Не дразни меня (СИ) - Рузанова Ольга

Раздаются хлопки дверей и приглушенные мужские голоса, среди которых я узнаю Литовского.

Понимаю по интонации, что он дает указания, а затем моих ноздрей касается запах никотина. Я морщу нос.

- Иди сюда, - неожиданно произносит он.

Замерев, я навостряю уши. Это он мне, или собака из вольера выбежала?

- Эй, слышь, жена!... Идём домой, зад отморозишь.

Мне.

Поправив шапку на ушах, я даже не думаю откликаться. Пусть катится к чёрту! Прямиком к своей горничной!

Вытянув руку перед собой, сгибаю пальцы и любуюсь, как переливается в лунном свете свежий лак на ногтях.

До чего же красиво!

Однако в следующее мгновение запах табака становится гуще, а ещё через секунду в поле моего зрения появляются обтянутые черными брюками ноги и бедра и открывающее вид на белую рубашку расстегнутое пальто. Пряжка его ремня блестит ярче, чем мои ногти.

- Я решил, ты меня встречаешь.

- Не тебя.

- Не в духе? - спрашивает насмешливо.

- Забей. Мама звонила. На могилу к брату, которого вы убили, ездила.

Вижу направленную в сторону густую струю дыма и летящий в урну окурок. А затем Литовский опускается на корточки и опирается локтями в свои колени. Полы короткого пальто касаются бетона.

Мне приходится смотреть в его волчьи глаза.

Признаться, выдержать его не просто. Он из тех, кто умеет ломать людей одним только взглядом. Этому невозможно научиться. Это в тебе либо есть, либо нет.

В Лютых это заложено, очевидно, с рождения. Они пришли в этот мир, чтобы подчинять и продавливать.

- А я со свадьбы брата, которого чуть было не убили вы, приехал, - проговаривает тихо и без улыбки.

- Это не правда! - восклицаю с уверенностью, которую на самом деле не чувствую.

Сцепив зубы до выступающих желваков, Адам поднимается на ноги и, развернувшись, направляется в сторону дома.

- Разреши мне встретиться с родителями! - кричу в удаляющуюся спину.

- Не убедительно просишь.

Глава 14

Ярослава

- Можешь разговаривать? - раздается в динамике осторожный голос Лёни.

Проверив защелку на двери ванной, я опускаюсь на крышку унитаза и, нервно облизав губы, отвечаю:

- Да. Слушаю.

- Как твои планы на счет побега? Не передумала ещё?

- Нет!... А что? Ты придумал что-то? Или папа решился?

Он глубоко вздыхает и понижает голос до грани слышимости. Мне приходится прикрыть телефон ладонью.

- Есть вариант, Яська. Хороший. Я помогу, если ты действительно готова бежать.

- О, боже!

- Ты готова?

Готова ли я?

Не знаю. Не знаю, чёрт возьми!...

- Отец в курсе?

- Нет, - говорит Ленька шепотом, - он вообще не при делах.

- То есть... Подожди, если я сбегу, то у него могут быть серьёзные проблемы, так?...

- Его телефоны на прослушке, каждый шаг контролируется. Он легко докажет, что не имеет к твоему исчезновению никакого отношения.

- Ладно... Хорошо... Как и когда я смогу убежать?

- В эту субботу в одном из загородных отелей состоится закрытый прием. Будут важные гости из Москвы и Дагестана. Присутствовать должны все.

- В эту субботу? Уже через три дня?! - выстанываю я, - Как я туда попаду, Ленечка?! Ты думаешь, он возьмет меня с собой?!

Я знаю эти приемы, они проходят стабильно раз в год примерно за месяц до Нового года. Что-то типа закрытой вечеринки для избранных, куда важные люди приходят парами. Это единственное мероприятие, на которое отец берет маму с собой.

Она его терпеть не может, и ждет с содроганием каждый год.

- Я не знаю, Ясь, как, но ты должна там быть!

- Но он даже слушать меня не хочет!

- Проси. Умоляй, - говорит он вкрадчиво, - Прояви женскую хитрость. Сделай так, чтобы у него не было причин не взять тебя с собой.

Проведя дрожащей рукой по колену, я поднимаюсь на ноги и смотрю в свое отражение в зеркале. Выгляжу как припадочная - на щеках и шее яркие красные пятна, а глаза в два раза больше обычного.

- И ты поможешь мне уехать?... Как?

- Да, я уже все продумал.

