Злодейка, приручившая Дракона - Аматариэль Джулианна Кортес

— Мне нужны некоторые… ингредиенты, — я протянула ему список, который составила заранее.

В нем, среди безобидных трав и ароматических масел, были зашифрованные названия того, что мне требовалось. Я не написала «орихалк», я написала «сплав старой меди», который, по слухам, можно было купить у одного подпольного торговца в портовом квартале. Вместо кожи василиска я указала «особо обработанную змеиную кожу» для новых перчаток. Самым сложным был селенит. Я описала его как «бледный кристалл для медитаций, помогающий от ночных кошмаров».

— Я сообщила домоправительнице, что после ранения страдаю бессонницей и хочу попробовать себя в алхимии, готовя успокоительные благовония и амулеты, — объяснила я. — Деньги у меня есть — отец прислал часть моего приданого. Ты должен будешь найти этих торговцев. Будь очень осторожен. Никто не должен знать, что именно ты покупаешь и для кого.

Мальчишка смотрел на список широко раскрытыми глазами, но не задал ни одного вопроса.

— Я все сделаю, моя леди, — твердо сказал он и исчез, как тень.

Началась опасная игра. Днем я изображала слабую, восстанавливающуюся после ранения леди, которая нашла себе новое хобби. А по ночам, запершись в своих покоях, я чертила схемы, вычисляла пропорции, пыталась адаптировать свои скудные знания физики к законам местной магии. Я чувствовала себя одновременно гениальным ученым и безумной авантюристкой.

Однажды поздно вечером, когда я в очередной раз сидела в библиотеке, склонившись над старинной схемой магических потоков, дверь тихо скрипнула. Я так увлеклась, что не услышала шагов. Я подняла голову, и мое сердце замерло.

В дверях стоял генерал.

Мужчина молча смотрел на меня, на стол, заваленный запретными фолиантами, на мои лихорадочные записи. Его лицо было как всегда непроницаемо, но в глубине его глаз я увидела подозрение.

— Поздний час для чтения, Амелия, — произнес он тихо.

— Я не могла уснуть, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Я быстро прикрыла своими чертежами самый опасный трактат о драконьих проклятиях.

Кай медленно подошел к столу. Он не смотрел на книги. Мужчина смотрел на меня.

— Что ты ищешь в этих книгах?

— Я пытаюсь понять, — ответила я, выбирая полуправду. — Понять природу силы, которая чуть не убила меня. Понять природу силы, которой владеете вы. Чтобы… чтобы больше не быть такой беспомощной. Чтобы знать, с кем и чем я живу рядом.

Генерал обошел стол и остановился рядом со мной, глядя на мои записи. Его близость была почти невыносимой. Я чувствовала его тепло, его запах, его давящую ауру.

— Любопытство — опасная черта, — произнес он. — Иногда лучше не знать некоторых вещей.

— Незнание чуть не стоило мне жизни, — возразила я. — А вам — едва не стоило вашей.

Наши взгляды встретились. В его глазах на мгновение промелькнуло то самое выражение, что и в форте — смесь ярости, растерянности и чего-то еще. Мужчина боролся с собой. Он хотел приказать мне прекратить, запереть эти книги, запретить мне думать. Но он не мог. Потому что в глубине души Кай понимал, что я права.

— Будь осторожна, Амелия, — наконец сказал он глухо. — Некоторые знания имеют свою цену. И она может оказаться выше, чем ты готова заплатить.

Генерал развернулся и вышел из библиотеки, оставив меня одну в звенящей тишине.

Я смотрела ему вслед, и мое сердце колотилось от страха и странного, дикого восторга. Он не остановил меня. Он подозревал, он был напуган, но он не запретил.

А значит у меня есть шанс… Шанс помочь ему, и выжить в этом мире. И я только что получила на нее его молчаливое, вынужденное согласие.

Глава 18

Спокойствие было недолгой и хрупкой иллюзией. Я знала это, но все равно позволила себе на несколько недель погрузиться в рутину своих исследований и тайных тренировок. Тим, мой верный помощник, с невероятной сноровкой и осторожностью доставал для меня все необходимое. В потайном ящике моего гардероба уже лежали три невзрачных на вид, но бесценных предмета: небольшой слиток тусклого, красноватого металла, оказавшегося орихалком, кусок эластичной, переливающейся чешуей кожи василиска и кристалл селенита, холодный на ощупь и словно впитывающий свет. Мой безумный проект по созданию «громоотвода» для Кая медленно, но верно двигался вперед.

Наши с ним отношения застыли в точке странного, напряженного перемирия. Генерал больше не избегал меня. Наши ежедневные «доклады» возобновились, но их характер изменился. Это больше не было допросом. Часто он просто молча слушал, глядя на меня своим непроницаемым взглядом, а потом начинал рассуждать вслух, анализируя политическую обстановку, словно я была не наложницей, а членом его военного совета. Я видела, что мужчина борется с собой, не желая подпускать меня слишком близко, но в то же время его острый, одинокий ум жаждал собеседника, равного ему по интеллекту. И, к его собственному ужасу, он нашел этого собеседника во мне.

Я же, в свою очередь, научилась читать его состояние по едва заметным признакам: по тому, как напряжена линия его челюсти, по тому, как часто он касается рукояти меча, по глубине теней под его глазами. Я знала, когда его проклятие мучает его сильнее, и в эти дни старалась быть особенно незаметной, принося ему под видом обычного чая крепкий успокоительный отвар, рецепт которого я нашла в одной из книг. Кай принимал его молча, никогда не спрашивая, что это, но я знала, что он понимает. Это была наша безмолвная игра, наш хрупкий мир, построенный на руинах его ледяной обороны.

И в один из обычных дней этот мир был разрушен.

Я сидела в библиотеке, когда в нее, запыхавшись, вбежал Тим. Его лицо было бледным, а глаза испуганно расширены.

— Моя леди! — выдохнул мальчишка. — Во дворец… ее привели…

— Кого, Тим? Успокойся и говори внятно, — сказала я, отрываясь от чертежей.

— Девушку, леди. Целительницу. Говорят, она спасла сына первого министра, когда все придворные лекари уже отказались от него. Ее дар… говорят, он от самих богов. Ее привели к генералу.

Мои пальцы, сжимавшие стилус, похолодели. Кровь отхлынула от лица. Я не спрашивала ее имени. Я знала. Канон, от которого я так отчаянно пыталась убежать, настиг меня. Элайра. Она была здесь.

Я медленно поднялась. Ноги были ватными. В голове билась одна мысль: «Спокойно. Ты знала, что этот день настанет. Ты готова». Но я не была готова. Ни одно знание из книги, ни один план не могли подготовить меня к той ледяной волне страха, которая захлестнула меня. Страха не за свою жизнь. А страха потерять то хрупкое, неправильное,