Идущие на смерть приветствуют тебя! (СИ) - Тыналин Алим

— Как ты себя чувствуешь, милая? — спросил я и осторожно перевернул женщину.

По лицу Вирсании текли слезы. С чего бы это ей рыдать, кто ее обидел? Только я хотел задать этот вопрос, как к моему горлу сзади приставили лезвие кинжала и знакомый голос спросил:

— Ну что, мелкий кусок говна, ты готов подохнуть?

Оглянувшись, я увидел перед собой целую толпу девушек. Секстилия, Валерия, Уликса и Новия Вала, все они стояли передо мной с кинжалами в руках и недобро ухмылялись.

Глава 2. Девушки в Равенне бывают разные

Я поглядел на девушек и не особо удивился. Ну конечно, куда без них.

— Умереть от твоей руки, милая, что может быть лучшим желанием для любого мужчины, — любезно ответил я. — Особенно если перед этим заняться с тобой любовью.

И посмотрел на ее полупрозрачную тунику, подчеркивающую прелести ее фигуры. Нет, я не забыл, какое у нее великолепное телосложение.

— Заткнись, мелкий хорек! — зарычала Секстилия и уколола меня кинжалом в грудь. Ой, это уже было больно. — Мы пришли с тобой договориться, но если не получится, придется тебя убить и я с радостью сделаю это.

— И я, — добавила Уликса.

— А я жажду этого больше всех, — сказала Валерия. — Только перед этим ему надо выколоть глаза и отрезать уши.

— А как же член? — спросил я. — Тот самый знаменитый член, который побывал в каждой из вас? Может, напоследок вы хотите им насладиться? Давайте, не стесняйтесь.

— Я сейчас все-таки прикончу его, — сказала Секстилия и размахнулась кинжалом.

— Подожди, — быстро сказал я и поднял свиток с посланием отца. — У меня есть последнее желание. Дайте я прочту письмо от Веттониана. Он в нем просит позаботиться о тебе.

— Не может быть! — ахнула Секстилия. — Дай сюда, я должна посмотреть.

Она выхватила у меня свиток и развернула его. О кинжале забыла, но я не дремал. Вырвав оружие из ее ладони, я обхватил ее сзади, развернул и прижал клинок к горлу. Затем угрожающе посмотрел на вскрикнувших девушек, готовых броситься ей на помощь.

— Еще одно движение и я перережу ей горло. Вашим мужьям это вряд ли понравится, поэтому замрите на месте.

Девушки взволнованно стояли передо мной, а заплаканная Вирсавия вытерла слезы и улыбнулась. Отлично, малышка, среди всех дам в этой комнате ты единственная искренне переживала за меня.

— Отпусти меня! — завизжала Секстилия и забилась в моих руках.

Она всегда не отличалась сообразительностью. Я ведь мог ненароком зарезать ее. Пришлось сдавить ей горло локтевым сгибом, сжимая руки другой рукой сзади. Девушка потрепыхалась еще, поняла, что не сможет освободиться и замерла. Я так и стоял перед ними, с кинжалом у груди Секстилии.

— Отлично, малышки, — сказал я и оглядел каждую с ног до головы. — А теперь повеселимся. Вирсания, забери у них кинжалы.

Куртизанка с готовностью вскочила с ложа и подошла к соперницам. Те посмотрели на Секстилию. Судя по всему, она здесь была заводилой.

— Не смейте отдавать им оружие! — прохрипела жена Веттониана. — Пусть лучше он зарежет меня.

Я поцокал языком.

— Девочки, зачем вам нужно это видеть? Ваша подруга будет лежать здесь в луже крови, бездыханная, больше никогда не улыбнется, не порадуется свету солнца. Все в ваших руках. Отдайте кинжалы и мы просто поговорим с вами спокойно. А потом я вас отпущу. Вы меня знаете, я не особо люблю насилие.

— Не слушайте его… — пыталась хрипеть Секстилия, но я взял ее за голову, продолжая держать руки сзади, повернул голову и поцеловал.

От неожиданности она даже ничего не успела сделать и пару мгновений я наслаждался поцелуем, он получился страстным и горячим. Губы у нее, как всегда, были слаще меда.

Затем Секстилия оторвалась от меня, сверкая глазами. Кудри взметнулись в воздухе, я уж и забыл, какие у нее великолепные волосы.

— Отпусти меня, сучонок, — злобно сказала она и я улыбнулся, вспомнив сцену ее соблазнения в моей тюрьме на вилле Кана Севера, ее отца. Тогда она тоже сопротивлялась до последнего.

