Пандора - Дария Эссес

Лучше бы он этого не говорил.

Потому что при звуке его прозвища, которое я мечтала услышать еще хоть раз в жизни, меня поглотила разрушительная волна гнева.

Как я могла довериться очередному мужчине, который не считался со мной? Как я могла поверить, что меня не постигнет участь матери, если я влюблюсь в одержимого человека с нездоровой психикой?

Как я могла быть такой идиоткой?

Я резко отбросила с себя его руки. Бишоп шагнул ко мне, но я уперлась ладонями в его грудь и крикнула:

– Не смей прикасаться ко мне!

– Я предупреждал тебя, Дарси, – низко прорычал он. – Я предупреждал, чтобы ты не приближалась ко мне, потому что всё в моих руках рушится!

Он начал загонять меня в угол, словно был хищником, а я – его добычей.

– Да, я недоговаривал, но я сделаю ради тебя всё, что пожелаешь. Тебе нужно мое сердце? Оно твое. Тебе нужна моя верность? Она твоя. Тебе нужны деньги? Я их, блядь, найду. Я пройду ради тебя через девять кругов ада. Но не отпущу, любимая. Никогда.

Из меня вырвалось фырканье, хотя от его слов сердце заколотилось.

– Думаешь, я буду тебя спрашивать?

Оттолкнув его, я бросилась к двери. К черту самовлюбленных придурков, которые ставят на первое место свои чувства, а не мои.

– Дарси! – рявкнул он. – Остановись!

Я показала ему средний палец.

– Иди нахуй, Бишоп.

Влетев в гостиную, я сорвалась на бег. Слезы продолжали стекать по щекам, что заставило меня злиться еще больше. Я зарычала, когда увидела мольберт и краски, прислоненные к стене. Нашла, на что тратить деньги!

Черт, а ведь правда лежала на поверхности. Столько месяцев я задавалась вопросом, почему чувства рядом с Бишопом напоминают мне то, что я ощущала в присутствии своего похитителя. Опасность, желание тонуть во тьме, толика страха и поглощающее возбуждение. На подсознательном уровне я всегда сравнивала их, но не решалась задаться вопросом, один и тот же ли это человек.

Я боялась лопать розовый пузырь.

Боялась посмотреть в глаза правде.

А ведь мне нужно было просто увидеть его без чертовой линзы. Даже на гонках, когда я была пьяна и заметила разницу в глазах Бишопа, мне захотелось рассмотреть их ближе. Но я благополучно забыла об этом, потому что все мои мысли крутились вокруг того, как поскорее оказаться на коленях перед его высокой фигурой.

Прозвище. Знакомый запах. Черты лица под тканью маски. Всё сошлось в единый пазл, который мозг скрывал от меня из-за травмы. Гребаный предатель – и мозг, и мужчина, бросившийся сейчас за мной следом.

Вот и открылся Ящик Пандоры.

Мне даже не пришлось прикладывать усилий.

– Это и есть твои чувства ко мне? – бросил вдогонку Бишоп и хрипло засмеялся. – Я знал, что ты сдашься при первом же испытании. Слабохарактерная, меркантильная, лживая девчонка, которая видит грехи всех, кроме себя.

Грудь болезненно сжалась, будто в нее вонзили сотню раскаленных кинжалов. Я слышала эти слова всю жизнь, но из его уст они ощущались так, словно меня заживо хоронили.

Хотя чего я ожидала? Это же Бишоп Картрайт.

Он всегда притворялся. И я – не исключение в его правилах.

– Беги, маленькая Пандора. Только я никогда не отпущу тебя.

Как только я распахнула входную дверь, она с хлопком закрылась обратно. Мужские ладони обхватили меня за талию, грубо развернули и прижали к стене, выбив из легких весь воздух.

– Пожалуйста, не уходи… – прошептал Бишоп, растеряв весь гнев. Его глаза наполнились дикой болью, которую я видела впервые. – Ты не можешь бросить меня. Ты обещала, что останешься со мной.

– Я никогда этого не обещала, – ответила дрожащим голосом.

– Тогда сделай это сейчас, – выдохнул он мне в губы и обхватил ладонями щеки. – Скажи, что любишь меня, Дарси.

Я крепко зажмурилась.

– Я не люблю тебя.

– Любишь.

– Нет.

– Да, – прорычал Бишоп.

А затем врезался в мои губы жестоким поцелуем.

Его вкус и запах обрушились на меня, как волна во время шторма, которая может уничтожить весь чертов мир. Я ахнула от неожиданности, и Бишоп воспользовался этим, скользнув языком в мой рот. Его ладони сжали мои щеки, удерживая голову в одном положении, чтобы ему было удобнее поглощать меня.

Именно это он делал. Поглощал меня.

Его губы двигались грубо и лихорадочно, будто он боялся, что я оттолкну его. Но я просто не могла. Хотела, всей душой и телом, однако лишь скользнула пальцами в его влажные волосы и прижалась ближе, крепче, сильнее, желая почувствовать каждый его изгиб.

– Черт возьми, – прохрипел он, покрывая поцелуями мою челюсть, вспыхнувшие щеки, чувствительную шею. – Как же я мечтал об этом. Как же я мечтал снова поцеловать тебя, любимая.

Не успевая дышать под его напором, я всхлипнула, когда он оттянул зубами мою нижнюю губу, после чего ласково зализал ее. Его движения становились более ленивыми и развязными, руки скользили по моей коже, заставляя каждый дюйм воспламеняться.

Я была готова сдаться, но перед глазами до сих пор мелькали его глаза – единственное, что я видела за прорезями черной маски.

Он лгал мне.

– Прекрати, – пробормотала я и попыталась оттолкнуть его.

– Никогда.

Бишоп прикусил мою шею и начал спускаться поцелуями ниже. Тонкие бретельки скользнули по коже и открыли его взгляду полную грудь с заострившимися сосками. Его глаза наполнились голодом, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы оттолкнуть его.

Но он не поддавался.

– Бишоп, хватит! – прокричала я.

Резко отстранившись, я занесла ладонь и дала ему хлесткую пощечину.

На короткое мгновение он замер. Его брови нахмурились от удивления, а я прижала руку к груди. Тело затряслось от страха. Господи, что я наделала? Как я… как я могла ударить его?

Я сразу же пожалела о содеянном, но гнев и обида были сильнее.

Лжец!

– Как ты, блядь, смеешь целовать меня? – вскрикнула я, пытаясь сдержать новую волну слез. – Ты не решался сделать это на протяжении месяцев, но когда провинился, захотел исправить это одним поцелуем? Это гребаное неуважение к моим чувствам!

Бишоп приподнял уголок губ.

Придвинувшись ближе, уперся ладонями в стену позади меня. Я задержала дыхание, когда он склонился к моему лицу.

Мы снова дышали друг другом.

Вдох.

Выдох.

– Раз уж ты называешь меня монстром, стоит соответствовать этому, – пробормотал он, смотря на мой рот. – Кусайся, дерись, убегай, любимая. Но год назад ты стала моей, а я своим не делюсь. Никогда.

И он вновь набросился на меня, запустив пальцы в мои волосы.

Жар зародился внизу живота и опустился к киске, заставив