Северный ветер - Александрия Уорвик

порочных мыслей, что Борей сделает теперь, когда я в его власти, кружится голова. Запускаю пальцы в его волосы, хватаюсь за его шею, за все, до чего только могу дотянуться. Стремлюсь угнаться за его языком своим, и когда они сталкиваются в яростной борьбе, Борей углубляет поцелуй так, что голова начинает кружиться уже от недостатка воздуха.

Король отстраняется для краткой передышки. Мои губы, припухшие, алые от его натиска, покалывает.

– Как эта треклятая дрянь снимается? – рычит Борей, дергая пересекающую мою спину крест-накрест шнуровку.

Я шлепками отгоняю его руки.

– Дай-ка.

Нужно всего лишь коротко дернуть, и шнурки развязываются, после чего Борей стягивает платье мне через голову. Окидывает меня взглядом: повязка на груди, нательное белье, обнаженная смуглая кожа, согретая румянцем. Сурьма размазалась, волосы ужасно всклокочены, но лазурные глаза темнеют, наливаясь густым голодом.

– Упоительна, – произносит он.

От страстного желания, сквозящего в голосе Борея, у меня вспыхивают щеки. Мужчины называли меня по-всякому. Но упоительной – никогда.

– Это ты просто завоевать мое расположение пытаешься.

– Рен, – улыбается Борей, и его рука скользит к низу моего живота. – Я уже завоевал.

Мозолистые ладони блуждают по коже, одновременно нежные и грубые, отчего у меня по рукам и ногам пробегают мурашки. Борей минует грудь, предпочитая исследовать спину и ниже. Обхватив полукружья ягодиц, он поддевает исподнее большими пальцами. И я уже два удара сердца спустя остаюсь без него.

Открывшийся вид заставляет ноздри короля затрепетать, но затем я снова приближаюсь и стискиваю пальцами рукав его плаща.

– Моя очередь.

Раздевать Борея – удовольствие, о котором я даже не подозревала. Его нужно смаковать. Жесткая ткань плаща раскрывается на груди, будто раковина. Дергаю с силой, всего раз, и он падает с плеч. Следом улетает и туника, теплая ткань, согретая кожей. Король снимает сапоги и носки, пока я занята завязками его штанов. По ходу дела я задеваю пальцами напряженный член и мило улыбаюсь. Маленькая пытка еще никому не повредила.

И вот Борей предстает передо мной обнаженным. И он, прямо скажем, великолепен. Тело, сотканное из чистых мышц – поджарых, упругих, покрытых слоем черных волосков, не слишком густых. От одного только взгляда на короля мне становится жарко.

Прижимаю пальцы к его груди, веду вниз, к животу. Обхожу его, чтобы посмотреть на месиво шрамов, что чудом зажили. Забрала бы его раны и боль, если бы могла. Но лишь нежно целую самый жуткий из пересечения рубцов и чувствую, как Борей напряжен.

Он хватает меня за руку и притягивает обратно. Лицо, лазурные глаза – открытые, все как на ладони. Среди пламени страсти, что в них плещется, сквозит уязвимость и нежность, и нечто более сильное и чистое, слишком пугающее, чтобы дать ему имя.

Борей ловит меня за талию и с легкостью бросает на постель.

Матрас прогибается под моим весом. Простыни кажутся совсем воздушными. Откидываюсь на изголовье, неторопливо разглядывая каждый сантиметр великолепного тела. Мощные бедра, что сокращаются при каждом шаге. Копну густых курчавых волос у основания торчащего члена, темные венки на нем.

Встав на колени, подползаю к краю кровати, обхватываю член ладонью. Борей вздрагивает, запускает пальцы мне в волосы и нежно тянет так, что кожу легонечко покалывает. Я смотрю на жемчужную капельку, которой сочится багровая головка, растираю ее большим пальцем, очерчивая кружок.

Борей медленно выдыхает.

– Рен.

