Замуж не напасть - Антонина Циль

голубым, белым и жёлтым, а повреждённые светились оранжевым или вообще были затянуты чёрным. В какой-то момент я воочию увидела проклятие, даже брезгливо дёрнулась от неожиданности и замерла, но граф не проснулся.

Это существо... я не знала, какое определение ему дать, одновременно живому и неживому... напоминала плотную пульсирующую жижу. Между ним и тонкой системой сэна Эрика шла непрерывная борьба. Проклятие запускало свои щупальца в каналы тонкого тела, а вит выталкивал их обратно. Пока сохранилось нечто вроде равновесия, но я отметила, что сущность уже отвоевала часть солнечного сплетения. Подключённые к нему органы на тонком плане светились неприятной тревожной красотой. Ещё немного – отключатся почки и пищеварение, потом дело дойдёт до сердца.

Я вздохнула, мысленно перекрестилась и осторожно прикоснулась к центру черноты. Выталкиваемая моим виталом, она начала медленно отступать. Сущность привычно сжималась. Нет, так дело не пойдёт, стоит прекратить давление, тварь вернется на отвоеванные места. Тьму выжигает свет. Я представила огонь на кончиках пальцев.

Осторожно провела пальцем вдоль одного из щупалец. Сначала оно попыталось отступить, но через некоторое время ярко вспыхнуло. А у меня задрожали руки и замелькали точки перед глазами. Сердце забилось, как после долгого бега. Так, кажется, на сегодня довольно. Одна из почек спасена. Вопрос заключался в том, выпадет ли мне второй шанс провести подкроватную терапию.

Я тихонько выскользнула из спальни Эрика, заранее проверив цвет таблички на двери. В коридоре никого не было. Я поспешила в комнату Тони. Все время помнила о его недомогании, но отвлеклась. А когда зашла к малышу, обнаружила, что у его кровати сидит… Солли.

***

За завтраком Эрик был еще молчаливее, чем обычно. Он несколько раз встряхивался и заговаривал о погоде, но разговор не клеился.

Я уплетала кашу со сливками – вчерашние усилия и потеря вита не прошли даром, слона бы съела – и потихоньку наблюдала за женихом. По лицу Найтли время от времени пробегала гримаса недоумения, и тогда он начинал поводить плечами, явно прислушиваясь к ощущениям. Я надеялась, что это хороший знак, и граф просто удивлен улучшением самочувствия. Он и выглядел-то посвежее и поэнергичнее, чем обычно.

— Вы хорошо себя чувствуете? — на всякий случай спросила я.

— Что?

— Как вы сегодня?

— Да-да, все прекрасно, сэнья...

— Кхе-кхе... — многозначительно прокашлялась я в кулачок.

— Простите... Эли. Я на удивление свеж и бодр.

— А Солли?

— Няня еще не приходила с отчетом. Кстати, Эли... — граф замялся, свирепо разглядывая содержимое тарелки. Захотелось позвать слуг и велеть приготовить что-нибудь посерьезней каши. — У меня к вам разговор... не представляю, как вы к этому отнесетесь.

— Говорите.

— Нам придется устроить свадьбу.

— Я знаю, — удивленно подняла брови я. — Я ведь уже согласилась выйти за вас замуж.

— Настоящую свадьбу, — с нажимом проговорил Найтли. — С родственниками, гостями, белым платьем и цветами.

— Но... — забеспокоилась я, — Мы ведь договаривались о скромной церемонии в храме с парой близких друзей и избранных родственников... очень тщательно избранных.

— В том-то и дело, — на лице Найтли заиграли желваки. — Я вчера беседовал со своим другом, Робертом Гароу, я вам про него рассказывал, пора вас представить…

Давно пора. А то столько разговоров, что даже интересно.

— … и мне пришлось согласиться с мнением Роберта, потому как он… прав. Это должна быть настоящая свадьба: заметная, пышная и модная. Общество должно принять наш брак... и наших детей. Оно должно признать Солли и вашего приемного сына Тони. Иначе в глазах общественности они так и останутся бастардами.

Должно, должны… Никто никому не должен. Но в целом граф прав.

— Как будто это запретит сплетникам распускать сплетни, — проворчала я, потеряв желание доедать кашу. — В свете все равно будут судачить.

— Пусть, — упрямо качнул головой Эрик. — Зато наш брак запомнят... нужно, чтобы его запомнили. Это важно для Солли и Тони.

— А если я не соглашусь? — холодно поинтересовалась я. — Разорвем договор? Когда мы договаривались, условия были другими. Мне не нужно, чтобы Тони выходил в свет. Сама тоже туда не стремлюсь. Чем больше я привлекаю к нам внимание, тем сильнее вероятность, что найдется кто-то желающий нагреть руки на шантаже. Я не знаю, кто родители Тони и где они, но уверена, что кто-нибудь из родни, узнав об улучшениях в судьбе брошенного ребенка, явится и потребует свою долю. Может, я и преувеличиваю, но жизнь непредсказуема своей предсказуемостью.

Найтли напрягся, но уверять меня в том, что сумеет защитить моего малыша и меня, не стал. Вместо этого он пожевал губами и выдал:

— Согласитесь – и можете требовать что угодно. Я выполню любое ваше желание, Эли, разумеется, потенциально выполнимое.

Да неужели? Я даже подалась вперед. Взгляд у меня, должно быть, сделался жадным и хищным. Найтли даже немного побледнел и отъехал от стола.

— Заключим клятву на крови? — сладким тоном предложила я. — Чтобы, когда я сформулирую свое желание, вы никому о нем не рассказали.

— Заклинание неразглашения? — граф явно очень удивился.

Совершенно верно.

Взгляд Найтли внезапно потух и словно подернулся серой дымкой:

— Если это по поводу... возможности завести любовника… я ведь сразу сказал, что ничего не имею против. Вы молоды и здоровы. Имеете право.

Я громко фыркнула:

— Любовник? Плохо же вы меня знаете. По таким мелочам тратить желание я не буду. К тому же я помню наш договор. Дело в другом. Я соглашаюсь на свадьбу, пышную, экстравагантную, дикую, голую… на суше, под водой, в воздухе или горах... где угодно и как угодно, даже длину шлейфа измерять не буду. А вы на некоторое время... пока не знаю, насколько долго всё это займет...

— «Всё это»? — Найтли, кажется, попытался отъехать еще дальше от стола. — Что вы там задумали?

— Вы полностью отдаете себя в мои руки... Не перебивайте. Ничего неприличного, нелегального или нездорового я у вас не попрошу. Мы будем оставаться наедине, на крыше, в солнечные дни, на несколько часов, но я даже прикасаться к вам не буду. И вы обязаны следовать моим инструкциям, беспрекословно.

— Боги,