уха не показалась вкуснее, и не заметили мы также, чтобы она стала прозрачнее.»
Ну а что такого? С рабочим визитом прибыло высокое начальство, обедает с подчиненными, вкус рыбного супа рюмкой водки улучшает… Пока еще молод и энергичен, пока еще печень в трусы не вывалилась и, слегка накатив на грудь, можно с блестящими глазками травить анекдоты. Это настолько знакомый типаж!!! Сколько таких энергичных пришлось на своем веку увидеть среди нашего советского народа!
* * *
Во время моей юности в народе получил хождение анекдот: «Отвечай, где ты воевал? На Малой Земле героически сражался или в окопах Сталинграда отсиживался?».
То, что произошло с историей несомненно героической обороны плацдарма у Новороссийска, известного, как «Малая Земля», свидетельствует только об одном: о наличии у Леонида Ильича тяжелого комплекса неполноценности, связанного с его участием в Великой Отечественной войне. Нет никаких оснований сомневаться, что вся та запредельно похабная компания о Малой Земле, которая начала проводиться в стране после выхода в свет мемуаров Генсека, была начата с его подачи. Сама книга вышла в 1978 году, но за два года до этого Лёня сам себе присвоил воинское звание — маршал Советского Союза.
Удивительным образом сегодняшние деятели, считающие, что Брежнева народ уважал, забыли о реакции этого народа, когда он узнал о новоиспеченном маршале. Политрук — маршал? Не только ветераны плевались от возмущения такой наглостью. Для этого и понадобилось раздуть историю плацдарма, чтобы Лёня выглядел боевым офицером, участником и даже одним из руководителей самой героической операции войны.
И эту историю советская пропаганда, желая угодить Генсеку, стала раздувать в таких немыслимых размерах, навязывая даже школьникам изучением блевотно-нудно написанной от имени самозванного маршала книги «Малая Земля», что получился обратный эффект.
Чтобы геройство Брежнева, принимавшего участие в той операции в качестве начальника политотдела 18-ой армии, выглядело геройским, история обороны плацдарма была представлена в виде страшной мясорубки, длившейся 225 дней. Дабы у публики создалось впечатление, что само прибытие и нахождение на плацдарме полковника Брежнева было смертельно опасно для него и требовало проявления геройского мужества.
В реальности, ничем особо выдающимся бои на Малой Земле от массы других сражений Великой Отечественной войны не отличались. Как это часто бывает, когда начинаешь разбираться с боевыми операциями той войны, выясняется, что в мясорубке крутился фарш из мяса солдат совсем не Красной Армии.
Десант под командованием майора Куникова, высаженный 4 февраля 1943 года у населенного пункта Станичка, занявший плацдарм, названный впоследствии Малой Землей, был вспомогательным, отвлекающим. Высадка основного десанта была неудачной. Общее руководство операцией осуществлял адмирал Октябрьский, которого за допущенные просчеты отправили на Амур, командовать флотилией катеров.
Группе майора Куникова, в отличии от основной, удалось закрепиться на плацдарме, заняв несколько километров побережья. Эта высадка для немцев была неожиданной и они не успели воспользоваться тем, что советские войска оказались на местности, которая просматривалась и простреливалась с окружающих господствующих высот. Отряд Куникова, насчитывавший до батальона морской пехоты, оперативно усилили стрелковой бригадой, истребительно-противотанковым полком и двумя бригадами морской пехоты, доведя его численность до 17 тысяч человек личного состава.
Советское командование, оценив выгодность плацдарма для будущего наступления с него на Новороссийск, решило его удерживать и приняло очень грамотное решение по укреплению его обороны. Так как немцы занимали господствующие высоты, дававшее им преимущество в использовании артиллерии, это преимущество наши ликвидировали за счет возведения в кратчайшие сроки мощных инженерных укреплений. Вот именно этот период, когда под огнем противника рылись траншеи, оборудовались более 250 наблюдательных пунктов и 500 огневых точек, в скальном грунте были оборудованы командные пункты и построены блиндажи, подземные склады, был самым трудным и героическим для Малой Земли.
А дальше началась мясорубка. В которую немцы бросали собственное мясо. Немецкому командованию к апрелю удалось собрать группировку численностью в 27 тысяч человек и оно попыталось плацдарм ликвидировать. Оцените: хорошо укрепленную оборону держали 17 тысяч наших бойцов. Немцы смогли выставить всего 27 тысяч. Даже двукратного перевеса не было.
Мало того, советское командование для защиты Малой Земли выделило три авиационных корпуса, в результате было получено полное господство в воздухе и ликвидировано преимущество гитлеровцев в использовании артиллерии с господствующих высот. Их артиллерию безжалостно утюжила наша авиация. Разумеется, авиация имела достаточно сил и средств для прикрытия снабжения плацдарма по морю.
17 апреля командование вермахта начало операцию по ликвидации плацдарма. Бросило в кровавую мясорубку свои части. Штурм длился трое суток с нулевым результатом и с горой немецких трупов. Немецкая ударная группировка была обескровлена. Дальше там шли вялотекущие позиционные бои. У немцев уже не было сил для нового решительного штурма (лето 1943 года для вермахта было не очень радостным), у советского командования были другие неотложные задачи. Малую Землю держали до благоприятного момента для наступления на Новороссийск.
А во время обороны на плацдарм приезжали фронтовые концертные бригады, среди оборонявших его бойцов был проведен конкурс художественной самодеятельности, на котором первое место занял коллектив 83-ей бригады морской пехоты, шахматный турнир был проведен. Нормальная боевая жизнь в обороне. Ничего особо запредельного, как это было потом представлено Лёней-маршалом:
«Так что и на мою долю из тех килограммов смертоносного металла тоже кое-что предназначалось». «Малая земля» — это условное название плацдарма, на мысе Мысхако, близ Новороссийска, где после удачной десантной операции 225 дней держались советские войска, и с которого началось
