Золотые мятежники - Элис Кова

— Ты правильно сделала, что сказала мне. — Колетта выдавила из себя похвалу. Вымещать злобу на самых преданных за чужие промахи — верный способ потерять эту преданность. — А теперь убирайся.

— Да. — На этот раз Улия действительно ушла.

Воистину не было покоя для усталых. Не успела Колетта подумать о Йеане и последних новостях о Цветах Агенди, как в ее пространство вторгся еще один гость.

— Колетта! — прорычал Ивеун.

— Я здесь. — Голос ее был спокойным, почти монотонным. Кто-то из них должен был держать себя в руках.

— Что случилось? — Видеть Ивеуна в своих покоях было так странно, что Колетта почти не обратила внимания на то, что он вышагивал, как дикий зверь, только что освобожденный из клетки. — Все с Там'Оджи прошло хорошо, а потом, как только они отбыли, Дорив'Рю приносит мне свои соболезнования по поводу нашей потери? Что нет золота? — Он остановился и встал напротив нее. — Ты уверяла меня, что золото будет.

— Было.

— Тогда что…

— Его украли.

— Украли? — Если бы кто-нибудь сказал Колетте то, что она сейчас говорит Ивеуну, ее реакция была бы примерно такой же. — Кто бы посмел?

— Королева Призраков.

Эмоции на его лице менялись одна за другой, закручиваясь, пока не достигли пиковой скорости, превратив Доно в смерч, готовый уничтожить все на своем пути.

— Королева Призраков? Я говорил тебе, что Арианна опасна. Я говорил тебе, что она — та, на кого мы должны охотиться. — Ивеун вытянул палец, похожий на пистолет Фентри, и направил его на нее. — Ты предостерегала от этого, отправила Фейи в Син. Теперь посмотри, к чему это привело.

Рот Колетты дернулся, и она постаралась сохранить безразличное выражение лица. Трудно было сказать, прав ли Ивеун, но она также не могла утверждать, что он ошибается.

— Это прискорбные события, но…

— Но? Но? На Луме нам мешают на каждом шагу. — Ивеун выкрикнул несколько неприятных слов и снова принялся расхаживать. — Даже на Руане мы с трудом удерживаем Неаполь, полагаясь только на решимость. Наши люди умирают в ночных стычках или от скуки.

Неаполь. «Битва» — если ее можно было так назвать, поскольку Дом Син не оказал им никакого сопротивления — закончилась за ночь, что, по мнению Ивеуна, означало, что они могут беспрепятственно бежать через остров. Син, к сожалению, оказались слишком умны для этого. Они отступили в свои леса и горы, копируя стратегию, которую Лум применял уже несколько месяцев.

Прятаться было позорно для Дракона, но это помогало им выжить.

— Этот синий мерзавец, — Кварех, мысленно добавила Колетта, — не ответит на мои требования о дуэли.

— И он тоже.

Из кончиков пальцев Ивеуна вырвались когти. От пульсации его магии по позвоночнику Колетты пробежали мурашки. Тошнотворно сладкий запах ярости терзал ее товарища.

— Он называет себя Оджи! Если он хочет, чтобы его признали на Нове, он должен ответить на мой вызов.

— Нет, если он стремится свергнуть Нову. — Колетта со всей присущей ей грацией опустилась на пуфик в центре комнаты.

— У него нет надежды победить Нову. Мы победим в каждой дуэли!

— Дуэлей не будет. — Да и не будет. Будь она на месте Квареха, она бы подождала, пока все карты окажутся у нее в руках, прежде чем открыто выступить против Ивеуна.

— Это неслыханно. Он ведет себя как… как… как…

— Как Фентри. — Это заявление привлекло внимание Ивеуна. Наконец увидев, что его глаза очистились от гнева настолько, чтобы хотя бы слушать, Колетта продолжила. — Как мы знаем, Фентри не заботятся об обществе. Они пойдут на все, чтобы выжить, и Син не лучше. «Цели» — их цели — оправдывают средства, используемые для их достижения, даже если это означает игнорирование Драконьего закона. А почему бы и нет? Если они последуют закону, то умрут. Если же откажутся, у них останется лишь небольшой шанс на победу.

— Нужно быть настоящим безумцем, чтобы понять их извращенную логику. — Ивеун медленно покачал головой, словно отвращение сковывало его движения.

— Мое безумие — это то, за что ты меня любишь. — Колетта широко растянула рот, показывая зубы и напоминая ему обо всех ядах, которые она вытерпела ради их величия.

— Одна из многих причин. — Ивеун возвышался над ней, как огромная гора, отбрасывающая длинную тень на землю под собой. Но Колетта не возражала против того, чтобы быть в его тени, — она процветала в ней. Она вела свои дела по его следам, использовала его величие, чтобы отвлечься от своих собственных, его массивную раму — как щит. — Наши серые подопечные пытаются свергнуть нас с престола. Бич Драконьего общества борется против нас и одерживает верх. Наш ключевой союзник покинул этот день, поддерживая хрупкие отношения. И все же ты улыбаешься.

— Да.

— Почему? — Наконец-то он задал правильные вопросы. Но Колетта еще не знал, готов ли он к ответам.

— Потому что мы тоже можем создать армию. Син — не единственный дом, который может думать, как Фен.

— Ты имеешь в виду…? — В его словах было больше энтузиазма.

— Син считал Фентри совершенством. Рок, мы сами создаем свое совершенство.

— Ты добилась успеха. — Это был не вопрос.

— Пойдем, мой Оджи, и позволь мне показать тебе мою Серую Комнату. — Колетта направилась к двери, даже не потрудившись проверить, следует ли он за ней. Ведь она знала, что Ивеун никак не мог вырваться из ее ментальной привязи. Хорошо, что пока она держит его в плену. Когда он узнает горькую правду о ее триумфе, Колетта поймет, что его ярость будет неконтролируемой.

45. Арианна

Арианна едва не задохнулась, поднимая планер в вертикальное положение. Она посадила его на платформу, хотя и грубовато, вместо того чтобы отправиться в ангар на окраине Гарре. В последнее время она так часто прилетала и улетала на планере, что он превратился в ее личную посадочную площадку.

— После тебя.

Ксавье, Мастер Клепальщик, который вернулся с ней, спустился с удивлением в глазах. Арианна не могла себе представить, каким для него было возвращение домой.

— Я не ожидал увидеть его снова.

— Я верю в это. — Арианна тяжело сошла с планера. Питаясь Драконьими сердцами, можно было выжить, но не процветать. Ей нужно было немного времени, прежде чем она снова поднимется на Нову.

В башне, к которой была прикреплена платформа, раздался щелчок, и вся конструкция застонала. Ксавье вытянул руки, пытаясь удержать равновесие, непривычный к механике зала гильдии. Арианна услышала скрежет массивных шестеренок, когда целая часть башни повернулась, соединяясь с другой платформой, находившейся