Злодейка в быту - Мстислава Черная

господин, как можно! — Папа делает шаг вперед и одновременно смещается так, чтобы прикрыть меня своим плечом. — Моя дочь слишком юна, и ей, как любой девушке, страшно покинуть родной дом, не вините ее.

Я понимаю, что делает папа, но…

Шагнув из-за папиного плеча, я встречаю взгляд небожителя, смотрю прямо, глаза в глаза. Его невинный вид… такой дьявольский. У меня мороз по коже, только вот это не повод отступать.

— Вы поняли все совершенно верно, господин Дэшен. Вы меня прогневали.

— Осмелюсь спросить чем, прекраснейшая фея.

Он забавляется?

— Поднимая тему брака со мной, вы учли мнение императора, мнение моего отца, но не учли мое мнение.

— Да, юная госпожа Юйлин, мое упущение, — соглашается он. Его мягкий смех будто обволакивает, легкая улыбка располагает.

Только вот чем более добродетельно выглядит флейтист, тем более иллюзорным мне кажется его образ.

— Я отказываюсь стать вашей супругой, господин Дэшен.

Глава 39

На что я надеюсь?

У меня дыхание перехватывает, но я продолжаю стоять и смотреть флейтисту в глаза, а он склоняет голову к плечу и отвечает очередной мягкой улыбкой:

— Вот как, прекраснейшая фея? Где же ваша почтительность к воле отца, где ваше послушание?

По ощущениям, флейтист скорее забавляется, чем издевается, но это не значит, что он легко примет мой отказ. Возможно… не примет.

— Конечно же, мой отец желает мне благополучного, счастливого брака, и я следую его воле.

— Ох, я все неправильно понял, моя ошибка, прекрасная фея.

Он улыбается, кланяется, а мне по-прежнему чудится насмешка.

Самое противное, что он медлит с ответом. Он все еще настаивает на свадьбе? Он знает про мою связь с Шаояном и обвинит в отношениях с демоном? Покажет, каким ужасающим может быть небожитель, которому посмели отказать? Я невольно вспомнила реакцию крестьян на меня.

По крайней мере, не похоже, что флейтист устроит незамедлительную расправу.

— Дочь, ты слишком прямолинейна. — Папа снова пытается оттеснить меня себе за спину.

— Министр Тан, честность вашей дочери очаровательна, однако я должен спросить, какое объяснение прекрасная фея планирует дать императору, когда он спросит, почему его приказ не исполнен должным образом. Прекрасная фея, ваш отец может пострадать.

Это угроза?

— Я…

— Прекрасная фея, совершив прорыв, вы больше не можете жить как обычный человек. Без притока ци ваше тело разрушится. Чтобы не умереть, вам придется покинуть столицу и уйти в места, где есть избыток ци.

— В горы. — Я чувствую, как в моем голосе прорывается яд.

Флейтист игнорирует дерзость.

— Вам придется присоединиться к одной из сект или найти учителя.

Только сейчас до меня доходит, к чему он ведет.

Ни за что!

— Мастер, — отец складывает руки перед грудью, и я ошеломленно наблюдаю, как он склоняется в слишком низком поклоне, — пожалуйста, позаботьтесь о моей дочери.

— Не беспокойтесь, министр Тан. Я буду беречь юную госпожу Юйлин как величайшую драгоценность. Зная, какие между вами теплые семейные отношения, я, естественно, не только не стану препятствовать, но и помогу юной госпоже время от времени навещать родной дом.

— Вы очень добры, господин Дэшен, благодарю. — Отец повторно кланяется.

Для меня это хуже, чем пощечина.

Я стою и чувствую себя… как никогда униженной.

Разве ученичество не более сокровенное, чем супружество? В умных книгах пишут, что брак — это прежде всего союз крови и плоти, а вот ученичество — союз душ. Ученик не просто следует за учителем и перенимает его мировоззрение, ученик, впитывая ци учителя, становится продолжением личности своего старшего.

Что же, спорить бессмысленно — флейтист уже давно принял решение, и мое несогласие для него просто шутка.

Папа кидает на меня предупреждающий взгляд.

— Министр Тан, у вас прекрасный сад, с вашего позволения я немного осмотрюсь.

— Добро пожаловать, — отвечает папа.

Очевидно, флейтист дает нам с папой возможность поговорить наедине, попрощаться, только вот уединение будет условным, потому что в моем скудном арсенале заклинаний нет такого щита, через который он не сможет подслушать.

Я провожаю его откровенно злобным взглядом.

Лишь бы на папу не сорваться… Не хочу, чтобы мы расстались на скандальной ноте.

— Прости, Юйлин, я не могу тебя защитить, — вздыхает он, и весь мой запал гаснет.

— Все в порядке, пап. — Я не должна требовать от него больше, чем он может дать, это глупо.

— Юйлин, у меня нет иллюзий по поводу небожителей, и не каждой их улыбке стоит верить, однако в одном я уверен железно. Господин Дэшен сможет защитить тебя от нового владыки Срединного домена нижнего мира. Дочь, для меня превыше всего твоя безопасность. Твои отношения с господином Дэшеном могут быть временными, а вот смерть окончательна, из-за грани ты не вернешься.

Ха…

Я вернулась из-за грани. Хотя, справедливости ради, это уже не совсем я, в моем нынешнем характере гораздо больше от земной личности, чем от здешней. Знал бы папа, что возродиться проще, чем избавиться от настырного небожителя.

— Пап, у меня есть просьба. Две.

— Сколько угодно, Юйлин.

— Во-первых, ты должен заботиться о себе и ни в коем случае не пренебрегать своим здоровьем. Во-вторых, так получилось, что я отослала кормилицу в монастырь. Она не должна быть брошена.

— Хорошо, дочь. Как ты говоришь, так я и сделаю.

Я оказываюсь заключена в крепкие объятия, папа церемонно чмокает меня лоб, и я ощущаю себя не просто повзрослевшей, а взрослой, той, кто только что получил родительское признание и благословение выпорхнуть из гнезда в большую жизнь.

Больше говорить не о чем, и отец, взяв меня за руку, увлекает во внутренний сад, якобы заинтересовавший флейтиста, устроившегося в корнях вишни. Его глаза прикрыты, на лице умиротворение, а вот пальцы двигаются, словно играют на невидимом инструменте. Настолько сахарно, что у меня зубы сводит.

Сейчас мне кажется, что господин Дэшен в своем амплуа благостного небожителя фальшив насквозь. Он был фальшив с самого начала. Почему я замечала, но не придавала значения? В любом случае наблюдения бесполезные.

При нашем приближении господин Дэшен лениво открывает глаза. На его коленях упавший с дерева лист, и он его смахивает небрежным жестом. Я вижу все больше и больше фальши. Как же мне хочется спросить, что видит отец с его придворным опытом…

— У вас восхитительный сад, министр Тан. — Флейтист грациозно поднимается, и отец передает ему мою