Дикий, дерзкий, мой (СИ) - Вейлер Лея

Как объяснить? Как вернуть доверие? Отчаяние перехватило дыхание.

Дарах вынырнул, поднялся на ноги и застыл скалой, запрокинув голову к небу. Вода плескалась о его мощную грудь, будто пыталась сломить. Но разлеталась пеной в стороны. Это было так красиво и сексуально, что моё тело тут же вспыхнуло от желания. И как же это отличалось от того суррогата, который я ощущала рядом с Эльвионом!

Скинув платье, медленно подошла к ррхану и коснулась его руки. Он вздрогнул, но не отстранился. Почувствовала, как под моими пальцами бьётся его пульс — быстрый и неровный. Обняла его со спины и прижалась, целуя между лопатками.

— Если ты не простишь меня, я не переживу этого.

Дарах развернулся и поднял мой подбородок, заставляя смотреть себе в глаза, что в темноте сверкали ярче звёзд. И столько там было невысказанной боли!

— Глупая. Я простил бы тебе всё! Потому что меня больше нет. Только ты. Но как я боялся опоздать! Впервые в жизни я испытывал такой страх…

— Ты не опоздал. Мы только поужинали. Я не смогла… и собиралась уйти… — прошептала, ощущая, как по моим щекам текут слёзы. Никогда не думала, что кто-то сможет полюбить меня так отчаянно. — Я хочу ребёнка. Но ещё сильнее я не хочу видеть в твоих глазах боль и разочарование.

— Эль… Если ты захочешь, я подарю тебе целый космос! — прошептал Дарах, подхватывая меня на руки и одним движением соединяя наши тела там, где всё было к этому готово. Так сильно. Так правильно. Уверенно, что только у него есть на это право. Выбивая из меня долгожданный стон удовольствия.

— Я хочу, чтобы ты перестала сомневаться и начала просто чувствовать.

— Что?

— Что без тебя я не смогу больше жить.

Его губы обрушились на меня, как шторм, сметая всё на своём пути. И стало ничего не важно…

Нежность никогда не была для Дараха в приоритете. Вот и сейчас, обнимая и сладко целуя, мужчина сразу дал понять: моя, и никуда не денешься.

Это как печать – на губах, на коже, на душе.

Хотелось смотреть в расплавленное золото его глаз и двигаться. Дышать одним кислородом на двоих. Снова и снова продолжать этот безумный ритм, как одно целое, единый организм.

В океане, на полу, в душе, на кровати, да хоть у стены — совершенно неважно!

Эти дни стали для нас откровением, и ещё больше объединили.

Не обошлось и без споров. Дарах настаивал немедленно узаконить наши отношения. Я поставила условие: цифровая подпись только после получения диплома, чтобы никто не обвинил меня в хороших оценках по блату. Тогда он сказал, что жить отныне я буду в его апартаментах. Ну как сказал… По-генеральски приказал. Пришлось согласиться. Трудно настаивать на своём, задыхаясь от страсти…

В космопорт нас пришли провожать мои родители. Пока Дарах отошёл переговорить с капитаном своего корабля, я осталась с ними наедине.

— Он у тебя совершенно дикий, дерзкий, необузданный… — причитала мама, искоса поглядывая на спину ррхана. Будто в пасть чудовища меня отдавала. Ей пришлось смириться с моим выбором.

— Он просто мой! — пожала я плечами, констатируя непреложный факт, от которого, дурочка, так долго бежала.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Ната, они счастливы. — обнял её отец, который неожиданно проявил твёрдость, встав на мою сторону. Кажется, именно это сломило мамино сопротивление.

— Как Эльвион? — спросила шёпотом. За эти дни так и не удалось узнать о его самочувствии, чтобы не разозлить Дараха, который ни на шаг от меня не отходил.

— Ты так задобрила своего ррхана, что он вернул Трейсу все потраченные на свидание кредиты и прилично накинул сверху за физическую и моральную компенсацию. — хохотнул отец, с уважением глядя на зятя. — Так что не волнуйся об этом.

Натаниэлла Бойд не была бы собой, если бы не прошептала на прощание, крепко меня обняв:

— Если всё же передумаешь насчёт детей — только позвони.

