Ее кровь, его тьма - Лира Алая

Я слушала её и старалась отвечать, но мысли мои всё время возвращались наверх, к нему. Каждое слово Марты отзывалось в груди, но поверх её заботы я слышала другое — его голос, его дыхание, чувствовала его взгляд.

День прошёл в заботах. Я делала вид, что занята делами, но внутри считала часы. Вечером я попросила приготовить ужин с учетом того, что у нас будет два гостя.

Она вопросительно посмотрела на меня, но ничего не сказала, только кивнула и ушла распоряжаться.

Когда я сказала Марте накрыть на ужин, сердце моё уже билось чаще. В груди разливалось какое-то трепетное предвкушение. Я ходила по гостиной, не находя себе места. Огни канделябров отбрасывали тёплый, золотой свет, и он ложился на стены мягкими бликами. Казалось, всё вокруг стало теплее, уютнее — только потому, что я знала: скоро он войдёт сюда.

Марта суетилась за ширмой, отдавая распоряжения, принося блюда, расставляли тарелки и серебро. Всё это казалось привычным, но я ощущала каждое движение иначе — как будто всё делалось ради него. Ради того, чтобы он сел за этот стол, посмотрел на меня, и я снова почувствовала его взгляд, в котором было столько власти и желания.

Я очень жаждала его. Я сидела внизу, в гостиной, и не могла успокоить сердце. Я помнила его руки, его запах, его дыхание у самой шеи. Воспоминания разжигали во мне тихий огонь, и казалось, что пламя это вот-вот вырвется наружу. Я прикрыла глаза и представила, как он входит, подходит ко мне, наклоняется, как его пальцы скользят по моей коже, и я не могу сдержать дрожь.

Я хотела прикоснуться к нему — просто почувствовать его рядом. В груди рождалось чувство, которое невозможно было скрыть: нежность, желание, потребность. Я словно жила ожиданием, и каждая минута тянулась вечностью.

И вот — стук в дверь. Глухой, уверенный.

— Я сама открою, — сказала я Марте, и голос мой прозвучал непривычно звонко.

Я поднялась и пошла к двери, но шаги мои стали быстрее, чем я ожидала. Я бежала с полным вдохновением, с каким-то детским восторгом. Мне казалось, что я даже чуть-чуть подпрыгнула, так сильно хотелось скорее увидеть его. Сердце колотилось, щеки разгорелись, и я уже представляла, как открою дверь и увижу только его — моего Михаэля.

Но когда я распахнула дверь, мир остановился.

Передо мной стояла женщина. Высокая, стройная, в дорогом тёмном платье, которое подчёркивало каждую линию её тела. Её волосы спадали тяжёлой волной, а лицо, словно вырезанное из мрамора, было прекрасным и холодным. В её взгляде было что-то властное, недосягаемое, как у тех, кто привык управлять, а не просить.

А за её плечом — он. Михаэль. Он смотрел на меня так, словно наблюдал за моим первым дыханием после долгого сна. Но в его глазах не было того огня, которого я ждала в этот миг.

Жар моего вдохновения мгновенно превратился в ледяной ком ревности. Внутри всё сжалось, дыхание перехватило. Она — рядом с ним. Такая красивая. И этот её взгляд… словно оценивающий, изучающий, холодный. Он пронзал меня, и я чувствовала себя не хозяйкой в своём доме, а девочкой, застигнутой врасплох.

Моё сердце билось болезненно. Я не могла отвести глаз от неё, но каждое мгновение было пыткой. Я видела, как её пальцы слегка касаются его локтя, словно ненароком, но от этого жеста меня кольнуло в груди так остро, что хотелось закричать.

— Познакомься, — произнёс Михаэль спокойным, чуть глухим голосом. — Это Элиана.

Его слова отдались во мне странным эхом.

Её взгляд оставался холодным, властным, почти презрительным. А я… я стояла и чувствовала, как моя ревность разрывает меня изнутри.

Глава 11

Она прошла мимо меня, не дожидаясь приглашения. Я замерла, словно ударенная током, не веря, что всё это происходит в моём собственном доме. Сестра Михаэля. Её взгляд был прямым, острым, и от этого у меня закружилась голова. Наверное, всё читалось на моём лице — и ревность, и страх, и непонимание. Михаэль заметил, уголки его губ тронула хищная улыбка. Он подошёл ближе, посмотрел прямо в мои глаза и произнёс:

— А ты, оказывается, ревнивая. Расслабься, сладкая, это моя сестра.

И, не задержавшись, он прошёл мимо, направившись в глубь дома. Я так и осталась стоять у двери, пока пальцы сжимали холодную ручку. Когда я закрыла её, по всему телу пробежала дрожь, будто сквозняк прошёл через душу.

В столовой меня ждала новая картина: Элиана уже сидела на том месте, на котором обычно сидела я. Она сидела так, будто всегда принадлежала этому дому, как будто я здесь — лишь временная гостья.

— Очень мило накрывать стол для пары вампиров, — произнесла она с натянутой улыбкой. В её голосе сквозила ирония, я слышала холодное жало насмешки. — Для нас тоже еда будет? — она посмотрела прямо на меня своим ледяным взглядом.

Я почувствовала, как этот взгляд пронзает меня насквозь, будто она хочет вынуть из меня всё тепло и оставить пустой оболочкой.

— Нет, это больше формальность, — выдавила я, почему-то неуверенно. Я пыталась звучать спокойно, но голос предательски дрогнул. На самом деле объяснять Марте, что гости не будут ужинать, было куда сложнее, чем просто поставить пару лишних приборов на стол.

Элиана чуть заметно склонила голову, словно подмечая моё смятение. Я ощутила укол стыда и досады: я хозяйка этого дома, а чувствую себя маленькой девочкой под её взглядом.

— Ты всё увидела, что хотела? — голос Михаэля звучал ровно, но в нём слышалось раздражение.

— Да. И не увидела ничего особенного, — отрезала она, и было очевидно, что речь идёт обо мне.

Слова резанули по сердцу, словно нож. Я заставила себя не выдать реакцию, но внутри всё сжалось.

— Было бы лучше, если бы ты вернулся, Михаэль, — продолжала Элиана.

— Ты как всегда печёшься о своей жизни! — в его голосе проступила сталь.

— Да, я не отрицаю, что мои мотивы алчны, — она улыбнулась, но её улыбка была лишена радости. — Мне нравилось то положение, которое я занимала. А сейчас я “твоя сестра”, что до сих пор приковывает ко мне слишком