Заклятые напарники. Алхимия любви и ненависти - Алекс Найт

— Судя по всему, обменять одну душу на другую, — прошелестела я ошеломлённо.

Это действительно возможно, но лишь в теории. Возвращение мёртвых — табу не только для алхимиков, но и для магов всего мира. Это неизученная и опасная область. Некоторые теории даже утверждают, что разлом и создан нарушением законов мироздания. Жизнь циклична, каждый однажды умрёт и перейдёт за грань. Дороги обратно нет и не должно быть.

— На твою, — подтвердил мужчина, поднимая меня на руки, и куда-то понёс.

— Помимо равноценного обмена одной души на другую, нужно огромное количество энергии и невероятно сложная схема творения, — возразила я.

Как специализирующийся на трансмутации человеческого тела алхимик, изучала этот вопрос, но никогда не допускала даже мысли о возвращении потерянных родителей.

— Всё готово, не хватает только тебя, — он покинул мою временную камеру и двинулся по длинному коридору неизвестного здания.

Судя по высоте потолков и некогда дорогой отделке стен и пола, мы находились в заброшенном особняке.

— Это нарушение законов мироздания. Ты собираешься переступить через строжайшее табу. Погибнешь сам и меня погубишь, — гневно выговорила я ему.

— А самой не хочется попробовать, Кэссиди? — он чуть опустил голову, и только это подсказывало, что он обратил взгляд ко мне.

— Нет, я знаю, где границы дозволенного…

— Странно слышать такое от алхимика, что провёл массовую трансмутацию.

— Я выполняла приказ, а не баловалась или проверяла границы своих сил. И сделала это с чётким пониманием, что не выживу. Мне просто повезло остаться в живых.

— Не в везении дело, а в силе твоего сосуда. Его будет достаточно, чтобы вернуть Вивиан к жизни.

Коридор завершился, и мужчина вошёл в просторную комнату без мебели. По пустому помещению разнеслись звуки шагов. Я покрутила головой, пытаясь понять, где мы находимся. Место мне не было знакомо. Таких особняков десятки только вокруг столицы. Многие аристократические семьи обеднели или лишились имущества, когда пошли против королевы. Судя по блеску лака, высоким окнам и лепнине на стенах, в комнате раньше проводились приёмы и балы, но теперь помещение пребывало в упадке. Пол украшала сложнейшая алхимическая схема из мною виденных, по граням знаков-усилителей располагались накопители в виде стеклянных колб.

— Ты сумасшедший, — выдохнула я. — Но зачем? Почему именно мама? Она что-то знала? Владела важной информацией?

Мужчина не ответил, прошёл в центр зала и положил меня на пол.

— Зачем? — повторила я упрямо, требовательно глядя в его глаза.

— Ты так похожа на мать, — он потянулся ко мне и внезапно нежно погладил меня по щеке.

Прикосновение показалось столь знакомым, что прострелило мысли вспышкой озарения. Только один человек так гладил меня. Тот, кого я считала вторым отцом.

— Эдгар? — пролепетала в неверии, и он тут же отдёрнул руку. — Это ведь вы? Не отрицайте!

— Хорошо, не буду, — хмыкнул он, поднимаясь с пола.

— Зачем? Для чего это? — я приподняла голову, задёргалась, но мышцы лишь отдавались тянущей болью.

Мне бы не удалось освободиться даже с ножом в руке. Конечности затекли и не слушались.

— Ты слишком прагматична, чтобы понять.

— Вы собираетесь убить меня! Чтобы вернуть мою маму… — я задохнулась, вдруг поняв причины. — Вы ведь любили её… Любили мою маму, но безответно.

— Да, любил, — ответил он горько. — Любил, но у меня забрали даже возможность любоваться ею издали.

— Вы сошли с ума! — я вновь беспомощно завозилась на полу. — Даже если выйдет, она не простит и не примет моё убийство.

— Именно поэтому я прячу лицо. Она не узнает, кто убил тебя.

— Она потеряла любимого, узнает, что лишилась и дочери. Думаете, она захочет жить?

— Захочет. У неё ещё есть сын. Наш общий ребёнок.

— Что? Вы про ребёнка, которого она родила в плену? Вы! — я задохнулась от ужасающей догадки. — Это вы её похитили и держали в плену!

— Я не мог отдать её другому, — прошептал он болезненно, отступая прочь.

— Вы… Вы чудовище! — заорала я во всю силу лёгких. — Безумец! Ненормальный! Это не любовь! Так не любят! Любимым не причиняют боль! Любимых берегут! Их не похищают и не насилуют!

— Да что ты знаешь о любви? — разгневанно оборвал он меня и присел возле знака-активатора у распахнутых двойных дверей, ведущих в коридор.

— Больше вашего! — прорычала я, прекращая бессмысленные попытки освободиться.

А ведь это конец. Я больше не увижу близких и друзей. Не смогу спасти Санду и Вирджила, не сумею защитить Мину от принца Рауна, не поем тортик с Марко, не встречусь с тётей, не наору на Эрика.

«Люблю тебя, Кэсси Сэнд», — пронеслось в мыслях его задорное признание.

И ведь я тоже полюбила. Совершенно неподходящего мне, раздражающего, слишком жизнерадостного и самоуверенно Эрика Вегу. И хоть злюсь на него за работу с Александреску, но не могу не скучать. А теперь и не сумею рассказать ему об этом.

Эдгар положил руки на знак, и грани схемы начали постепенно зажигаться. Накопители вспыхнули светом.

— Не делайте этого! — взмолилась я, обращая к нему отчаянный взгляд. — Как вы можете⁈ Это же убийство!

Не хотела умирать, а он, в конце концов, всегда был мне отцом и другом. Потому ситуация ранила вдвойне болезненнее.

— Прости Кэссиди, — король отступил в темноту коридора.

А схема набирала силу, подпитываясь накопителями. Поднимался ветер, воздух накалялся и трещал электричеством. Моё время утекало, а я ни на что не могла повлиять. Была так же беспомощна, как в день убийства родителей. Годы тренировок, работы над собой, изучения всех граней алхимической науки — всё напрасно.

И вот загорелись линии знака подо мной. В этот же миг тело будто пронзило сотней пик. Я выгнулась в спине, крича от боли, и замолкла, когда сосуд опустошился за миг, вливая свою мощь в ритуал. Силы покинули тело. Меня выбросило за грань реальности. Я умерла.

Глава 16

/Кэссиди Сэнфордэску/

Время будто остановилось. Я перестала ощущать пространство вокруг, движение воздуха и собственное тело. Для алхимика, способного за секунды разобрать состав любого вещества, это было подобно полной слепоте. Даже зрение не помогало, потому что мир вокруг пребывал в постоянном движении. Я