Сестры Ингерд - Полина Ром

снова смотрели друг другу в глаза:

-- Я никогда не насиловал даже крестьянок на войне. И уж тем более я не собираюсь насиловать собственную жену. Вы мне верите?

Я кивнула: я ему поверила, бог знает почему…

-- Тогда ложитесь уже отдыхать, баронесса Ольга Нордман. Завтра будет тяжелый день, а вечером королевский бал.

Барон сел на свое место и, подперев правую щеку кулаком, внимательно рассматривал меня.

-- А как же… Ну, это… – я смущенно отвела глаза, но все же уточнила: – Ну, пятна на простыни? Утром же прислуга узнает…

Пауза была такой длинной, что я оторвала взгляд от столешницы и огрызка яблока и посмотрела на Рольфа.

-- Где вы слышали об этой глупости, Ольга?! Мне кажется, что этот древний обычай остался только в самых глухих деревнях. Я дворянин, барон Рольф Нордман, и никто не осмелится задавать мне дурацкие вопросы об этой ночи. Так же, как не рискнут спрашивать вас. Ложитесь спать.

Спорить я не стала. Нервное напряжение уже отпускало меня. Молча забралась на взбитый пуховик, натянула на себя пахнущее травами одеяло и почти сразу провалилась в сон.

Глава 27

С утра меня разбудили шум и чужие голоса в комнате. Я испуганно повернулась к дверям, опасливо натягивая одеяло повыше на себя: в комнате топтались два мужика в огромных тулупах и хриплым шепотом спорили:

-- Ось сюды ставим…

-- Сюдой нельзя! Ежли сюдой поставить, дверя не закроется.

-- Мабуть, и закроется? – неуверенно прохрипел первый тулуп.

-- Поставьте сундуки рядом со столом, – этот голос раздался прямо из кровати, в которой я спала.

Ложе слегка вздрогнуло, и барон, который, похоже, проспал всю ночь рядом, уселся на постели, свесив ноги, и беззлобно ругнулся:

-- Обормоты… Жену разбудили… Не могли багаж за дверями оставить!

-- Так ты, господин хороший, больно-то не серчай, – прогудел один из тулупов: – Мы же это… Ить как лучше хотели…

Когда дверь за грузчиками захлопнулась, барон легко соскочил с постели и принялся одеваться. Я стеснительно отвернулась к стенке, не желая смущать его, и потому речь мужа выслушала спиной.

-- Ольга, сейчас я пришлю горничную, и она поможет тебе собраться. Графиня вчера говорила, что ждет нас к завтраку. Желательно не опаздывать, – шаги по комнате двинулись к двери, скрипнули петли, и все стихло.

Я неуверенно села, глядя в темное окно и не понимая, как барон определил время. Впрочем, слишком долго размышлять у меня не получилось: пришла горничная, которая принесла теплую воду и помогла мне собраться. Не выдержав, я спросила:

-- А что, барон? Он вообще не умывался?

-- Как же это не умывался, госпожа баронесса? – женщина даже всплеснула руками от удивления: – Они как проснулись, сразу на поварню пошли, там ихний солдатик ждал, так он самолично господину слил. Опосля муж ваш во двор выскочил, да еще снега набрал и как давай по себе тереть! Я этакой страсти еще и не видела!

К завтраку я почти не опоздала. За столом, кроме меня, мужа и хозяйки дома, скромно сидела еще и Кларимонда Люге. Признаться, я опасалась каких-нибудь вопросов или шуточек по поводу брачной ночи, но ничего такого не было. Графиня с Кларимондой обсуждали предстоящий бал. Таких праздников, оказывается, его величество не устраивал уже давно.

-- Признаться, мне не слишком хочется идти, но, увы, долг требует, – голос графини, как всегда, был сух.

-- А мне такое развлечение в диковинку. Я с большим удовольствием появлюсь там, – заявила Кларимонда.

Графиня посмотрела на нее с некоторым удивлением, слегка нахмурилась и спросила:

-- Госпожа Люге, разве вы выбрали себе мужа? Похоже, я что-то пропустила. Что ж, в таком случае, поздравляю вас…

-- Нет, госпожа Роттерхан, замуж я не вышла, – как-то нагловато усмехнулась Кларимонда.

-- Тогда простите, я не понимаю... Если не ваш муж получил приглашение на бал, то кто пригласил вас? – графиня смотрела на Кларимонду с интересом. Похоже, ситуация была несколько необычная.

-- Я приглашена на бал в качестве личной компаньонки графини Паткуль, – ответила госпожа Люге.

С минуту длилось молчание. Я поняла, что только сейчас до графини дошла роль Кларимонды во всей этой истории. Можно было ожидать от хозяйки гнева, того, что она выгонит Кларимонду из-за стола и собственного дома. Но, похоже, выдержка графини не знала предела. Она лишь слегка раздула от гнева ноздри, любезно кивнув Люге и добавив:

-- Надеюсь, ваше новое место службы вам понравится.

Мы с мужем во время завтрака не проронили ни слова. И только когда хозяйка отодвинула от себя тарелку, барон встал, поклонился и поблагодарил ее за гостеприимство. Графиня оглядела гостя, перевела взгляд на меня и спросила:

-- Господин барон, вы позволите вашей жене провести время до бала со мной? Я думаю, мы должны позаботиться о туалете баронессы.

-- Я буду крайне признателен вам, ваша светлость. А сейчас прошу прощения, но меня ждут дела, – он поклонился хозяйке, взял меня за руку, аккуратно поцеловал пальцы и быстро вышел.

После завтрака графиня лично увела меня в кладовую. Нас сопровождала только Алоисия.

-- Последний раз такие свадьбы проводились много-много лет назад, по окончании Винжурской войны. Тогда воевали больше десяти лет, и отец нашего милостивого короля Эдгар Восьмой возродил старинный обычай победных свадеб. По традиции, на бал после бракосочетания молодая жена должна явиться в том же самом платье. Но те, кто удачно вышел замуж и могут поменять туалет, обязательно делают это, Ольга. Поэтому сейчас мы выберем для вас новую одежду.

Платье было теплого розового цвета, обильно расшитое по подолу и рукавам мелким жемчугом. Цвет был настолько нежный, что подошел бы любому цвету кожи. На мне туалет сидел просто восхитительно. К нему также прилагались туфельки.

Конечно, он нуждался в глажке. И графиня, взглянув на горничную, сказала:

-- Займешься платьем баронессы, Алоисия. И вечером поможешь ей собраться.

Горничная покорно кивнула, не возражая.

***

Днем я немного полистала старые газеты, выяснив для себя кое-какие забавные детали. Например, узнала, что только в двух лавках во всей столице можно купить готовое