- Правда?! Лёнька, я тебя обожаю!

- Народу будет туча. Около трех сотен человек, - рассказывает он, - Затеряться будет не сложно. Выйдешь из отеля, сядешь в неприметный седан, который привезет тебя ко мне.

- Нас же сразу вычислят! Это же Лютые!...

- Блин, Яська!... - вдруг раздражается он, - Ты мне доверяешь или нет?!

- Доверяю! Но...

- Я с рождения в этой сфере. Уж поверь, спрятать человека мне под силу!

- Лёня!... Если это так, то... то я тебя расцелую, Лёнь!

- С языком?

- С языком! Обещаю!...

- Я запомнил, - усмехается в трубку, - Слушай дальше.

- Да-да! Говори!

- Отсидимся немного в одном месте, и тебе придется выехать за границу.

- А документы? Отец отобрал всё и передал Литовскому.

- Документы будут, не волнуйся.

- Поддельные?

Я знаю, что такое практикуется. У отца и всех членов нашей семьи всегда были комплекты документов на другие имена на случай непредвиденных обстоятельств.

- Не подкопаешься.

- Я уеду в Европу?

- Да. У тебя есть сбережения?

Я прикидываю, сколько на моем счету, и сама себе киваю.

- Есть немного. Карта не заблокирована.

- У меня тоже есть, я помогу.

- Я работала, пока училась там. В принципе, думаю, не пропаду.

- У тебя же там и парень есть, да?...

Я замираю на некоторое время. Пытаюсь вспомнить, когда и что именно рассказывала Лене про Лукаша. Наверное, цепляла в виде подкола, заставляя ревновать.

На самом деле, никого у меня там и нет. Слишком легко он смирился с тем, что я возвращаюсь в Россию, и после этого написал всего пару раз. Мне остается хвалить себя за то, что наши отношения не успели зайти слишком далеко.

- Да-а-а-а... Лукаш.

- Скучаешь, наверное?

Я мешкаю, судорожно думая, как ответить правильно. Леня же сам говорил мне про женскую хитрость.

- По тебе, Ленечка, я сильнее скучаю, - проговариваю грустно, - Каждый день только о тебе и думаю. Ведь ближе тебя у меня никого нет.

Хрюкнув, Леня замолкает, а я продолжаю:

- Так соскучилась, Лень!... А ты?

- Я?... - переспрашивает вмиг охрипшим голосом, - И я.

Сжавшись от тревоги моё сердце, колотится прямо в горле, и руки от волнения потеют. Я разберусь, как быть с ним, если выберусь отсюда. Главное - выбраться.

Ещё раз выслушав наставления о том, что мне следует найти подход к собственному мужу, я отключаюсь. Кладу телефон на полку и тщательно умываюсь холодной водой. Кожа приобретает свой нормальный цвет, но взгляд остается перепугано-диковатым.

Мне даже представить страшно, какую цену он запросит за этот выезд.

Тем не менее, я должна попытаться.

Распустив хвост, я тщательно расчесываю волосы и красиво рассыпаю их по плечам. Затем возвращаюсь в комнату и переодеваюсь в то платье, в котором ходила в его комнату. Мне кажется, оно ему понравилось.

Ещё раз бросив взгляд в зеркало, я сама себе желаю удачи и выхожу из комнаты. Быстро спускаюсь на первый этаж и нахожу Ивана на кухне.

- Добрый вечер.

Наливая в стакан воду из графина, он посылает мне хмурый взгляд и даже не удостаивает ответом. Мне все равно, потому что сегодня я шёлк и сама кротость. Поэтому, улыбнувшись, спрашиваю:

- Адам Викторович уже дома?

- Дома. В кабинете.

- Спасибо.

С подозрением сузив и без того маленькие глазки, он осматривает меня всю ещё раз. Добродушно хмыкнув, я заправляю за ухо прядь волос, и иду в крыло дома, где расположен кабинет Литовского.

Он там. Я понимаю это по сгустившемуся воздуху и вибрирующей, почти осязаемой, энергетике.

Невольно пропустив в её через себя, я срываюсь на дрожь и зябко растираю предплечья.

- Можно? - спрашиваю, постучав в дверь и сразу открыв её.

Лютый сидит на диване, откинувшись на его спинку, и смотрит в экран телефона. Во второй его руке бокал со спиртным, в ушах наушники. Из одежды на нем только черные спортивные брюки без ремня и круглый кулон на серебряной цепочке.