Сердце на льду - Анна Эйч

Она какое-то время просто раскатывается, входя в раж: подъезжает к каждому из ребят и начинает импровизированно танцевать лицом к лицу, как это делают обычно на баттлах. Затем моя девочка выезжает в центр и неожиданно для себя начинает более активно кружиться: сначала на двух ногах, потом на одной. Она рисует косичку на полу, раскручивается, разгоняется и… О Боги!

Моё сердце уходит в пятки. Я срываюсь с места в готовности снова бежать спасать Зефирку… Но этого не требуется. Её тело делает полный оборот в воздухе, и она приземляется на колёсики без единой потери равновесия!

Unity Crew взрываются визгом и аплодисментами. А Сена продолжает танцевать, распаляя атмосферу ещё больше.

Спустя полчаса эффектных танцев, где ребята, погружённые в свою стихию, испытывали мою нервную систему и заставили вспомнить весь учебный курс по травматологии, был объявлен перерыв. Сена воодушевлённо общается с Тоби, Джекки и Беном: они обсуждают какие-то элементы, повторяют связки и придумывают новые рисунки для хореографии. Дон убежал встречать курьера с едой, а я просто стою и любуюсь тем, как Зефирка расцветает и живёт полной жизнью, несмотря на свою травму.

– Забрал с вечеринки, не дав натворить глупостей, спас жизнь, привёз к друзьям, поселил у себя… Кажется, это нечто большее, чем дружба, – из ниоткуда появляется Марта и многозначительно начинает перечислять, судя по всему, мои поступки по отношению к Сене.

– Не понимаю, к чему ты… – включаю дурака.

– Ой, да ладно! Всем очевидно, что ты к ней неровно дышишь. У вас что-то было? – Марта с прищуром всматривается в моё лицо.

– Ты лезешь не в своё дело, – защищаюсь от слишком проницательной подруги Сены.

– Почему не скажешь ей? – игнорируя мой ответ, продолжает она.

– Нечего говорить.

– Уверена, что есть. Тогда на вечеринке она постоянно проверяла телефон – переписку с каким-то Американо. – Я настораживаюсь. – Она хотела, чтобы он её остановил. И всю эту игру с Хантером затеяла исключительно, чтобы его позлить. – Марта переводит на меня свой хитрый взгляд. – А потом, вот сюрприз: за ней приезжает её сексуальный врач и под предлогом соблюдения «спортивного» режима увозит в неизвестном направлении, – заканчивает рыжая, продолжая удерживать меня на мушке своего внимания.

Я молчу. Любая фраза выдаст меня или прозвучит как оправдание.

– Ладно, ковбой. Я сохраню твой секрет. Но если Сена спросит меня, я не стану ей врать.

Она наконец-то исчезает из поля зрения и подбегает к друзьям ухватить кусочек пиццы. Сена сидит в центре компании и над чем-то заразительно смеётся. Затем, будто почувствовав мой взгляд, она смотрит на меня и дарит самую прекрасную улыбку – наполненную тайной и лёгкой недосказанностью. Эту улыбку она адресует только мне. И я сохраню этот момент как один из самых важных в своей жизни.

Глава 51. Эхо из прошлого

Сена.

Я не помню Монреаль, но это совсем не мешает мне влюбляться в него каждый день всё больше. Воспоминания ко мне пока так и не вернулись – только несвязные отрывки и фразы, которые я не всегда могу определить, кому принадлежат. Я вижу лица, но не узнаю их; слышу голоса, но не разбираю, что они говорят. Мои реальные мысли и желания смешиваются со снами и отголосками прошлого, запутывая моё сознание ещё сильнее. Всё осложняется тем, что меня сводит с ума мой вынужденный сосед, в чьей квартире я, собственно, и живу. После пары эротических снов с участием Курта я вообще перестала доверять своим ощущениям и внезапным «просветлениям».

Со стороны мы кажемся супружеской парой, у которой есть чёткий распорядок дня, выработанный годами. Утром вместе идём на пробежку и завтракаем, потом Максвелл уезжает на работу, а я погружаюсь в бесконечный океан информации под названием Интернет. Я ищу, чем могу заниматься в жизни, на кого учиться и, самое главное, где. Элли рассказывала мне, что после Монреаля и обучения на двух иностранных языках я наотрез отказалась учиться где-либо ещё, кроме как в России. Но того времени я не помню. Сейчас для меня открыт целый мир, и нет никакого послевкусия негативного опыта. Может быть, дело было не в стране или городе, а в самом учебном заведении?

Ближе к четырём часам дня я обычно еду на тренировку к Дону, Марте и остальным ребятам – здесь начинается моя любимая часть дня. Мы придумываем хореографию, пробуем интересные трюки и постоянно изучаем новые стили. Полностью погружённая в процесс, я вовсе забываю о своей амнезии. С ребятами я чувствую себя абсолютно полноценной, нужной и счастливой. Несколько раз даже ловила себя на мысли: зачем я столько времени гналась за олимпийской медалью, если могла заниматься чем-то менее изматывающим и более вдохновляющим?

Уставшая, но воодушевлённая, я стараюсь приехать домой до девяти вечера. Если задерживаюсь, то Курт, Элли и Картер начинают превращаться в невротиков и звонят мне каждые пять минут поочерёдно.

Ещё одним моим любимым ритуалом стало хождение по ресторанам и кофейням. Каждый день я стараюсь обедать в новом заведении и пишу про него отзыв у себя в заметках. Не знаю, зачем я это делаю, но мне кажется, так я не просто набиваю своё тело калориями, а делаю что-то полезное.

Одним словом, я стараюсь жить полной жизнью и пробовать всё то, что раньше запрещала себе из-за строгого графика и спортивной диеты. Я никогда ещё не была настолько расслабленной и бесцельно плывущей по течению. С одной стороны, мне нравится свобода в выборе – Элли не требует от меня карьерных высот. Но с другой стороны, я постоянно ощущаю гнетущую пустоту внутри себя. Из-за того, что я не помню важнейший год своей жизни, кажется, мне не хватает пазла, чтобы сделать верный выбор. Я будто иду наощупь по минному полю, ожидая момента, когда память вернётся и перевернёт всё моё мировоззрение с ног на голову. После этого мне придётся снова искать себя и начинать заново.

На часах двенадцать дня – самое время отправиться на обед и прогуляться по новой улице. Так я каждый день надеюсь наткнуться на что-то знакомое и, если повезёт, словить новую дозу воспоминаний. Но пока мой план не особо работает: видимо, кроме как в университет и на тренировку я больше никуда не ходила.

– Не может быть, чтобы у него не было термокружки… – бормочу себе под нос, пока ищу в верхнем кухонном ящике стаканчик, который можно взять с собой. – О! Подходит!

Довольная находкой, спрыгиваю со стула с бумажным стаканом