Вариация - Ребекка Яррос

это вовсе не значило, что я так хочу. Что я хочу неизбежного разрушения, которое наступит после нашего разрыва. Так что я сосредоточилась на том, что у нас еще было, и вложила все силы в сейчас.

* * *

Дни превращались в недели, проносясь мимо в нескончаемом круговороте работы, боли и восстановления. Мое тело постепенно приспосабливалось. Мозоли загрубели. Лодыжка окрепла.

Каждое утро я открывала ящик прикроватной тумбочки, пока Хадсон принимал душ, бросала взгляд на кольцо Лины, напоминая себе, почему оно того стоит, и принималась за дело. Я проводила дни в студии, а ночи с Хадсоном, все глубже погружаясь в запутанный клубок своих чувств к нему, вместо того чтобы бежать, как того требовал инстинкт.

Хадсон проник в мою жизнь, как песок в банку с галькой, — с легкостью просочился в пространство между камешками. Хадсон был повсюду, но не ставил себя на первое место.

Каждую ночь, когда он не был на дежурстве, мы проводили в одной постели то у него, то у меня дома. Он придерживался строгого восьмичасового режима и ставил мой сон выше собственного удовольствия. Из-за этого я старалась лечь пораньше, чтобы насладиться каждой секундой, проведенной вместе. Он держал телефонную зарядку у меня на прикроватной тумбочке. Моя одежда хранилась в ящике его комода.

Июль сменился августом. К Эверетту на выходные приезжали друзья. Прилетал Маттиас, когда ему позволял график. Настал сезон штормов, и каждый раз Хадсон вылетал на вызовы. Постепенно я научилась справляться со страхом и верить, что он вернется. Понемногу я начала доверять ему.

Под чутким руководством Элоизы Джунипер раскрылась. Я в ее возрасте училась гораздо медленнее. И хоть Элоиза больше никогда не упоминала Лину, время от времени я замечала, что она смотрит на Джунипер с грустной улыбкой, и понимала: она знает.

— Одаренная девочка, — заметила Элоиза в одну из августовских пятниц, когда Джунипер собрала вещи после репетиции. — Она не выиграет, но и не опозорится. Думаю, в своей возрастной категории она войдет в двадцатку лучших, не меньше.

— Надеюсь, — согласилась я, стараясь не обращать внимания на чувство вины, налившееся свинцом в животе.

С каждым днем «Классика» становилась ближе, а пропасть между нами и Кэролайн — глубже. Мы все слишком уютно приспособились к своей лжи, мы эгоистично не желали рисковать хрупким счастьем быть друг с другом. Я лишь надеялась, что мы приняли правильное решение, и, когда Кэролайн увидит, с какой легкостью мы объединились ради Джунипер, мы развеем ее страхи.

— Я для нее кое-что заказала, — сказала Элоиза, сверкнув улыбкой. — К «Классике». Завтра костюм доставят, чтобы она смогла порепетировать в нем. Я сняла с нее мерки на прошлой неделе, пока ты пялилась на ее дядю в бассейне.

Мои глаза метнулись к Элоизе.

— Это было необязательно…

— Обязательно. Я видела, что́ вы с ней искали в интернете. Не может же девочка Руссо танцевать в чем попало, правда?

Взгляд у нее был точь-в-точь как у Кенны.

— А кто сказал, что она девочка Руссо? — Я стянула балетки для танцев и пошевелила пальцами ног. Мышцы еще были разогреты, но вскоре затвердеют.

— Действительно, кто?

Следующая неделя наступила неожиданно, подкравшись незаметно, как и конец каждого лета, когда никто из нас еще не был готов.

Джунипер танцевала в розовом костюме из сплошных рюшей. Я в жизни не видела улыбки шире, чем у нее. Чувство вины за то, что я скрывала ее тайну от Кэролайн, тут же испарилось. Кэролайн увидит, как счастлива ее дочь, и разрешит ей учиться дальше. В моей душе не было ни тени сомнения.

— Она похожа на Лину, — прошептала Энн, следя за тем, как кружится Джунипер.

— И да и нет.

Я почувствовала, как расплываюсь в улыбке. Джунипер рисковала больше Лины в ее возрасте. В каждое движение она вкладывала больше самой себя. Мы с Линой входили в роли, растворяясь в них. Джунипер каким-то образом удавалось подчинить себе роль.

— Она похожа на саму себя.

Энн взглянула на меня:

— Ты готова к завтрашнему?

— Физически или эмоционально?

— Эмоционально, — сказала Энн, толкнув меня плечом. — Я же знаю, что физически ты окрепла.

— Нет, — покачала головой я. — Слишком многое может пойти не по плану.

Дело было даже не в «Классике» или Кэролайн. Приближалось официальное окончание срока, который я назначила нам с Хадсоном. Но об этом думать не стоит, если я хочу пережить следующие двадцать четыре часа.

Она взяла меня за руку:

— Все будет хорошо.

— А вдруг Кэролайн запретит нам видеться с Джунипер?

Внутри все перевернулось.

Энн с улыбкой покачала головой:

— Не запретит. Мы будем умолять ее простить нас, и все наладится. Это один из тех случаев, когда цель оправдывает средства.

Хотела бы я такой же уверенности.

— Тебе бы сохранить этот задор до прослушивания, — сказала Элоиза, направляясь к нам, и указала на Джунипер. — Заказать такой же твоего размера?

— Если ты считаешь, что это поможет, — ответила я.

— Не сдерживай себя завтра. Ты будешь блистать на сцене, и у тебя все получится, Алессандра. — Она взглянула на Джунипер. — У вас обеих все получится. А сейчас я пойду звонить вашей матери, чтобы пересказать ей все сплетни о труппе. Это мое любимое еженедельное занятие.

Элоиза вышла из студии.

— Хотя бы с ней мама общается, — буркнула Энн.

Я взяла телефон с подоконника, куда он переселился практически насовсем: если бы я отвлекалась на него во время репетиций, Элоиза выбросила бы его в бассейн.

Мне пришло два сообщения.

РЕЙГАН:

Только что заселилась в отель. Без тебя тут полный отстой. Ты же придешь на прием завтра вечером? Он обязан продлить твой контракт.

Пальцы замерли над экраном. Мне писали или звонили все ведущие танцоры «Метрополитен-опера», а вот Василий за те пять недель, что прошли с кастинга, не позвонил ни разу. Ева тоже.

АЛЕССАНДРА:

Там и увидимся. Договорились.

Я свайпнула и переключилась на переписку с Хадсоном.

Хадсон:

Гэвин едет за Джунипер.

Алли:

Постараюсь не перепутать вас и не пустить его к себе в постель.

— Уже семь часов. Пора закругляться, — сказала я Джунипер.

— Ой-й. — Она протанцевала мимо меня под мелодию, которой больше никто не слышал. — Уже?

— Да. — (Телефон завибрировал.) — Когда проводишь время весело, оно летит незаметно.

Хадсон:

Ты так не шути. Не хотелось бы разбить сердце матери, совершив братоубийство.

Я усмехнулась.

Алли:

Ужасно жаль, что вечером не увидимся.

Хадсон вышел на круглосуточное дежурство, и заканчивалось оно утром, как раз перед началом «Классики». Я вздохнула и подавила необъяснимый приступ паники. Времени нам не хватило, но