Ее бешеные звери - Э. П. Бали

они пытались похитить меня несколько месяцев назад. Он видел все мои щиты, и, очевидно, понимал, для чего каждый из них. Но…

— Почему? — спрашиваю я. — Зачем тебе…

— Это все равно что ложь, Аурелия, — твердо говорит он. — Я не позволю тебе лгать мне. Нам.

Он сердито смотрит на меня сверху вниз, и в комнате внезапно становится холоднее.

Я удивленно выдыхаю. Значит, Коса считает ложь такой же оскорбительной, как и клевету в свой адрес. Хорошо, принято к сведению.

Я медленно опускаю свой щит брачной метки.

Три метки вспыхивают передо мной и одна позади. Мне придется привыкнуть к этому. Они потрясающе выглядят, и каждая из них заставляет меня чувствовать себя безмозглой и бескостной…

Глаза Косы с хищным интересом останавливаются на моей шее, а потом он кивает.

— Хорошая девочка.

Мой желудок несколько раз делает кульбит. Мне хочется улыбнуться ему, но вместо этого я прикусываю губу.

— Сделай дверь, — говорит Коса, указывая на Ксандера.

К моему искреннему удивлению, дракон направляется куда-то за мою спину, и в воздухе разливается магия. Сама стена на мгновение стонет, а затем в комнату врывается холодный воздух.

— Мне никогда не надоест на это смотреть, — радостно говорит Дикарь и прыгает вокруг кровати.

Кровать скрипит, когда Лайл встает с нее, увлекая меня за собой на руках. И, как вы уже догадались, Ксандер прислонился к стене, скрестив руки на груди, а рядом с ним — новая драконья дверь-обманка, ступеньки которой ведут в темноту.

Глава 55

Дикарь

Aурелия наконец-то позволяет мне заботиться о ней. Ну, мне и Лайлу.

И это безумно заводит моего волка. Я лежу с ней на кровати льва, пока он возится в ванной, а Коса и Ксандер в гостиной, вероятно, совершают набег на холодильник или обсуждают дела.

Я собственнически целую мою Регину в лоб.

— Я хочу их снять, — вздыхает она, глядя на две гипсовые повязки на предплечьях. — Но у меня пока нет сил, чтобы полностью исцелить кости.

— Ксандер не будет исцелять. Он дуется, — бормочу я. — Он расстроен из-за того, что ты разговаривала с его драконом без его ведома.

— Он может исцелять? — удивленно спрашивает она.

— Да, драконья магия способна на многое. Они просто держат это в секрете.

— Чем больше я узнаю, тем больше они напоминают змей.

— Только не говори ему об этом.

Она снова вздыхает, шевеля пальцами.

— Что ж, думаю, мне придется немного подождать. По крайней мере, это не так больно, учитывая то немногое, что я смогла вылечить. А как насчет Клюва?

Я подавляю рычание, но оно все равно вырывается из моего горла.

— Я не потерплю, чтобы здесь с нами был еще один мужчина, Регина. Я… — потирая большим пальцем мягкую кожу тыльной стороны ее ладони, я задаюсь вопросом, должен ли я сказать ей, как сильно она нужна мне самому. — Это наше первое гнездо, — медленно произношу я, указывая глазами на комнату. — В первый раз, когда мы…

— Все вместе. Ну, большинство из нас.

— Упырь не в счет. Он псих.

— Угу, — она улыбается мне.

Я наклоняюсь и целую ее брачную метку, которая теперь все время светится ярким серебристо-золотым светом. У меня практически появилось желание расцеловать Косу за то, что он заключил с ней эту сделку. Аурелия дрожит под моими губами, и я снова целую ее в шею.

— Кажется, от меня попахивает, — жалуется она так мило, что мне хочется ее укусить. — Я хочу в душ.

— Лайл собирается обтереть тебя губкой.

— Что, прости? — голос Аурелии похож на высокий птичий писк. Она собирается сесть, но морщится и ложится обратно, ее щеки приобретают прелестный арбузно-розовый цвет.

— О, будь хорошей девочкой и позволь нам, — говорю я, игриво щелкая ее по носу. Мы оба оборачиваемся, чтобы посмотреть, как Лайл выходит из ванной с тазиком мыльной воды и мочалками. Его рукава закатаны, и, судя по лицу, он настроен серьезно. Щеки Аурелии розовеют сильнее.

Лайл кладет свои вещи на прикроватную тумбочку и смотрит на нашу Регину.

— Я не думаю… — начинает она.

Но Лайл качает головой, и его голос напоминает мне о времени, которое мы все вместе провели под школой, когда Аурелии было плохо. Он нежный, и я стараюсь не ухмыляться из-за того, что лев такой дружелюбный.

— Позволь мне сделать это, — говорит Лайл. — Позволь мне позаботиться о тебе.

Что-то в его лице заставляет Аурелию сглотнуть. Кажется, в последнее время она часто так делает.

— Хорошо, — тихо отвечает она.

Я тянусь к ее больничному халату, но она останавливает меня быстрее, чем кобра наносит удар.

— Не снимай его.

— Принцесса, я уже видел твое тело, и оно прекрасно, — мне отчаянно хочется покрыть ее кожу поцелуями и избавиться от запаха медицинского отделения.

— Ты можешь оставить халат на себе, — твердо говорит Лайл. — Мы просто будем передвигать его по ходу дела.

— Всегда хотел это сделать, — взволнованно говорю я, вскакивая, чтобы проверить температуру воды мизинцем. — Давайте поиграем в докторов и медсестру. Где мой ректальный термометр, когда он так нужен?

Она хихикает, и от этого звука у меня в животе порхают всякие приятные штуки. Я смотрю, как Лайл окунает мочалку в мыльную воду и выжимает ее. Он садится на край кровати, складывает мочалку в несколько раз и протирает лоб Аурелии. Она закрывает глаза, словно ей приятно. Лев смотрит на лицо нашей Регины, и кажется, что все его тело обмякает, пока он протирает ее щеки, а затем прямой маленький носик.

Но я не хочу оставаться в стороне, поэтому беру другую мочалку, смачиваю, а затем отжимаю, как это сделал он. Я забираюсь на кровать, целясь в ее ноги, и тут Лайл рявкает:

— Обувь!

Аурелия вздрагивает, и я бросаю на льва хмурый взгляд, прежде чем сбросить кроссовки.

Я задираю ее халат, обнажая великолепные бедра, и начинаю осторожно проводить мочалкой по одному, затем по другому, пока Лайл моет ей руки.

— Приятно? — спрашиваю я, поднимая стройную ногу, чтобы поцеловать в голень.

Она прочищает горло.

— Да.

Я осторожно протираю каждый пальчик ее ноги, по очереди, когда чувствую исходящий от нее сладкий аромат ванильного кекса… и ее возбуждения.

Мой член дергается в ответ, и я гусеницей подползаю ближе к изголовью кровати. Лайл возится с повязкой на тыльной стороне ее ладони, куда была вставлена капельница.

— Можно я развяжу это, Регина? — мягко спрашиваю я, касаясь ее шеи в том месте, где завязан больничный халат.

Она смотрит на меня, приоткрыв губы, и я точно знаю, что наши прикосновения доставляют ей удовольствие.

— Хорошо, — шепчет