По извиистым волнам - Вал И. Лейн

Пока МакКензи и Ной разговаривали между собой, я поднялась, обозревая длинную корму, уходящую к горизонту. Взгляд скользил по палубе корабля, пока не остановился на Беллами, который разговаривал с одним из своих людей у штурвала.

Я изучала его. Его пронзительные голубые глаза казались смягченными жесткой темной щетиной на подбородке. Волосы были растрепаны, не так, как когда я его знала, но это подходило ему в этой роли. Он казался более энергичным, более молодым и определенно более дерзким, что, по-моему, было невозможно. Но в нем также чувствовалась суровость, которой раньше не было. Он был капитаном этого корабля и позаботился о том, чтобы все это знали. Здесь я увидела в нем версию Вальдеса, но не в худшем смысле.

Закончив разговор со своим помощником, он случайно повернул голову, чтобы взглянуть в мою сторону, пока я наблюдала за ним. Я отвела взгляд, но поняла, что была недостаточно быстра. Он заметил меня. Наши взгляды встретились всего на миллисекунду, но это было на одну миллисекунду дольше, чем нужно. Я попыталась сосредоточиться на горизонте передо мной, когда к щекам прилил жар, более горячий, чем белое солнце над головой.

Если бы он только знал, что мы встречались раньше. Если бы только он мог вспомнить о своем будущем со мной. Было бы намного проще убедить его помочь нам. Но для него я была просто глупой девчонкой, потерпевшей кораблекрушение.

Когда наступила ночь, мы попытались переночевать на палубе. Для нас было слишком душно на нижних палубах, и запах там не очень приятный. Однако я не могла уснуть. Слишком много мыслей переполняло голову, не оставляя места для отдыха, несмотря на усталость во всем теле. Я беспокоилась о Майло, о трезубце и о том, как вернуться в настоящее — если вообще было к чему возвращаться в этот момент. Насколько я знала, Корделия уже добилась своего, и современный мир, который я знала, был под водой.

Я хотела посмотреть на звезды, но тонкий слой облаков над головой скрывал их от меня. Полная луна, однако, была достаточно яркой, чтобы просвечивать сквозь них и хорошо освещать палубу. Я отчетливо видела, как МакКензи и Ной, обмякшие во сне, лежали спинами друг к другу на деревянных досках. Ной поклялся, что не заснет, поскольку никому здесь не доверял, каким бы усталым он себя ни чувствовал. Но ровный храп, доносившийся от него, говорил об обратном.

Я встала, осматривая палубу. Она была почти пуста, за исключением нескольких полупьяных матросов, которые дремали, привалившись к бочкам. Но, конечно же, они не заметили бы — или им было бы все равно, — что потерпевшая кораблекрушение пробирается к борту, чтобы выглянуть за борт.

Сделав глубокий вдох, я не стала тратить слишком много времени на созерцание воды. К этому времени я уже знала, что это не так. Но, шагая вдоль корпуса, я мысленно застонала от того, о чем думала. Но если это поможет мне найти Майло… Я могла бы доплыть до места крушения и поискать его. Конечно, это было опасно, но, безусловно, это был не самый рискованный поступок, который я когда-либо совершала ради него. Единственная проблема заключалась в том, что я точно не знала, как проявить эту особенную сторону себя. Но именно эта сторона мне понадобится, чтобы выжить в одиночку при проведении поисково-спасательных работ в море.

Сторона с… хвостом.

Я сглотнула. Бросив последний взгляд на своих спящих друзей, я нырнула в воду, зная, что с Беллами они будут в большей безопасности, чем со мной. Я не могла оставить Майло. Я не поверю, что его больше нет, пока не увижу это собственными глазами.

В темноте я содрогнулась от глубины подо мной. Я не могла видеть сквозь черные глубины, да и не была уверена, что хочу этого. Я знала, что просто находиться в воде недостаточно. За все то время, что мы плыли несколько часов назад, во мне ничего не изменилось. Но я не знала, что еще делать. Единственный раз, когда я изменилась, я была на дне океана. Возможно, мне нужно было погрузиться поглубже, чтобы принять ту форму, в которой я была в ночь, когда прыгнула за борт «Проклятия Сирены».

Инстинктивно я сделала глубокий вдох и поплыла вниз, в кромешную тьму. Какая-то часть меня хотела закричать и броситься обратно к кораблю, в то время как другая хотела плыть глубже, полностью отдаваясь зову глубин. Море вокруг пугало меня своей таинственностью и в то же время питало своими объятиями. Но ничего не происходило. У меня все еще были ноги, и я знала, что не смогу переплыть океан в таком виде.

Меня охватила паника, когда я поняла, что этот план, возможно, сработал не так, как я ожидала. Я быстро подплыла к поверхности, чтобы еще немного подумать, но не успела. Я снова нырнула под воду, выпустив из носа воздух в виде цепочки пузырьков. Погружаясь, как камень, я смотрела вверх. Даже лунный свет был слишком слаб, чтобы пробиться сквозь толщу воды. Поэтому я сосредоточила свой взгляд на небесах, у меня не было выбора, кроме как представлять, просто зная, что небо где-то надо мной. Легкие горели, а сердце бешено колотилось от страха. Это не помогало. Я не менялась.

По мере того, как я задерживала дыхание, а легкие требовали кислорода, я начала сожалеть об этом эксперименте. Я быстро оттолкнулась ногами и поплыла вверх со всей возможной для человека скоростью. Но я погрузилась слишком глубоко. Я не могла достаточно быстро подняться на поверхность.

Голова отяжелела, когда вокруг меня сгустилась непроглядная тьма. Я думала, что это то, чего я хотела, но теперь, когда это произошло, меня охватил страх. Ужас перед пустотой подо мной окутал меня, как удушающий плащ. И я захотела выбраться.

Тень приблизилась, и я вздрогнула. Здесь, в тени моря, я не могла сказать, какие существа скрывались внизу. Я рванула вперед, страстно желая оказаться наверху, но я уже не была уверена, где верх. Но тут что-то плеснуло сверху. Я увидела, как за тенью, которая только что пробилась сквозь толщу воды, взметнулся поток пузырьков. Как раз перед тем, как я полностью потеряла сознание, кто-то обнял меня и поплыл вверх, прижимая к себе. Я все еще сохраняла кое-какие чувства, но если бы