Щит Спэрроу - Девни Перри

— Нет. Я не хочу, чтобы ты переживала…

— Я не прошу, Рэнсом.

Он нахмурился, и две морщинки залегли у него между бровями.

Я подняла палец и разгладила их.

— Его кожа была такой горячей, что к ней было больно прикасаться. От его тела шел пар. Его кровь не была красной, а на губах была пена. Его глаза побелели, и он, казалось, испытал облегчение от того, что наконец-то умер.

Это было то, что было уготовлено для Рэнсома? Это были мучения, которые Верховный жрец Востеров забирал, навещая Рэнсома и устраняя инфекцию?

— У него была Лисса. Я убила этого человека, и я заслуживаю того, чтобы знать, почему он пытался убить меня.

Челюсть Рэнсома двигалась, но он молчал.

Он не собирался отвечать мне, не так ли? Он собирался держать меня здесь, в ловушке, где, как он думал, я буду в безопасности, и не говорить мне ни хрена.

Я открыла рот, собираясь дать волю ярости, известной только в Тени ада Иззака, когда Рэнсом посмотрел на Завьера.

— Скажи ей, — сказал Рэнсом.

Завьер нахмурился, но сделал, как было велено.

— Да, у него была Лисса. И нет, мы никогда раньше не замечали, чтобы тело зараженного было таким горячим. Мы видели молочные глаза и пену, но не жар. Мы думаем, что на людей это действует иначе, чем на животных. В конце концов.

В конце. То есть до того, как они умрут.

— Зачем ему преследовать меня?

— Я не знаю. — Завьер потер рукой подбородок. — У меня не так уж много интересного. Прости.

Верно. Я убила его, и было не так уж много ответов, которые они могли извлечь из его трупа.

— Какой монстр заразил его? Ты мог бы определить это по шраму от укуса?

Завьер заколебался.

— У него не было шрама от укуса.

— Но у него была Лисса. Как такое возможно? — Ответом был еще один фрагмент, не так ли? Еще одна ниточка, которую нужно распутать, потянуть и сплести с остальными. Еще одна часть общей картины, которую я упустила.

— На его руке были свежие следы от уколов. — Завьер вытянул свою руку, указывая на мягкую кожу на внутренней стороне локтя. — Вот здесь.

Целители использовали полые кости маленьких птиц для изготовления игл, чтобы вводить свои лекарства.

Или яды.

— Значит, тот, кто создал Лиссу, заражает не только монстров. — Больше нет.

Рэнсом мог убить каждого монстра в Туре. Каждого монстра по всему континенту. Но это не имело бы никакого значения, пока человек, ответственный за это, не исчезнет.

— Зачем…?

Я не смогла закончить свой вопрос. В этом не было необходимости. Ответ лежал передо мной на коленях.

Зачем кому-то заражать людей Лиссой?

Из-за Стража.

Потому что это был человек, которого практически невозможно было убить, будь то человек или монстр.

— Кто бы ни заразил этого человека Лиссой, он знает, что она у тебя. Они пытаются передать ее другим. Чтобы воссоздать тебя.

Рэнсом кивнул.

— Когда ты это понял?

— Только после нападения на тебя, — сказал он. Он знал и скрывал это от меня две недели.

— Ты должен был сказать мне.

Его взгляд смягчился и опустился к моему горлу.

— Ты можешь понять, почему я этого не сделал?

— Да. — Я выдохнула. Потому что мне понадобилось две недели, чтобы прийти в себя. — Человек, которого я убила. Откуда он был родом?

Ноздри Рэнсома раздулись.

— Из Аллесарии.

Черт. Все вернулось к тому скрытому городу. К городу, хранящему богатство знаний Туры. К городу, закрытому для посторонних. К городу, связанному с клятвами крови и магией.

В город Востеров.

Аллесария. Озарт. Лейн. Пещерный имбирь. Аллигаски. Коракин. Фенек.

Магия.

Нити распутывались. Кусочки складывались воедино, образуя нечеткую картину. Появилась идея.

— Мне нужно… — Больше. Мне нужно было больше кусочков. Поэтому я вскочила на ноги, Фэйз испуганно зарычал, когда упал на пол, изогнувшись, чтобы приземлиться на лапы.

— Что? — Рэнсом стоял рядом, держа меня за локоть.

Я уже направилась к двери и распахнула ее.

Рэнсом и Завьер застучали ботинками по дорожке и лестнице позади меня, следуя за мной на первый этаж. В комнату, где Эви проводила свои ежедневные уроки.

— Одесса? — Глаза Кэтлин расширились, когда она увидела, как я вбежала внутрь.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Эви оглядела нас всех, почувствовав напряжение, и вцепилась в край стола.

— Папа?

Завьер прошел мимо меня, взяв на руки свою дочь.

— Пойдем прогуляемся.

Она обвила его руками, когда он уносил ее прочь.

Рука Рэнсома легла мне на поясницу.

— Одесса, что происходит?

— У меня предчувствие, — сказала я Кэтлин. — И я думаю, что оно из-за тебя.

Она сглотнула, поднимаясь на ноги.

— Я не понимаю, о чем ты.

— Кэтлин. — В моих глазах была мольба. — Как давно ты знаешь, что король дает своим солдатам Лиссу?

Рэнсом напрягся всем телом, его рука на моей спине сжимала тунику. Но он молчал, давая Кэтлин время на то, чтобы она закрыла глаза и опустила плечи.

Какая-то часть меня знала, что он подозревал об этом. Но другая часть знала, что он не хотел верить в такое о своем отце. Он был уверен, что в Аллесарии нечего бояться. Что Верховный жрец не стал бы скрывать от него нечто подобное.

Но это подозрение, эта догадка означали, что он отказался от последней капли веры в своего отца.

И от того огромного доверия, которое он оказал Востерам.

— Это его ополчение, — сказала я. — Причина, по которой солдаты уходят из дома, и о них больше ничего не слышно. Он пытается воспроизвести Стража. Создать людей, наделенных способностями, которые могли бы противостоять круксу. Но это не работает. Вместо этого Лисса убивает их.

Наступившая тишина была такой тяжелой, что у меня перехватило дыхание.

— Кэтлин, — прорычал Рэнсом. — Скажи что-нибудь.

Мое сердце бешено колотилось. Почему Кэтлин не согласилась со мной и не сказала, что я была неправ? Зачем указывать мне правильное направление, но ничего не говорить…?

Мои глаза расширились, еще один кусочек головоломки встал на свое место.

— Она не может. Она дала клятву на крови. — Я взяла его за руку, переплетая наши пальцы. — Так что вместо этого она снабжала меня информацией. Книгами и журналами. Идеями и рассказами. Чтобы я могла сложить все воедино и быть тем, кто расскажет тебе правду, поскольку она поклялась хранить тайну.

Кэтлин кивнула, опустив глаза в пол, ее плечи опустились так низко,