Шрам - Эмили Макинтайр

– Если это любовь, то да, я люблю тебя, – Тристан пожимает плечом. – К тебе я чувствую только любовь.

Сдерживая эмоции, рвущиеся из груди, я поднимаю руку, чтобы убрать прядь волос с его лба. Мое дыхание сбивается, и я знаю, что с моими следующими словами все изменится.

– Я тоже тебя люблю.

Его глаза вспыхивают, член пульсирует между моими ногами.

– И было бы очень обидно не увидеть корону на твоей голове.

Глава 47

ТРИСТАН

– Что рисуешь?

Я отвлекаюсь на голос Саймона и инстинктивно прячу работу, чтобы он ее не увидел.

Он усмехается, и от его зубастой улыбки в груди становится тесно. Я прислоняюсь спиной к коре плакучей ивы, наблюдая, как мальчик опускается рядом со мной, кладет на землю свой игрушечный меч и снова заглядывает мне через руку, пытаясь рассмотреть рисунок.

– Это леди? – спрашивает он, неудовлетворенный моим молчанием.

Я сомневаюсь по многим причинам. И главная из них – Саймону десять лет. У него непроизвольно развязывается язык, и я не представляю, какой будет результат, если он побежит и расскажет матери, что принц рисовал портрет невесты короля. Я понятия не имею, греет ли она постель Майкла, однако в этом королевстве немало людей, желающих получить информацию и использовать ее в своих интересах, какими бы благонадежными они ни казались. А матери Саймона я не доверяю ни на йоту. Тот, кто позволяет бить и издеваться над своим ребенком или не возражает против его долгих прогулок по туннелям, не заслуживает иметь детей.

В груди клокочет гнев, возрождая воспоминания многолетней давности: я вижу сходство между обращением с ним и тем, что пришлось пережить мне.

– Да, – отвечаю я, надеясь, что не совершил ошибку.

Потому что, как бы я ни претендовал на Сару, нам все равно нужно скрываться, пока мои тщательно продуманные планы не воплотятся в жизнь.

Майкл отправил войска к южной границе, как я и предложил. Тайный совет возмущен, но, в конце концов, они нечего не могут поделать. Король здесь Майкл.

Пока что.

Меня колотит от волнения и предвкушения, и я чувствую, что впервые за много лет могу дышать полной грудью. Я был готов пожертвовать всем, пустить все на самотек, сбежать с Сарой и никогда не оглядываться назад. Но потом она произнесла эти слова. Эти безупречные, волшебные, прекрасные слова о том, что она хочет видеть меня в короне. Душа моя взорвалась, когда я глубоко погрузил в нее свой член и трахал ее до потери пульса, пока она называла меня своим королем.

Насытившись, она положила голову мне на грудь и спросила о повстанцах, а я поведал ей о своих целях. Мы обсуждали и строили планы до самого утра, и с каждым прошептанным словом сердце все сильнее билось о грудную клетку от желания обладать ею. Быть с ней на равных. Сделать ее своей королевой.

– Красиво. Но вживую она еще красивее, – подмечает Саймон.

– Так и есть, – подтверждаю я.

Несколько мгновений он просто молчит, а потом бросает взгляд на открывающиеся ворота, через которые во двор въезжают три автомобиля. Сердце замирает в груди, когда я понимаю, что Сара находится в одном из них, скорее всего, под руку с моим братом. Так близко и в то же время так далеко.

Зубы скрежещут при одной мысли о них.

– Как ты думаешь, у меня когда-нибудь будет своя леди? – спрашивает Саймон.

Я отвожу взгляд от машин и смотрю на него, приподняв брови:

– У тебя может быть все, о чем ты только посмеешь мечтать, тигренок.

Он кивает, а потом его глаза закрываются.

– Ну… тогда… может быть, однажды у меня будет отец?

Его слова ранят мне душу. Я прислоняю голову к стволу дерева и смотрю на Саймона, постукивая пальцами по колену и не зная, что сказать.

– Наличие отца – это не самое главное. Поверь мне на слово.

Он пожевывает губу. Его огромные янтарные глаза доверчиво смотрят на меня:

– А ты им сможешь стать?

У меня сжимается сердце.

– Я никому не скажу, – тараторит мальчишка с надеждой, сквозящей в его тоне. – Мы просто притворимся. Будет весело! Как… как сейчас, только ты будешь говорить мне, что любишь меня. И будешь учить меня быть мужчиной.

