Надвигающийся кризис: Америка перед Гражданской войной, 1848-1861 - Дэвид Поттер

Единственным человеком в общественной жизни, который прилагал напряженные усилия, чтобы разрушить эти барьеры, был Стивен А. Дуглас. Постаревший в возрасте сорока семи лет, ослабленный выпивкой, плохим здоровьем, политическими неудачами и безрассудной импульсивностью, с которой он бросал свои силы в политическую борьбу, Дуглас был в течение года перед смертью. Его голос был хриплым, но его огромный драйв не ослабевал, и он один среди кандидатов был полон решимости донести до американского народа мысль о том, что эти выборы — кризис, а не просто очередная кампания «ура»: до северян — что Союз находится на грани распада, а до южан — что, говоря об отделении, они заигрывают с изменой и катастрофой. Конечно, Дуглас был заинтересован в том, чтобы подчеркнуть эти реалии, но в том, как он это сделал, он превзошел самого себя и продемонстрировал чувство общественной ответственности, не сравнимое ни с одним из других кандидатов. Он рано решил, что, невзирая на прецеденты, будет вести активную кампанию, и на самом деле его кампания стала не только первой, но и одной из величайших кампаний кандидата в президенты. В июле он проехал по верхнему Нью-Йорку и Новой Англии. В августе он отправился в Виргинию и Северную Каролину. В Норфолке он заявил своей аудитории, что избрание Линкольна не оправдывает отделение Юга и что если отделение произойдет, он сделает все возможное, чтобы сохранить верховенство законов. В Роли он заявил, что будет выступать за повешение любого, кто попытается насильственно противостоять Конституции. В сентябре он отправился в Балтимор, выступил в Нью-Йорке, а затем провел кампанию через Пенсильванию, в Цинциннати, Индианаполисе, Чикаго и далее на запад. В начале октября в Сидар-Рапидсе он получил депеши из Пенсильвании и Индианы о победе республиканцев на губернаторских выборах в этих штатах. В ответ он сразу же изменил свои планы на оставшуюся часть кампании: «Мистер Линкольн — следующий президент», — сказал он. «Мы должны попытаться спасти Союз. Я поеду на Юг». Ему ещё предстояло выступить в Милуоки и в старых, знакомых городах Иллинойса — Блумингтоне, Спрингфилде, Альтоне, — но к 19 октября он был в Сент-Луисе, «не для того, чтобы просить ваших голосов за президентство… а чтобы обратиться к вам с призывом от имени Союза». Оттуда он с ощутимым риском для себя отправился на враждебную территорию. В Теннесси он выступал в Мемфисе, Нэшвилле, Джексоне и Чаттануге; в Джорджии — в Атланте и Мейконе; в Алабаме — в Сельме и Монтгомери. День выборов настиг его и завершил его одиссею в Мобиле.

Во всех широтах его послание было одинаковым: Союз находится в опасности. Аллан Невинс, отнюдь не один из самых горячих поклонников Дугласа, хорошо сказал: «Никогда претензии Дугласа на государственную мудрость не были выше, чем когда он таким образом указал на опасность, которую большинство республиканцев отрицали или преуменьшали, и бросил вызов южанам и пограничникам, которые нападали на него на том основании, что он был жестоким принудителем».[822]

6 ноября избиратели зарегистрировали результат. Линкольн получил около 1 865 000 голосов и победил во всех восемнадцати свободных штатах, кроме Нью-Джерси, где он получил четыре из семи голосов выборщиков, уступив три Дугласу. Это дало ему в общей сложности 180 голосов выборщиков — на 27 больше, чем требовалось для победы. Он получил только 39 процентов голосов избирателей, что привело некоторых авторов к ошибочному мнению, что он победил потому, что его оппозиция была разделена. Но это не так; он победил потому, что его голоса были распределены стратегически. Все голоса были распределены там, где они учитывались при подсчете голосов выборщиков, и практически ни один из них не был «потрачен впустую» в штатах, которые он проиграл. Фактически он выиграл с явным перевесом в каждом штате, за исключением Орегона, Калифорнии и Нью-Джерси, которые он мог бы проиграть, не проиграв выборы. Дуглас занял второе место, набрав около 1 000 000 голосов плюс большая, но неопределенная доля почти 600 000 голосов избирателей, почти все из которых были сосредоточены в свободных штатах, где его постоянно побеждал Линкольн. Он выиграл только один штат (Миссури, с перевесом над Беллом) и три голоса выборщиков в Нью-Джерси. Брекинридж занял третье место, а Белл — четвертое, причём оба получили неопределенные результаты, поскольку их соответствующая доля голосов за объединение не поддается исчислению. Сила обоих была сосредоточена на Юге, где Брекинридж победил в одиннадцати штатах, уступив Миссури Дугласу, а Вирджинию, Кентукки и Теннесси — Беллу. Но, в отличие от Линкольна, он получил большинство голосов в нескольких штатах — Флориде, Алабаме, Миссисипи и Арканзасе. Южная Каролина, если бы в ней проводились всенародные выборы президента, была бы добавлена к этому списку. Но в качестве теста на противостояние юнионизма и диссидентства доминирующим фактом было то, что объединенная оппозиция Брекинриджу набрала более 55% голосов в рабовладельческих штатах и получила большинство в десяти из них. Этот факт, вероятно, помог увековечить заблуждения республиканцев о силе и природе юнионизма на Юге.[823]

Поразительной особенностью распределения голосов была сильная тенденция городов голосовать за «умеренных» кандидатов. Эта тенденция особенно показательна, поскольку ученики Чарльза А. Бирда в своё время получили широкое признание за идею о том, что секционный конфликт был по сути борьбой северного бизнеса и промышленности против южного сельского хозяйства. Если бы это было так, можно было бы ожидать, что северные города были бы оплотом республиканизма. Но такие города, как Бостон и Нью-Йорк, были коммерческими центрами, имевшими тесные связи с Югом и многое терявшими в случае разрыва этих связей.[824] Кроме того, среди городского населения Севера была высока доля иммигрантов, большинство из которых придерживались демократических взглядов. По этим и, возможно, по другим причинам Линкольн получил гораздо меньшую поддержку на городском Севере, чем на сельском. В то время как Север в целом дал ему 55% голосов, в семи из одиннадцати городов с населением 50 000 человек и более он не смог получить большинства.

Аналогичным образом, городской Юг, возможно, из-за коммерческих связей и меньшей заинтересованности в рабстве, проявлял настороженность к воссоединению. Из восемнадцати городов с населением не менее 10 000 человек Брекинридж победил только в двух с явным перевесом и сделал бы то же самое в Чарльстоне, если бы в Южной Каролине проводилось народное голосование. В таких городах, как Ричмонд, Норфолк, Мобил, Новый Орлеан и