Сестры Ингерд - Полина Ром

все женихи полезли в карманы, достали кольца и надели своим невестам. Следующие речи священник говорил впустую: почти все девушки рассматривали вновь полученное украшение. Мое кольцо было с таким же черным камнем, как у барона в серьге. Только окружен кристалл было очень мелкими красными искорками. Помня слова барона о его бедности, я удивилась. Обручальное кольцо вовсе не выглядело скромным. Это было роскошное и дорогое украшение, а не тонкий ободок с мутным камушком, которое получила стоявшая рядом со мной Ансельма. Она разочарованно надула губы и недовольно отвернулась от мужа.

Потом минут десять заунывно пел церковный хор, и, наконец, прозвучало ожидаемое: “Волей Божьей объявляю вас супругами!”. Меня удивило, что ни женихов, ни невест никто и не спрашивал, согласны ли они.

Сложно сказать, сколько именно пар объявили женатыми одномоментно. Думаю, в храме находилось не менее двух, а то и трех сотен людей. Однако, наконец, церемония закончилась, и медленно начался разъезд новых семей. Первым собор покинул король со свитой.

В доме графини накрыт был стол, где все это великолепие отметили хорошим плотным обедом. Надо сказать, что и здесь граф с Ангелой отсутствовали. Гости с любопытством оглядывали друг друга, хотя многие мужчины были знакомы и раньше. Пара тостов с пожеланиями прозвучали только от хозяйки дома.

Сразу после обеда большая часть супружеских пар покинула столицу. Уехали с мужьями Ансельма и Гертруда, уехали средняя и младшая сестры Мирбах, чуть позже невысокий улыбающийся мужчина увез юную Лизелотту. Из гостей в доме графини остались я с мужем, и госпожа Кларимонда Люге. Даже монашки уехали ближе к вечеру: их обитель находилась недалеко. С собой они увезли на санях три больших дубовых сундука – дар графини монастырю.

С мужем мы за все это время не перекинулись и десятком слов и почти не виделись. Он провожал гостей и прощался со своими знакомыми. Я сидела в комнате, где провела ночь, и рассматривала обозы в окно. Иногда он заходил погреться, но говорил все какие-то пустяки о погоде или об уехавших знакомых, уточняя почти про каждого, что он хороший боец и отлично показал себя на войне. В какой-то момент я осмелилась и спросила его:

- - Когда мы тронемся в путь?

-- Ольга, мы пробудем в доме графини с ее любезного разрешения еще три или четыре дня. Как я вам уже и говорил, до родных мест мы будем добираться вместе с графом Паткулем. Люди, которых я брал с собой на войну, уже давно дома, а собственной охраны у меня пока нет. Скоро я вернусь сюда, и мы сможем подробно поговорить.

Мысль о приближающейся брачной ночи заставила меня заметно напрячься. Я вздрогнула и зябко передернула плечами. А барон с удивлением спросил:

-- Вам холодно?

-- Нет-нет, все нормально…

Как бы я ни желала задержать день, но наступил вечер, прошел спокойный ужин, и время пришло…

Глава 26

В этот раз большую деревянную кадку притащили прямо в ту комнату, где я спала. Постель перестелили и сменили белье. Сейчас кровать выглядела как разубранная к свадьбе невеста: по белоснежному полотну, по кокетливо выпущенному краю простыни, по углам и середине пододеяльника и по наволочкам струились нежные бело-розовые шелковые узоры, вышитые искусной мастерицей.

А меня возле жарко натопленной печки душистыми травами намывали две горничные. Волосы подобрали высоко вверх, чтобы не мочить. И полоскали в трех различных травах, по очереди, обливая из огромных кувшинов и наговаривая какие-то рифмованные присказки. Что-то вроде:

Заварили медуницу Замуж выдали девицу. Льем полынь до полночи Чтоб жила без горечи.

Поливаем святкой Ночка будет сладкой…

Затем протерли большой, согретой у печи простыней, распустили и расчесали волосы. И только потом подали ночную рубаху: тончайший батист с такой же роскошной вышивкой, как и на постельном белье.

В общем-то, девушка я уже достаточно взрослая и чем занимаются в кровати мужчина и женщина, знала прекрасно. Однако по местным меркам я была невинная, бестолковая девица, которая нуждалась в подробном наставлении от матери или близкой родственницы. Поскольку никаких матерей у меня не наблюдалось, напутствовать меня пришла графиня.

Думаю, ей было нелегко смотреть на меня: живую и здоровую девицу, которая сегодня вышла замуж, безусловно, переживет брачную ночь и, скорее всего, вскорости родит ребенка. Я так и не знала, что случилось с ее дочерью, но заслезившиеся глаза госпожи Роттерхан говорили мне о том, насколько ей тяжело проводить этот обряд. Тем не менее, она сочла необходимым появиться в моей спальне и исполнить свой долг: так, как она его понимала. Очень достойная женщина. Думаю, ее уважают даже враги.

Я потупилась, изображая бедную овечку, и покорно выслушала все, что графиня сочла мне нужным сообщить. Разумеется, в ее речи не было никаких анатомических подробностей, а только деликатное напоминание о том, что первая ночь для женщины – это испытание тяжелое и часто неприятное, но за это Господь дарует детей. Ну и, разумеется, основное темой было: «Будь покорна своему мужу». Графиня перекрестила меня и ушла.

Сегодня вечером у меня было ощущение, что я героиня какого-то кукольного театра. Особого страха я не испытывала, но понимала, что от этой ночи очень многое зависит. Я смогу понять хотя бы частично, что из себя представляет мой новоиспеченный муж. Насколько он груб и жесток, насколько он умен и даже насколько хорошо он относится к людям. Конечно, согласно местному социальному строю, женщина как бы и не совсем человек…

Показывать полное отсутствие страха перед сексом было бы неправильно. Но и напрашиваться на удивленный вопрос: «А откуда, собственно, вы столько знаете, баронетта Ольга?» тоже не слишком правильно. Поэтому я просто села за стол, на котором горели свечи. Здесь оставили небольшой перекус для новобрачных и графин легкого вина. Вино я трогать не стала, а вот красивое, с лаковым розовым бочком яблоко из вазы утащила и с удовольствием хрустела им.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел мой муж. Кажется, он довольно сильно удивился, увидев меня у