— Давайте, малышки, отдайте острые предметы, а то испортите свои прекрасные ручки, — попросил я девушек. — А потом мы мирно побеседуем.

Они еще поколебались мгновение, а затем Новия сказала:

— Я же говорила, что он перехитрит нас, — и первой отдала кинжал Вирсании.

Затем оружие отдали другие девушки, вот только Валерия, отдав кинжал, вдруг закатила женщине оплеуху.

— Ненавижу тебя, Ромул, — сказала она. — Когда-нибудь я отрежу твои яйца и отдам на съедение бродячим псам.

— Не надо, пощади животных, — сказала Уликса. — Они же сразу сдохнут от яда и желчи.

Вирсания собрала кинжалы и подошла ко мне.

— Зачем они мне? — спросил я. — Выкини их в окно. А вы, красавицы, раздевайтесь.

Куртизанка выбросила кинжалы, а девушки удивленно уставились на меня.

— Ты в своем уме, Ромул? — спросила Уликса. — Знаешь, что сделает Траян, когда узнает про это?

— А мой муж собственноручно убьет тебя, — все также прохрипела Секстилия.

— Заткнитесь и раздевайтесь, — сказал я. — Вы сами пришли сюда и знали, чем это кончится. А теперь не обижайтесь.

Девушки разделись с каменными лицами, стащив с себя туники и плащи. В тусклом свете масляного светильника их обнаженные тела казались вылитыми из бронзы. У меня перехватило дыхание от такой красоты. Высокая Уликса с упругой грудью, чуть ниже нее Валерия с золотистыми волосами, прикрывающими наготу, Новия с тонкой талией, похожая на богиню. На них можно было смотреть целую вечность.

— Ну, а ты что? — я тряхнул Секстилию за руки. — Долго будешь стоять?

— Как я сделаю это, если ты держишь меня? — огрызнулась девушка. — Хотя я и не собираюсь.

— Все понятно, милая, — сказал я. — Вирсания, подойди сюда и раздень ее.

Куртизанка повиновалась и с удовольствием стащила тунику с Секстилии. Поскольку девушка сопротивлялась, пришлось порвать ее одежду. Когда она осталась обнаженная в моих руках, я почувствовал, как мой член прижимается к ее ягодицам и сразу возбудился.

— Нет, только не это, — попросила Секстилия. — Пожалуйста.

— Заткнись, — сказал я и нагнул ее. Затем приказал: — Валерия, иди сюда.

Поначалу Валерия колебалась, а затем подошла ближе.

— Секстилия, поцелуй ее между ног, — приказал я. — И не торопись. Ты будешь целовать ее все время, пока я буду трахать тебя.

— Нет, — сказала Секстилия. — Нет, только не это.

Хотя на самом деле она не очень-то и сопротивлялась. По моему знаку Вирсания подвела Валерию вплотную к девушке и заставила раздвинуть ноги. А затем я вошел в Секстилию сзади, а она вынуждена была уткнуть лицо Валерии между ног и ласкать языком ее лоно.

Конечно же, в эту ночь мне опять не удалось заснуть. Поначалу девушки стеснялись, а затем вошли в раж и начали азартно заниматься любовью со мной и между собой. Комната наполнилась сладострастными стонами, криками и вздохами. Они как будто потеряли голову от чувств. Вот что бывает, когда собираешь вместе стольких красавиц одновременно.

Когда за окнами забрезжил рассвет, девушки будто бы опомнились.

— Ты просто настоящий ужас, Ромул, — сказала заметно подобревшая Секстилия. — Я никогда не думала, что буду способна на такое.

— Мне кажется, ты чародей и волшебник, — чуточку порозовев, сказала Уликса. — Ты просто заколдовал нас, этим все и объясняется.

— А может, ты воплощение Амура на этой земле? — спросила Новия. Она выглядела утомленной, но довольной. — Никакой другой мужчина на свете не смог бы заставить сделать меня то, что я делала сегодня ночью.

— А мне понравилось, девочки, — сказала Валерия. — И я не прочь когда-нибудь повторить.

— Оставайся и мы обязательно повторим, — предложил я. — Зачем тебе уходить? Да и вы девушки, оставайтесь тоже.

— Ага, чтобы Траян снова чуть не зарезал меня, — сказала Уликса. — Ну уж нет, я лучше поеду домой и высплюсь.

— С тобой, Ромул, мы еще встретимся, — пообещала Секстилия. — Вообще-то мы пришли сюда, чтобы спасти наших мужей и заставить тебя помиловать их.