Академия мертвых душ. Дознаватель - Матильда Старр

даже не пытаясь защищаться, а только стараясь не дать Элстону добраться до меня. Они вновь упали на пол, покатились, сбив кучу хлама, который с грохотом разлетелся во все стороны. Стало очевидно: еще немного, и дознаватель не сможет подняться, а тогда Элстон точно добьет его.

Я огляделась в панике. Что я вообще могу? Лезть в драку бессмысленно, в рукопашной схватке тоже толку от меня никакого. Взгляд остановился на секире, которую доставал Элстон.

Я бросилась к ней, спотыкаясь о разбросанный хлам. Подхватила древнее оружие, и руки тут же неприятно оттянуло вниз. Секира оказалась намного тяжелее, чем я думала. Рукоять была грубая, неудобная, покрытая пятнами ржавчины и грязи, но выбора не оставалось – другого оружия здесь не было.

Шарахнуть Элстона по башке, пока, увлеченный схваткой, он не обращает на меня внимания… Отличный план, только как бы не задеть дознавателя… Они уже сцепились в клубок, не понять, где кто, и полумрак подвала тут никак не помогал.

Я чувствовала, как дрожат мои пальцы от напряжения и страха, а тяжелый металл становится неподъемным. Казалось, еще чуть-чуть, и секира просто вывалится из рук. Выжидать подходящий момент для удара было уже некогда. Я собрала волю в кулак, прикусила губу и, с трудом удерживая равновесие, шагнула ближе и с размаху рубанула, стараясь вложить в удар всю силу, на которую была способна.

Секира обрушилась голову Элстона. Удар был неумелым, но, к счастью, точным. Он резко замер и осел на пол, как подкошенный…

Я уже с облегчением выдохнула, когда с ужасом увидела, что дознаватель тоже рухнул на пол. Секира с грохотом выпала из рук. Все-таки я зацепила и его?

Я опустилась рядом с ним, попыталась нащупать пульс. Не смогла… Неужели все? Или дело в том, что у меня мелко дрожат руки и я просто не могу найти пульсирующую венку на шее?

– Ну же, ну пожалуйста! – прошептала в отчаяннии. – Ты не можешь вот так просто взять и умереть, слышишь? Это нечестно… Это неправильно…

Слезы текли сами собой, я не пыталась их остановить.

– Ты сам сказал, что не простишь себе, если со мной что-то случится. Так вот имей в виду, если с тобой случится что-то, я тебе этого тоже никогда не прощу!

Я понимала, что несу абсолютную чушь, но какая, к черту, разница.

И тут он открыл глаза.

Я рассмеялась от облегчения. Но плакать не перестала… Гладила его по волосам – неловко, беспорядочно, не понимая толком, что делаю. Обняла, прижала к груди. Не отпущу. Никогда. Ни за что.

– Жанна… – тихо выдохнул он и попытался что-то еще сказать.

Но тут в комнату начали вбегать люди в гвардейской форме. Подмога пожаловала! Где же они были раньше! Гвардейц действовали быстро и. Элстона бесцеремонно подняли, защелкнули на нем браслеты, окутали какой-то светящейся сеткой. С дознавателем обращались гораздо бережнее – аккуратно подняли и уложили на носилки. Я рванулась к ним:

– С ним же все будет в порядке?

– Разумеется. А вам лучше отправиться в лазарет, – спокойно сказал мне старший гвардеец, явно командующий всем этим отрядом, затем кивнул одному из своих людей: – Выведите леди из подвала и проводите до лазарета.

Я попыталась возразить, возмутиться. Какой еще лазарет, мне нужно быть рядом с ним, с Салахандером. Но уже вспыхнул портал, и через минуту гвардейцы, их пленник и мой дознаватель исчезли.

Рядом остался лишь тот, которому поручили меня проводить.

– Пойдемте, леди, – виновато сказал он.

Пришлось послушаться. В конце концов, не оставаться же мне в подвале.

Глава 34

Из лазарета меня отпустили быстро. Несколько царапин да шишка на голове. В местах, где медицина напрямую связана с магией, это даже не считается. Зато выдали пузырек с каким-то зельем, велев выпить его, как только вернусь в свою комнату.