Утыкаюсь лицом в его пах и жадно вбираю аромат. Густой, будоражащий, пот и мускус, и свежесть кедра. Борей продолжает массировать мне голову, кончики пальцев надавливает на затылок, и волна спокойствия силится затушить огонь, что неуемно бушует у меня под кожей. Отстранившись, я на пробу облизываю головку. Плоть под языком податливая, мягкая, и я повторяю движение просто ради удовольствия.

Крепкие ноги застывают, мышцы сводит напряжением, Борей коротко шипит. Мое внимание привлекает ямочка под головкой, и я щекочу ее самым кончиком, затем обхватываю губами, наслаждаюсь тем, как он набухает и твердеет под моим блуждающим языком. Его вкус куда лучше, чем у любого, с кем я спала прежде. Слизываю очередную капельку, смотрю на Борея сквозь ресницы, ловлю его взгляд. И заглатываю до самого основания.

Он застывает, голос срывается стоном. С губ сыплются грязные ругательства, одно непристойней другого. Все мое тело вспыхивает удовольствием. Не делала такого уже целую вечность. Мужчинам нравится по-разному, но самые чувствительные места большинства мне знакомы, и я этим пользуюсь, распаляя Короля стужи, как огонь, что со временем пылает все жарче.

Выпуская его изо рта, стараюсь оставить влагу по всей длине. Борею хочется двигаться. Этого жаждет его тело. А не надо было давать мне прикоснуться, потому что теперь я буду разбирать его камешек за камешком, мучительно медленно.

Он особенно чувствителен снизу, это я быстро усвоила. Там я и задерживаюсь, в перерывах между ласками головки. На коже блестит моя липкая слюна.

У Борея дрожат ноги. Я жадно лижу головку, посасываю, лениво обвожу ее языком, вызывая новый жалобный стон.

– Довольно, – шипит Борей, пытаясь отодрать меня от себя.

Но я хватаю его за бедра и замедляю движения. Его грудь вздымается, силясь набрать воздуха. А я вожу языком все плавнее и плавнее. Кончик почти невесомо касается щелочки в головке, прелюдией к тому, что грядет. Предсемя течет по языку, словно сладчайшее вино.

– Рен, – рычит Борей.

Тянет, запутав пальцы в моих волосах.

Я не обращаю внимания.

– Рен.

Причмокнув, отстраняюсь.

– Терпение, – произношу нараспев, сверкнув зубами.

Камин почти погас. Во впадинках мощного тела собираются тени, лунный свет очерчивает силуэт. Мой взгляд поднимается к губам. Мягким, странно женственным, сочным. В нижнюю впиваются острые клыки. В глазах – сплошная чернота.

Вспышка желания застает меня врасплох. Что же случится, если испытывать его терпение и дальше? О, как я жажду это узнать.

Добавляю руку и медленно скольжу ею так, чтобы ни сантиметра не осталось не обласканным. Веду вверх, комнату заполняет полный муки стон – и обрывается. Пальцы в моих волосах сжимаются крепче, удерживая меня на месте, кожу головы пронзает приятная боль. В темных уголках моего разума мелькает образ. Фантазия, в сущности. Как я потребую отыметь меня в рот так сильно и глубоко, как он только сможет, толчок за толчком, пока не сдерет все горло, что будет сжиматься вокруг него, пока по лицу не потекут слюна и слезы. Жестокий и ненасытный.

Борей, словно почуяв мои желания, начинает двигаться, вперед-назад. Правда, медленно. Но не менее приятно.

– Только скажи – и я остановлюсь, – бормочу я между движениями языка. Поднимаю взгляд сквозь ресницы, сталкиваюсь с его пылающими черными глазами. – Если, конечно, сможешь.

Борей замирает.

– Демоница.

Он хватает меня под мышки, вздергивает вверх и впивается в губы, проникает вглубь, похищает все до последней сладкой капли. Моя голова откидывается назад. А он все берет, и берет, и берет, и когда я уже