Сердце на льду - Анна Эйч

– Отвратительно.

– Ты врёшь… – Сена сужает глаза, пытаясь подловить меня на лжи. Вот она, моя дерзкая девчонка.

– Нет, ты правда кое-как сдавала зачёты, а однажды даже пыталась украсть мой бизнес-план, чтобы выдать его за свой учебный проект.

– Украсть? – у неё отвисает челюсть, а я ловлю себя на мысли, что мне даже нравится её шокировать.

– Да, я поймал тебя с поличным, – смеюсь, воспроизводя в голове момент, когда увидел эту стрекозу с флешкой в руках.

– Уверена, у меня были на то причины, я не могла просто так взять и украсть чужую работу! – защищается малышка, хихикая, будто не было никакого выстрела, и она всё помнит, как раньше.

– Тебе было тяжело, – говорю я в её защиту и понимающе продолжаю. – Ты училась на чужом языке, да ещё и половина преподавателей говорили на французском, а не на английском. Поэтому, когда перспектива попасть в сборную Канады исчезла, ты, не задумываясь, забрала документы и улетела в Россию тренироваться.

– Поверить не могу, что я забыла, как выиграла олимпийскую медаль… – Сена разочарованно выдыхает, резко меняя тему для разговора – Ты можешь себе представить? Она уже у тебя в руках, мечта, к которой ты шёл всю жизнь, но всего одно неверное движение и…

– …И ты меня больше не помнишь, – тихо вырывается у меня, и только после того, как произношу, понимаю, что сделал это вслух.

– Что? – Сена отстранённо переспрашивает, наклонив голову, будто пытаясь уловить ускользающий смысл.

– Говорю: «…и ты её уже не помнишь», мечту в смысле, – откашливаюсь, чтобы скрыть волнение и накатившую бурю чувств.

– Да, и я об этом, – соглашается она и на выдохе добавляет: – ничего не помню…

Наши глаза встречаются, и между нами повисает многозначительная пауза. Воздух электризуется, наполняясь невысказанными желаниями, дыхание спирает. Химия между нами никуда не исчезла – я всё так же плыву от её присутствия, не контролирую ни мысли, ни руки, которые вот-вот сорвутся с импровизированных цепей и сожмут её в жарких объятиях.

Я хочу её, бл*ть! Так сильно, что аж зубы сводит. Первый вечер вместе, а я уже не знаю, куда себя деть. Смотрю на неё и выть хочу от безысходности – тягучей, обволакивающей, сжимающей грудь. Моя рука самопроизвольно тянется к её изящным пальчикам, лежащим на столе. Хотя бы на мгновение прикоснуться к ней, ощутить бархатистое тепло её кожи, уловить мимолетную дрожь её тела от моих прикосновений, которая всегда приятно будоражит мое сознание и тешит самолюбие.

Сена замирает, пронзительно всматриваясь в моё лицо, отчаянно пытаясь найти в нём ответы на миллион вопросов, роящихся в её голове. Не знаю, я или она сократили расстояние между нашими лицами, но мы оказались явно ближе, чем были пару секунд назад. Ещё миллиметр – мы прекращаем дышать, ещё мгновение – и я точно совершу непоправимую глупость, о которой, буду жалеть. Или нет.

Звонок телефона моментально отрезвляет нас, как вода, вылитая на раскалённые угли. Я нервно отстраняюсь и неестественно ищу себе срочное занятие, в то время как Зефирка порывисто спрыгивает со стула и бежит к разрезающему тишину мобильному.

– Элли, привет! – с наигранным энтузиазмом громко приветствует Сена сестру, несмело поглядывая в мою сторону.

Я ощущаю её взгляд кожей, он обжигает, но не позволяю себе ответить. Прячу глаза, создавая видимость занятости. Убираю со стола оставшиеся тарелки и, отвернувшись к ней спиной, даю себе пару секунд передышки перед следующим испытанием – ночью с Зефиркой. Мне предстоит спать в одной квартире с любимой девушкой, не имея возможности к ней прикоснуться.

Это пытка. Медленная, изысканная пытка.

***

Я почти не спал, всю ночь прокручивал в голове общие воспоминания с Сеной и думал, как могу ей помочь. В пять утра я уже сидел за ноутбуком и изучал различные статьи по ретроградной амнезии. Одним из самых эффективных и часто описываемых способов скорейшего восстановления памяти считается моделирование ситуации из прошлого пациента. Правда, лучше всего этот метод работает, когда воссоздают достаточно травмирующий и сильно эмоциональный фрагмент из памяти.

Но я не готов подвергать такому стрессу Зефирку, даже если она сама меня об этом попросит. Пока что я планирую плавно познакомить её с жизнью в Монреале, сводить в знаковые места и постепенно вводить в её окружение забытых людей. Начнём с друзей, поэтому я уже договорился с ребятами Unity Crew, что приведу Сену на их репетицию.

Захлопываю компьютер и ухожу на пробежку, проветрить мозги и размять свои уставшие кости, налитые свинцовой тяжестью бессонной ночи.

Возвращаюсь в районе семи утра, в полной уверенности, что Сена ещё спит. Пересекаю гостиную и снимаю на ходу пропитавшуюся потом футболку и лонгслив. Нажимаю кнопку на кофемашине, закидываю спортивную одежду в корзину для белья и, тихо подпевая под трек в наушниках, направляюсь в свою спальню, чтобы…

Дьявол!

А, если быть точнее, Дьяволицу! Я натыкаюсь на почти обнажённую Зефирку, обёрнутую в тёмно-серое махровое полотенце. Моё полотенце, которое облепляет каждый сантиметр её самых вкусных частей тела, безнаказанно трётся о её бархатную кожу и впитывает неповторимый аромат клубники и сливок.

Грёбаные шайбы, теперь я хочу быть этим полотенцем. Хочу чувствовать влажный жар её тела, вдыхать исходящий от неё пар, прикасаться к капелькам воды, скользящим по изгибам её шеи. Девчонка шевелит губами, и я читаю в них беззаботное «Доброе утро!». Отвисаю, достаю наушники из ушей и натягиваю гостеприимную улыбку, пытаясь скрыть внутреннюю потребность разорвать это чертово полотенце.

– Доброе утро, как спалось? – кладу руки на бёдра, стараясь выровнять дыхание от накатившего возбуждения.

– Хорошо, спасибо, – задорно отвечает она, поправляя полотенце на груди, неосознанно заставляя меня задержать дыхание.

Господи боже, прекрати так делать – я ведь не железный. Перед глазами вспыхивают обрывки нашего горячего прошлого: её идеальные соски, которые я ласкал языком, словно самые спелые в мире ягоды. В спортивных штанах становится мучительно тесно, будто невидимая рука стягивает ткань всё туже.

– Эм, я не взяла с собой в ванную полотенце, поэтому воспользовалась твоим. Ты не против?

Против.

– Конечно, нет… – выдавливаю улыбку.

Я хочу тебя трахнуть.

– Ты можешь пользоваться чем захочешь…

Например, моей постелью, когда я буду заставлять тебя стонать и выгибаться от удовольствия, забывая собственное имя.

– Спасибо, а когда мы поедем на репетицию к ребятам? – уточняет Сена, совершенно не замечая, как мой взгляд скользит по её телу, обнажая каждый сантиметр лакомой кожи.

– Ближайшая их репетиция на следующей неделе, – отвечаю, пытаясь сфокусировать взгляд на чём угодно, только не на влажных изгибах её тела, – поэтому