Зелье оказалось снотворным, что было очень кстати. Это спасло меня и от расспросов Талисии: «Говорят, что-то случилось? Поймали какого-то преступника?» «Ты ужасно выглядишь. Вся форма грязная, помятая… Ты что-то об этом знаешь?» А заодно и от моих собственных путанных мыслей и растрепанных чувств. Так что я глуповато улыбнулась Талисии, покрепче прижала к себе кота и уснула.

На следующий день я проснулась вполне себе бодрой и отдохнувшей. Все-таки есть некоторые преимущества от того, что в мире существует магия. Правда, и недостатки есть, когда магией начинают заниматься всякие неприятные люди вроде Элстона. Я бы предпочла отсидеться в комнате, видеть мне никого не хотелось. Думаю, в моем случае получить разрешение лекаря было бы несложно. Но все же собрала волю в кулак, как смогла, очистила заклинаниями свою форму и отправилась на занятия. Сидя в комнате, я уж точно не узнаю никаких новостей.

На занятиях все были возбуждены, переговаривались, шептались. В этих перешептываниях постоянно звучало имя Элстона. Я особенно не вслушивалась. Историю, которую здесь обсуждали, знала в подробностях, и собирать сплетни было уже ни к чему. Только один человек не участвовал во всеобщем возбужденном обсуждении – Фаэль. Он сидел мрачнее тучи, уткнувшись взглядом в парту.

– Эй, привет, ты как?

Я села рядом и потрепала его по плечу. Он вздрогнул.

– Знаешь, я кажется, сделал кое-что ужасное. И главное, сам не понимаю, зачем. Просто на тот момент мне казалось, что это очень забавно – скопировать планы королевского дворца. Ну, понимаешь, вроде как вызов: смогу или не смогу. И вот смог… Думаю, надо во всем признаться, только вот не знаю кому. Если бы дознаватель все еще вел у нас занятия, пошел бы прямо к нему. Но вчера объявили, что все его занятия отменяются, и экзамены он у нас тоже принимать не будет.

Сердце глухо стукнуло и упало куда-то вниз. Значит ли это, что Салахандер совсем плох? Или все-таки занятия отменили потому, что расследование закончено и теперь ему нечего делать в академии? Очень хотелось надеяться, что второе.

– Думаю, надо пойти в ректору, – глухо проговорил Фаэль.

– Зачем? – не поняла я.

– Ну чтобы признаться.

– Вовсе не обязательно, – я сжала его руку. – Поверь мне, ты не сделал ничего плохого. А если что-то и сделал, то уж точно не по своей воле.

Он вскинул на меня изумленный взгляд.

– Ты что-то об этом знаешь?

Я кивнула.

– Что-то знаю. Но рассказать пока, прости, не могу. Главное не сомневайся: ничего ужасного ты не натворил. И никто тебя за это не накажет.

Он хотел еще что-то спросить, но дверь аудитории открылась. Все притихли и уселись на места, ожидая, что войдет преподаватель. Но к нам заглянула Гариетта. По аудитории пронесся удивленный гул. Вот уж действительно, неожиданный посетитель. Если в жилом крыле она была царь, бог и воинский начальник, то в учебный никогда даже не заходила.

– Леди Жанна, – она быстро отыскала меня глазами. – Пойдем-ка со мной, милочка. У тебя на сегодня освобождение от занятий.

Я быстро подскочила с места, схватила сумку. Дознаватель! Явно есть новости о нем. Только какие: хорошие или плохие? Понять что-то по лицу Гариетты было невозможно. Она смотрела на меня своим обычным теплым взглядом, и это могло значить все, что угодно. Я пулей метнулась к выходу, едва не сбив ее с ног.

Когда мы оказались в коридоре, шепотом спросила:

– Что-то случилось?

Она лишь всплеснула руками.

– Ой да тут только всего случилось! Но я тебя не поэтому позвала.

– А почему?

Я постаралась скрыть разочарование в голосе, но кажется, получилось не очень. Если она сейчас скажет, что должна выдать мне новую форму взамен моей, прямо скажем, весьма потрепанной, я не выдержу и разревусь.

– Вас вызывает ее величество, – заговорщически проговорила она. – Говорит, срочно.

И снова тревога сжала сердце. Полина зовет меня во дворец… Для того, чтобы поговорить о нашем завершившемся расследовании или… чтобы сообщить мне плохие новости?

– Так пойдемте же скорее, – нетерпеливо сказала я.

Если ее величество желает кого-то видеть, его доставят к ней незамедлительно. Не прошло и четверти часа, как я стояла у ее кабинета, а секретарь услужливо