Изумруды для (не)любимого - Ксюша Иванова

способом — подкупом. — А если я прикажу Пиппе угостить вас вкуснейшим пирогом с ягодами, который на ужин готовит кухарка?

Дети с сожалением переглянулись. Мальчик отрицательно покачал головой, а у девочки глаза горели таким азартом, таким желанием получить угощение, что я поняла — победа близка, и усилила напор:

— А еще попрошу полить его жирнейшими сливками...

— О-о-о-о, — прошептала девочка. — Нам так редко приходится есть пирог я годами, я не могу... Матушка приказала снять с Брендона амулет и принести ей!

Я с довольной улыбкой протянула ладонь, глядя на нее повелевающим взглядом, и она тут же сунула мне в руку мой амулет с агатом.

— Бегите к Пиппе и передайте мою просьбу насчет пирога. И не корите себя, что не удалось выполнить поручение матушки. Ведь за пропажу хотя бы одного камня наш господин жестоко наказал бы вора. Поверьте мне.

Дети убежали.

А я, спрятав "старый" амулет в подвешенный на поясе и похожий на карман кошелек, подошла к постели Брендона.

Вгляделась в красивые правильные черты лица.

Он, действительно, был прекрасен. И даже черные тени, которые густо залегли под глазами, не портили этой красоты.

Что же было между нами? Точнее, между предыдущей владелицей этого тела и тобой, красивый мальчик? Не удивлюсь, если любовь... Хотя, ну, вот как она могла выбрать не Дэймона?

Мысленно приказав себе, не думать о муже, который конкретно в эту минуту вполне мог изменять мне со служанкой... Я осторожно села на краешек постели и, приподняв его голову с подушки, надела новый амулет. При этом, повинуясь каким-то давним, заложенным еще моей бабушкой, верованиям, я негромко шептала строчки молитвы "Отче наш", единственной, которую знала. Я искренне хотела ему помочь! Конечно, вовсе не из тех чувств, которые обуревали его возлюбленную, а просто по-человечески.

Дочитав молитву, я посидела рядом, закрыв глаза, и своими словами прося своего Бога, который, я очень надеялась, имел власть и в этом мире, о помощи.

А когда глаза открыла, Брендон смотрел на меня.

— Любимая, ты пришла ко мне... — прошептал он. — Я очень ждал.

Так, ну, раз лечение подействовало, пришло, наверное, время всё в этой истории разузнать?

22 глава. Перипетии чувств

— Тебе легче? — спросила я, приложив к его лбу ладонь, чтобы проверить, есть ли жар.

Ладонь моя тут же была схвачена и перемещена на его губы.

Ну, этого мне еще не хватало!

Я, конечно же, мгновенно выхватила руку.

В его взгляде мелькнуло непонимание. Брендон попытался привстать, но, видимо, амулет еще не сделал свое дело до конца. Сил у него не хватило. Голова вновь упала на подушку.

— Эсми, — начал он. — Я не понимаю...

Но я перебила:

— Так, давай я спрошу тебя, а ты мне честно ответишь? Согласен?

— Для тебя, что угодно, — тут же заулыбался он, видимо, думая, что это такие игры двух влюбленных у нас.

— Прекрасно. Так вот, вопрос такой. У нас с тобой было что-то?

— Что? — зеленые глаза непонимающе уставились на меня, лоб нахмурился. — Что такое "что-то"? Не понимаю!

Та-а-ак, легким путем пойти не получится, да? Ладно, попытаюсь объяснить иначе.

— Мы с тобой... э-э... проводили вместе время... в... э-ээ-э постели?

Если бы кто-то сказал мне пару недель назад, что я буду дико краснеть, задавая подобный вопрос незнакомому очень молодому мужчине, я бы хохотала, как сумасшедшая. Никогда в своей жизни я не была слишком уж стеснительной или скромной. Могла завернуть так откровенно, что в эротичных романах такое днем с огнем не найдешь! А тут... Это точно на меня так этот странный мир влияет... Я скоро монашкой стану... Есть у них тут монашки вообще?

Впрочем, несколько недель назад я бы не поверила и в то, что могу не помнить, было ли у меня с мужчиной или нет... А сейчас вот задаю такие вопросы.

Но когда я посмотрела на него, то поняла, что он, кажется, смущен еще больше меня.

— Так. Я поняла, — я заставила себя отбросить ложную скромность и четко и ясно формулировать свои мысли. — Отвечай немедленно, мы с тобой переспали? Был у нас секс? Близость? Или как там это у вас называется?

У Брендона красным стало не только лицо, но и уши — на белой подушке они очень ярко выделялись. Он сначала отвел глаза, и я уж было подумала, что да, было. Но потом вдруг резко перевел взгляд на меня. И ответил с жаром:

— Нет, что ты, конечно же, нет! Разве я поступил бы так с тобой? Я не смел... Пока ты являешься женой моего брата... Но потом, когда король даст нам разрешение отринуть путы ненужного брака и создать брак истинный, то я буду счастлив... близость... ты...

Фух! Ну, хотя бы радует, что нравы у Эсми были не так уж распущенны. До крайности дело доведено не было.

Теперь бы зафиналить как-то эту историю без потерь для всех сторон.

Ой, не могу, смешно! Даже не спросил, почему я сама всего этого не помню!

Этот Брендон — мальчишка же совсем! И да, красивый, молодой. Возможно, Эсми он, действительно, подошел бы больше, чем суровый молчаливый непонятный Дэймон, но... Я вдруг, впервые за те дни, которые провела здесь, в этом непонятном мире, подумала, что ведь может так случиться, что я не вернуть обратно! Так и буду жить здесь всегда, в этом молодом теле... А может, может... В голову неожиданно пришла потрясающая мысль, что, вполне вероятно, после смерти со всеми нами, со всеми людьми происходит нечто подобное — наши души вселяются в тела других людей в каком-нибудь ином, чудесном мире! И тогда получается, что смерти нет? От этого неожиданного открытия по коже побежали мурашки! Боже, кто бы мог подумать!

Так вот... Продолжая развивать свою мысль, я собралась и додумала. Так вот, если так, то я бы предпочла быть женой Дэймона.

От понимания этого, а еще от понимания того, что Дэймона мне, действительно, нравится, внутри словно что-то перевернулось, и мне захотелось бежать к нему в кабинет, вышвырнуть оттуда противную Пэрис, и сказать то, что я думаю! И будь, что будет...

— Какая ты красивая, Эсми, когда вот так задумываешься... Такой взгляд чудесный... — напомнил о своем существовании Брендон.

Так. Пора!

— Брендон, — решительно начала я. — В общем ситуация такова.