– Не думаю, что твоя мама обрадуется, – смеюсь я сквозь боль, поглаживая его по макушке.

Саймон усмехается, опуская глаза к земле. Разочарование заметно давит на его плечи:

– Мама бы даже не заметила.

– Вот что я скажу, – вздыхаю я, закрывая этюдник и откладывая его в сторону. – Я не могу быть твоим отцом, но всегда буду твоим другом.

– Ладно, – бормочет он, пиная травинки.

– Есть одно тайное место на краю утеса, у задней стены замка. Туда меня водил отец. Когда-нибудь я возьму тебя с собой и научу всему, что знаю сам.

Его глаза загораются; зубастая улыбка возвращается, и уже сияет в полную силу:

– Обещаешь?

Смех, доносящийся с другого конца двора, отвлекает мое внимание, и пусть я уже знаю, чему я стану свидетелем, огненная ярость все равно накатывает на меня с головой.

Майкл и Сара позируют фотографу; его рука обвивает ее талию, а пальцы крепко прижимают ее к себе.

У меня так сильно стиснуты зубы, что они вот-вот сломаются пополам: я едва сдерживаюсь, чтобы не встать, не подойти и не оторвать его пальцы. Чтобы справиться с эмоциями, я делаю глубокий вдох, тянусь в карман и достаю сигарету, позволяя дыму разнестись по моим венам и заглушить чувство ревности. Впрочем, ничего не выходит: ярость проникает в мою грудь и распространяется как яд, пока все вокруг не окрашивается в зеленый.

Повернув голову, Сара оглядывает двор, словно чувствуя мое присутствие, а затем останавливает свой взгляд на мне. Я не свожу с нее глаз – мой член напряжен, сердце кипит от желания заявить о себе.

Я хочу вырвать ее из объятий брата, нагнуть над капотом его любимого автомобиля, задрать юбки и насадить ее на свой член, пока она не выкрикнет мое имя, устроив спектакль для окружающих.

Может, тогда он поймет, что лучше не трогать ее своими грязными руками.

Я кончал на нее, в нее и говорил ей, что она моя. И все же именно он хвастается миру обладанием ею.

Но когда Майкл наклоняется к Саре, обхватывая ее за талию и откидывая назад, чтобы поцеловать в губы, я теряю контроль над собой: подскакиваю так быстро, что Саймон шарахается в сторону; перед глазами все расплывается, и я не вижу ничего, кроме убийственной ярости, разливающейся по моим венам.

Глава 48

САРА

Я ждала, когда он придет. Я знала, что после поцелуя Майкла, когда он наклонил меня и прижался тонкими губами к моим, Тристан не выдержит. Это был лишь вопрос времени.

Но чего я точно не ждала, так это его отсутствия в течение нескольких часов, до самой глубокой ночи, когда он ворвался в мои покои, даже не постучав.

– Тристан. – Пока он несется через комнату с пылающим огнем в глазах, я прижимаю одну руку к груди, а второй хватаюсь за кружку с водой. – Что ты…

Он прижимает меня к стене – кружка падает на пол и разбивается вдребезги. Со стоном я обнимаю его за плечи, пока он поглощает меня, вжимаясь в меня всем телом, облизывая рот и блуждая руками по моим бокам, как будто ему невыносима мысль о том, что он не может ко мне прикоснуться.

– Ты позволила ему дотронуться, – хрипит он измученным голосом.

– А что мне оставалось? – шепчу я в ответ, пока Тристан сосет и покусывает мою шею.

Я наклоняю голову, открывая ему доступ; стенки влагалища пульсируют от потребности. Его властность будоражит меня – мне нравится чувствовать себя желанной человеком, обладающим такой силой.

– Это сводит меня с ума, Сара. – Он держит меня так крепко, что на коже наверняка останутся синяки. И вдруг срывает с меня красную ночную рубашку, оставляя меня обнаженной и покрытой мурашками. – Я не могу этого вынести.

Я глажу его по груди, сердце трепещет от желания доказать, что я принадлежу только ему и никому другому. Его ноздри раздуваются, пока он разглядывает меня; кольца на пальцах поблескивают. И вот я уже падаю на колени и тянусь расстегивать его брюки, чувствуя, как рот наполняется