— Не дождётесь! — громыхнул Дарах, подойдя в этот момент ближе. Мама совсем забыла, какой острый у него слух. Но упрямо вздёрнула подбородок. Думаю, теперь общение с семьёй будет происходить только в присутствии моего сурового генерала.

Подхватив на руки, он понёс меня на свой корабль и в новую жизнь.

Глава 24

Дорога в систему План пролетела незаметно в объятиях Дараха. Губы, сплетённые с его, тело, прижатое к его груди, жар, который растекался по всем жилам, — всё это слилось в один бесконечный миг.

Корабль приземлился, но я едва это заметила. Во флаере я откинулась на спинку кресла и просто любовалась станцией и нависшей сверху Пландо. Пейзаж на долгие годы, которые мне предстоит провести здесь.

К моему удивлению, Дарах набрал в лифте незнакомый код, и мы вышли на другом этаже с несколькими квартирами, объединёнными большим холлом.

— Куда мы?

Взгляд, такой глубокий, как бездонный колодец, скользнул по моему лицу.

— В гости. Надо было сразу рассказать тебе правду, чтобы успокоить. Но тогда мне казалось, что ты к этому не готова.

— Что за правда? — стало тревожно. Я только-только успокоилась и приняла свою судьбу рядом с ррханом, как опять вырисовываются какие-то загадки.

— Сейчас поймёшь. Я просто хочу, чтобы ты узнала — выбор есть. И не убегала от меня в поисках вариантов.

Его голос был низким, как шелест ветра в ночи, и в нём звучала какая-то надежда. Я замерла перед незнакомой дверью, чувствуя, как внутри загорается искра любопытства, смешанного с предвкушением. Дарах не сказал больше ни слова, только крепче сжал мою руку и нажал на панель вызова, оповещая о нашем приходе.

Дверь открылась с тихим щелчком. На пороге стояла Ханна. Наши взгляды пересеклись. Женщина выглядела так же, как и в тот день, когда помогала мне улететь — спокойной, уверенной, но в её взгляде читалась лёгкая напряжённость. Стало стыдно, что из-за меня она могла получить выговор от начальства. Может, поэтому Дарах меня и привёл, чтобы я извинилась?

— Прости, я не хотела тебя подставлять.

— Всё в порядке. Ты должна была улететь, чтобы осознал, какой на самом деле стоит сделать выбор. Наш генерал порычал, но, надеюсь, понял, для чего это надо было сделать.

— Понял. — хмыкнул мужчина, обнимая меня за талию.

— Заходите, — произнесла Ханна мягко, отступая в сторону, чтобы пропустить нас.

Я переступила порог, проходя в просторную и уютную гостиную со множеством растений в кадках. Ну да, здесь ведь тоже живут ррханы, любящие зелень. Дарах закрыл дверь и обменялся с Ханной быстрым взглядом, который я едва успела заметить.

— Садись, — сказал он мне, указывая на диван. Его голос был мягким, но в нём звучала твёрдость, которая заставила повиноваться без вопросов.

— Что происходит? — спросила я, чувствуя, как сердце начинает биться чаще.

Ханна села напротив меня, сложив руки на коленях. Она посмотрела на Дараха, словно спрашивая разрешения, и он кивнул.

— Тебе нужно знать правду, — начала она, и в её голосе прозвучала та же нотка, что и у Дараха — смесь мягкости и решимости.

Я почувствовала, как в горле застрял ком. «Правда.» Это слово звучало так, будто за ним скрывалось что-то гораздо большее, чем я могла представить.

— Посмотри.

Ханна подала мне планшет. С экрана на меня глядела молодая алларка: яркие, разноцветные волосы, белозубая улыбка и сиреневый океан на заднем фоне. Я пролистнула ещё несколько голограмм. Что-то в ней было такое знакомое…

— Я её знаю?

— Посмотри на меня. — попросила Ханна. Подняв взгляд, я увидела такую же улыбку, как на голограмме. Только словно на выцветшей картинке.

— Ты? Это ты?

Я не могла поверить. Передо мной сидела лаврентийка. Да, красивая, но далёкая от яркой алларки.

— Когда-то меня звали Ханнаниэль Дойр.

— Но как такое возможно? Что произошло?

— Я просто влюбилась в ррхана. — женщина листнула дальше голограмму, чтобы я увидела её в обнимку с Хереком, её мужем. И двумя маленькими ррханами. Такие счастливые!