Северный ветер - Александрия Уорвик

– Не знаю. Речь шла про бога, прикованного к скале. Он подарил людям огонь и был за это наказан. А в конце он предвидел, что будет спасен. – Поднимаю взгляд. Почему-то мне кажется, что король может протянуть руку, коснуться ладонью моей щеки. – Но его не спасли. Наступил конец: молния и ветер.

Гладкую кожу лба короля пересекает крошечная морщинка. Брови у него темные, широкие, с легким изгибом.

– Он не спасен – пока. Но настанет день, когда человек, в чьих жилах течет кровь богов, освободит его от уз.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю я, вглядываясь в его лицо. – Это же всего лишь история.

– Разве истории не раскрывают некую потаенную правду?

Кивнув, отступаю, чтобы дать себе немного пространства. Стоя так близко к королю, я не знаю, хочу ли шагнуть ближе или достать клинок и его прикончить. Но он прав. Не потому ли я вообще читаю? Чтобы перенестись в другое место – и выяснить о себе правду.

– Так ты уже видел этот спектакль?

Король склоняет голову. Изучает меня – причем совсем не так, как изучал несколько недель назад. Будто больше не ищет причин меня отослать, но желает найти причины остаться, продлить разговор.

– Там, где я жил до изгнания, был театр. Я посещал его, когда мог. – Король оглядывает коридор. Там никого нет. – Я люблю истории. Люблю узнавать персонажей, их путь, выбор, который они делают.

Наверное, это самое честное, что я от него слышала. Нечто личное. И от того, что он решил поделиться, я ощущаю странное удовлетворение.

И я, конечно, должна все испортить.

– Так это правда. Ты все-таки умеешь развлекаться, когда не обрекаешь людей на вечные страдания.

Король стужи сощуривает голубые глаза. В них горит вопрос, который он не произносит вслух.

– Я подслушала Суд, – поясняю я.

– Тогда ты знаешь, что он был справедлив.

– Как он мог быть справедлив, если ты не выслушал доводы человека, почему он так поступил?

У короля дергается верхняя губа. От пристальности его взгляда у меня волоски на руках встают дыбом.

– Мне не нужно знать их доводы. Я сужу души по их поступкам. Вот и все.

Узколобые слова узколобого бога.

– Что сделал этот человек? Что было такого ужасного, что ты приговорил его к Невмовору?

И увижу ли я его в цитадели, если теперь он вынужден служить королю?

– Он украл деньги у своего брата, и тот не смог купить лекарства, когда на следующей неделе слегла его жена. Недуг быстро унес ее жизнь. Умерла три ночи спустя.

Объяснение заставляет меня призадуматься. Досадная ошибка, наверняка же.

– Он поступил так ненамеренно. Он не мог знать, что жена его брата заболеет. Разве он не говорил, что умирал его отец?

– То есть спасение его отца ценой жизни невестки?

– Нет, конечно! – огрызаюсь я. – Но доводы человека – хороший показатель того, кто он есть, что в его сердце.

– Мне некогда заниматься людскими сердцами. В противном случае никто не попадет на Великий суд своевременно. Вскрывать мотивы можно годами.

– Что такое несколько лет, когда ты живешь вечность?

Король качает головой:

– Я пришел сюда не спорить. Просто хотел убедиться, что ты не рухнула где-то, упившись вином. Раз уж убедился, значит, пойду, – взгляд короля мельком пробегает по моему лицу. – Доброй ночи.

Я киваю. Думаю, это лучше, чем всадить кинжал ему в глаз.

– И тебе того же.

Проходит несколько часов, а я все не могу заснуть.

Луны сегодня нет, на небе остался лишь шрам. Лежа в удобной постели с просто нелепейшим количеством подушек, я хватаю с тумбочки любовный роман в мягком переплете, открываю на главе, где остановилась в прошлый раз. Книга рассказывает о женщине, которая переодевается мужчиной и садится на корабль, что направляется в далекие страны. Она начинает влюбляться в капитана, а тот не подозревает, что она не мужчина. Ну, пока она не спасет его от морского чудища. Теперь они все пляшут вокруг влечения друг другу, и это моя любимая часть.

Напряжение.

Пират – шельмец, расточающий улыбки, способный обаять весь вражеский флот целиком. А Король стужи… полная ему противоположность.

Шельмец, ясное дело, заботится о героине, может, даже ее любит. О, конечно, он сыплет самыми романтичными признаниями, однако истина кроется в тонкостях его поступков.

Меня охватывает томительное желание. Ненавижу слабость, болезненность этого чувства, но больше всего ненавижу…

Вскидываю голову, услышав от двери шипение.

– Эй?

Тишина.

Жду несколько мгновений, напрягая слух. Наверное, просто огонь.

Перелистываю страницу, возвращаюсь к чтению. Когда звук раздается снова, я настораживаюсь, вся обратившись в слух.

– Орла?

Снова молчание. И это не огонь. Теперь я уверена.

В щели под дверью движется тень. Откладываю книгу на тумбочку, выскальзываю из-под одеял, осторожно и тихо подхожу к двери. Взявшись за ручку, прижимаюсь ухом к прохладному дереву.

Сперва ничего. Лишь биение крови в ушах, вой ветра за оконными стеклами. Но затем раздается низкое, дребезжащее шипение, исторгнутое из недр груди. Один, два, три удара сердца спустя и я чувствую кое-что еще. Дым.

Каждый волосок встает дыбом, каждая кроха внимания сосредотачивается на вони, которую я узнаю, где угодно.

Медленно отступаю от двери, позволяя себе удариться в панику – но лишь на мгновение. Единственное мимолетное, мучительное мгновение, прежде чем я вновь беру себя в руки, возвращаю над собой власть. Если темняк ухитрился прорвать защиты цитадели, все здесь в опасности. Мой мешочек соли пуст. Ближайший запас – на кухне, двумя этажами ниже.

Однако я цепляюсь взглядом за лук и колчан. Схватив их, выдергиваю стрелу и вонзаю острие в ладонь. Кровь, набухая алым, покрывает наконечник. Медный запах привлечет любого темняка поблизости, но соль из моей крови – это все, что стоит между мной и судьбой, худшей, чем смерть.

Наложив стрелу на тетиву, нацеливаюсь на дверь. Здесь всего одна тварь или по землям бродит больше? Где стража? Где Король стужи? Если защита пала, разве не должен он это сразу понять или с ним что-то случилось? Сердце бьется все чаще, но рука остается тверда.

По воздуху прокатывается рокот. Я готовлюсь к моменту, когда дерево треснет, прогнется внутрь. Снаружи цокают черные когти массивных лап, существо прохаживается туда-сюда у двери, затем куда-то убирается. Если темняк наткнется на кого-то в цитадели, если это будет Орла… нет, я должна его уничтожить.

Бросившись к двери, я распахиваю ее и вижу, как за углом коридора исчезают кривые тонкие ноги. Бесшумно ступая, следую за ним, спешу за смутным силуэтом огромной нескладной туши. Мне нужно, чтобы он развернулся ко мне мордой. Только тогда я смогу поразить его сердце – ну, или что от него осталось. Единственный способ убить темняка, кроме как отрубить ему голову.

Несусь во весь дух, но тварь все равно много быстрее. На очередном повороте замедляюсь.