Сердце на льду - Анна Эйч

но мне сказала лишь, что видела отрывки своих выступлений и больше ничего.

Дома мы разошлись по своим комнатам и встретились через час, когда курьер привёз ужин. Сена продолжала сидеть с поникшим взглядом и лениво ковыряла рис с индейкой.

– Курт, а я с кем-нибудь встречалась?

Кусок мяса встал у меня поперёк горла. Могу ли я сейчас сказать ей правду? И раз она не задала вопрос относительно нас, то, видимо, вспомнила кого-то другого в своих приступах озарения.

Кого-то, бл*ть, другого?

– Эм… Почему ты спрашиваешь? – стараюсь не торопить события и спокойно интересуюсь причиной её вопроса.

– Я видела парня, – она поднимает свои глаза, и я не вижу в них узнавания. – Мы целовались, —режет мою душу, не допуская даже мысли, что этим парнем мог быть я.

Ревность сковывает мои мышцы, лишая способности мыслить здраво. Пациенты с амнезией, как правило, в первую очередь вспоминают моменты, вызвавшие сильные эмоциональные потрясения. Судя по всему, наши с Сеной моменты для неё оказались не столь значительными, раз она вспомнила поцелуй с каким-то придурком, а не со мной. Возможно, это был Хантер – тот ещё засранец, который мог успеть наброситься на неё до того, как я появился и увёз её с той чёртовой вечеринки.

– Насколько я знаю, у тебя не было особо времени на отношения… – осторожно отвечаю, умалчивая о Коуле.

Это эгоистично. Я не имею права решать за неё, с кем ей встречаться, но не могу заставить себя рассказать о том, кого она вспомнила.

– Но ты однажды была на вечеринке у хоккеистов. Возможно, там кто-то тебе понравился…

И этот кто-то – не я.

– Видимо, я ему не очень понравилась, раз он даже не появился после всего, что со мной произошло, – Сена печально улыбается краем губ и продолжает ковырять рис вилкой.

– Мне жаль.

Нет, мне не жаль! Он мудак и недостоин тебя!

– Всё в порядке. Я ведь даже не помню его, – пожимает она плечами и уже с более весёлой интонацией добавляет: – Знаешь, чем хороша амнезия?

Как она умеет так легко переключаться? Я тоже хочу такую супер-способность.

– Чем?

– Я могу заново пересмотреть все крутые фильмы за этот год! – хихикнув, она спрыгивает со стула и бежит к дивану, чтобы с разбегу плюхнуться на него. – Предлагаю устроить киномарафон!

Я улыбаюсь, наслаждаясь видом смеющейся девушки у себя на диване. И пусть она пока меня не помнит, я счастлив уже от того, что могу вот так сидеть с ней в домашней одежде весь вечер и смотреть кино. Картер оказался прав: секс – это ещё не всё. Теперь я готов стать монахом, только бы иметь возможность говорить с Сеной.

***

– Ты же предупредил их, что я приду? – Сена нервно теребит лямку своего рюкзака и мельтешит за мной, пока мы идём по просторному холлу старого завода.

– Я договорился с ними ещё неделю назад. Не переживай: они же твои друзья, – успокаиваю её.

– Да, но для меня они сейчас чужие люди…

– Уверен, всё будет отлично. Вы говорите на одном языке – языке танца. Разве не так? – подмигиваю ей, но мои слова нисколько её не приободряют.

– Какая-то избитая фраза в стиле «Шага вперёд», – бубнит пессимистка.

– Проходи давай, – говорю я, пропуская её вперёд. Мы подходим к огромному залу, откуда доносится энергичный бит и быстрый французский рэп.

Как только мы появляемся в поле зрения ребят, Дон спешит выключить музыку. Все оборачиваются к нам, мнутся на месте, не зная, как себя вести.

– П-привет… – робко произносит Сена.

Один за другим ребята неуверенно повторяют:

– Привет… – и продолжают пялиться дальше.

Подождав еще минуту, я не выдерживаю и решаю прервать эту затянувшуюся до неприличия неловкую паузу.

– Ребята, очнитесь! Она всё та же!

Марта, кажется, отмирает первая, делает шаг вперед и с несмелой улыбкой задает очень странный вопрос:

– Олимпийская медаль или роскошный дом на побережье океана?

Сена едва заметно улыбается и отвечает:

– Кто в здравом уме откажется от собственного дома на побережье?

– Любимые книги?

– Про маньяков и убийц. – уверенно отвечает Зефирка, от чего мои брови взлетают вверх.

Ясно, лучше её больше не злить.

– Исполнитель?

– Их слишком много… В основном это малоизвестные русские или украинские артисты, но пусть будет Билли Айлиш – думаю, здесь промаха не будет.

– А любимая еда – эклеры? – уточняет Марта, заканчивая свой допрос.

– Да, я обожаю сладкую выпечку, – смеётся Зефирка, и моё сердце наполняется теплотой.

– Иди сюда, детка!

С этими словами рыжеволосая бестия и остальные срываются с места и бросаются обнимать Сену. Я до конца не понимаю, к чему были эти вопросы, но они явно разрядили обстановку.

– Ну что, красотка, станцуем? – подзадоривает Сену Джекки, отпуская её из объятий и отходя назад в танцевальной манере.

Ребята начинают подтанцовывать вокруг Зефирки, будто вызывают её на поединок.

– Нет, я так не могу… Я же ничего…

– Малышка, тебе и не нужно ничего помнить! – Дон закидывает руку на плечо Сены и, как самый мудрый член команды, начинает её наставлять: – Танец не здесь, – он легонько стучит указательным пальцем по её виску, – он вот здесь, – указывает в область сердца.

– Ты ещё фразой из «Рокки» меня замотивируй! – иронично подкалывает Сена, и все начинают хохотать.

– Ни ты, ни я, никто на свете не бьёт так сильно, как жизнь, детка! – передразнивает Бен.

– Совсем не важно, как ты ударишь, важно, какой держишь удар и как двигаешься вперёд! – театрально подхватывает Марта.

– Если знаешь, чего ты стоишь – иди и бери своё! – подхватываю я, вспомнив ещё одну фразу из фильма.

И уже все хором, смеясь, произносим самую пафосную цитату:

– Но будь готов удары держать, а не плакаться!

Музыка становится громче. Ребята всё активнее танцуют вокруг Зефирки, а она заливается смехом.

– Джекки, включай трек с отборочных! – кричит Дон.

– Мисс, нам необходимо сделать апгрейд вашего внешнего вида! – Тоби подскакивает к Сене и галантно протягивает ей ролики.

– Что? Это же… Но я не…

– Да-да, ты не катаешься. Мы всё это уже проходили, Золотова! Давай сразу к той части, где ты рвёшь танцпол своими трюками, ладно? – вклинивается Дон, не давая Сене как следует возмутиться.

Шокированная Зефирка всё-таки принимает ролики и натягивает их на ноги. Она не понимает, что делает, но, как и в случае с коньками, идёт по наитию: позволяет музыке вести её и управлять воспоминаниями.

Умение кататься давно уже отложилось у неё на подкорке. Подстроиться под ритм среди друзей, которые искренне любят её и всегда готовы поддержать – не составит