Дикий, дерзкий, мой (СИ) - Вейлер Лея

— Как хорошо, что ты дома! Надолго?

Мы переглянулись с мамой. В её глазах светился такой же вопрос.

— Нет. Увольнительную дали только на неделю.

— Ну хоть что-то. Иди располагайся, а я пока на стол накрою. — отец снова скрылся на кухне, насвистывая какую-то мелодию.

— Надеюсь, художественным свистом он не занялся?

— К счастью, нет. — рассмеялась Натаниэлла. — Твоя комната готова.

Комната. Я вошла и остановилась на пороге. Всё было так, как я помнила: белые стены, окна в пол, выходящие на океан, и кровать, которая казалась слишком большой для одной.

— Вот анкеты. Посмотри. Как я понимаю, времени особо нет. — голос матери стал деловито-серьёзным. — Как тебе удалось выбраться?

— Дарах срочно был вынужден улететь на Пландо. Из-за ледяной бури пришлось там задержаться на несколько суток. Я воспользовалась этим. Пришлось обратиться к доку за справкой. Это позволило быстро оформить пропуск у его помощницы Ханны. Как женщина она меня поняла.

— Ломка? — обеспокоенно спросила родительница, разглядывая мою алию. Я как раз скинула рубашку, которая скрывала рисунок.

— Я взяла у дока препарат, но его действие быстро слабеет.

— Ясно-о-о… Тогда не стоит медлить. Вон там на столе анкеты. Любой из списка будет готов встретиться с тобой сегодня же. Лара… — тон смягчился, когда Натаниэлла заметила мой искривлённый рот. Не выдержав, я разрыдалась, закрывая лицо руками. Мамины объятия бережно окутали меня. — Девочка моя, ты всё делаешь правильно. За красоту и яркость нам приходится платить высокую цену. Ты поймёшь, что сделала правильный выбор, когда почувствуешь растущего в своём животе ребёночка. Не жалей. Если твой ррхан действительно тебя любит, то простит. А иначе зачем он тебе нужен? Вот и проверишь его чувства.

Мама ушла, а я долго стояла у открытого окна, положив ладони на стекло. Солнце садилось, окрашивая небо в оттенки розового и оранжевого. Ветер играл с волосами, и я почувствовала, как с природной безмятежностью приходит смирение. В то время как внутри меня снова разгорался пожар, а алия начала зудеть. Действие препарата закончилось.

Включила панель, чтобы посмотреть на кандидатов. На голограмме по очереди высвечивались обнажённые по пояс алларцы с краткой характеристикой. Надо признать, Натаниэлла Бойд для единственной дочери и правда расстаралась — собрала сливки нашего общества. У кого-то уже были дети, кто-то вступал в парные отношения впервые. Вторых я отмела сразу. Мне нужен опытный, который не будет терять времени даром.

Из оставшихся выбрала первого попавшегося с бирюзово-голубой алией. Им оказался востребованная топ-модель. Зачем долго выбирать, когда, по сути, всё равно, кто станет отцом моего ребёнка?

Включив коммуникатор, я задохнулась от неисчислимого количества пропущенных вызовов от Дараха. Там было и видео, и аудиозаписи.

Больно… Как же больно осознавать себя предательницей, обманщицей, изменщицей…

Не глядя, я удалила все вызовы, сжигая за собой мосты. Набрала незнакомый номер.

— Хэй, я Лараниэль Бойд. — улыбнулась так обворожительно, как могла в этот момент. — Я рассмотрела вашу анкету на право стать отцом.

— О, очень лестно получить от такой прелестницы предложение! — ответил алларец, разглядывая меня в голограмме. — Как я вижу, созревание на самом пике?

Отлично! Я не ошиблась. Этот мужчина не теряет времени даром.

— Да. Мы можем встретиться уже завтра? У меня всего неделя увольнительной.

— Без проблем. Ради тебя я перенесу съёмки. Всё организую и пришлю адрес.

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, несравненная моя! С удовольствием буду ждать нашей встречи.

— Я тоже. До завтра.

Завершив звонок, я сменила улыбку на оскал и заорала, выплёскивая из себя накопившуюся ярость. А затем свернулась калачиком на полу и тихо заплакала.

Дверь отворилась, и послышались шаги. Большие ступни, остановившиеся у моего лица, подсказали, что это отец.

Поднос звякнул о столешницу, а меня обняли руки, пахнущие выпечкой.

— Я принёс тебе печенье, роднулечка. Поплачь, миленькая. Легче станет.

Сомневаюсь. Но ощущать ласковые поглаживания по голове от отца и правда дорогого стоит. Совсем как в детстве, когда я залезала ему на колени и жаловалась на противных соседских девчонок, которые завидовали, что мои родители живут вместе.

— Так больно, пап... — всхлипнула, прижимаясь сильнее к не по возрасту крепкой груди.

— Знаю. И не согласен с Натой. — шепнул мне на ухо заговорщицки. Вслух сказать о несогласии своей жене — это чревато скандалом. — Ты не должна себя ломать в угоду нашим законам. Просто знай, что я приму твою сторону при любом выборе.

Ого! А вот этого я не ожидала. Приятно, даже если это ничего не решит.

— Спасибо, папочка. Ты у меня самый лучший во всей Вселенной!

— Скажешь это своей матери, когда она будет меня убивать за то, что я тебе только что сказал. — усмехнулся алларец и поцеловал мою макушку.

Глава 22

Я стояла на пороге бунгало лучшего отеля Алларии. Мой партнёр не поскупился на приватность и комфорт. Прислал за мной флаер, который доставил меня на остров. Я полностью доверилась ему в этом вопросе, и он не подкачал.

«Что ещё тебе надо?» — спросила у себя, нервно поправляя подол нового платья. По алларским меркам скромное, но элегантное.

Вроде свежий бриз, а дышать также тяжело, как перед грозой.

Не давая мне передумать и сбежать, на пороге появился Эльвион Трейс в лёгких брюках и расстёгнутой рубашке, не скрывающей алию. Надеюсь, он не видел, что я уже минут десять собираюсь с духом.

— Лараниэль, ты прекрасней, чем на голограмме. — проворковал он, осматривая меня с ног до головы. — Это платье очень тебе подходит. А босоножки бомбические! Расскажешь, где такие покупала? Моя сестра душу продаст за такие…

Я почувствовала, как сердце замерло на мгновение, когда его голос, словно тёплый бриз, обвил меня. И испытала облегчение. Стопроцентный алларец, сладкой патокой льющий комплименты даже малознакомой женщине, будто многие годы её знает, — полная противоположность тому, о ком я предпочитаю не думать. Я улыбнулась, но губы слегка дрожали, а руки непроизвольно сжали сумочку.

— Спасибо, Эльвион. Ты… тоже выглядишь впечатляюще.

— Для тебя старался, несравненная.

Он улыбнулся, и этот немного дерзкий смешок заставил мою кожу покрыться мурашками, напоминая, для чего я сюда прибыла. Алия зачесалась, будто почувствовала присутствие самца. Эльвион шагнул ближе, и его запах, смесь сандала и чего-то сладкого, показался мне приятным.

— Входи, — сказал алларец, жестом приглашая меня в бунгало. — Я снял его на неделю.

Честно говоря, я надеялась не затягивать так надолго наше свидание. Хватит и пары дней. Но я промолчала и переступила порог. Ну ничего ж себе!

Интерьер был одновременно роскошным и уютным: тёплое дерево, мягкие ковры, огромный диван и виднеющаяся за приоткрытой ширмой кровать, которая, казалось, зовёт к себе.

Я почувствовала, как лёгкий морской бриз проник через открытые окна, касаясь ласково кожи, будто невидимый намёк на то, что ждало меня впереди. Каблуки мягко стучали по полу, а сердце отзывалось гулким эхом. Эльвион стоял рядом, его глаза, словно два зеркала, отражали мой образ.

— Нравится?

— Здесь очень уютно. — прошептала, не сводя глаз с его руки, которая мягко, почти невесомо, легла мне на талию. С трудом заставила себя не дрогнуть.

— Не стоит благодарности. Для матери моего ребёнка ничего не жалко. Пойдём, ужин стынет.

Кажется, алларец усмехнулся, когда я с облегчением выдохнула. Стало стыдно за то, что я подумала, будто он набросится на меня с порога. Действительно, надо же хоть чуть-чуть друг друга узнать, если мы были лишены предварительных встреч.

Мы прошли на террасу, где стол был накрыт очень романтично. Много цветов. Маленькие огоньки фонариков красиво мерцали, создавая интимную атмосферу. На фоне догорающего заката это смотрелось невероятно. Я села, чувствуя, как невесомая ткань платья скользит по коже, будто ласковое прикосновение.