Северный ветер - Александрия Уорвик

– Пока что темные ходоки рассеялись по лесу. Не знаю, как скоро они нанесут ответный удар.

– Об этом, кстати, я и хотела поговорить.

– О?

– Я намерена все-таки устроить празднество.

Борей замирает, не донеся хлеб до рта. Моргает.

– Ты осознаешь, что мы готовимся к битве, да? Нам нельзя отвлекаться.

– Как быстро, по-твоему, темняки соберутся обратно?

Он задумчиво жует.

– Трудно сказать. Кто-то или что-то ими управляет, но я еще ничего не выяснил. Нельзя ослаблять бдительность ни на мгновение. Мы должны готовиться к нападению.

Скрестив руки, я разглядываю Борея с уверенностью человека, который знает, что делает. Иногда срабатывает. Иногда нет.

– А почему бы не провернуть и то, и другое?

Борей протягивает мне ломтик дыни. Я уже поела, но принимаю угощение, ведь этим утром чувствую себя особенно дружелюбно. Борей смотрит, как я жую, и взгляд его при этом настолько пристальный, что мне приходится отвернуться.

И, разумеется, я тут же вижу кровать. Скомканное одеяло, сброшенные на пол подушки намекают, что Орла сюда еще не заходила. Затем я украдкой смотрю на дверь, за которой скрывается ванна. Отвожу взгляд, но Борей тянет носом, будто чует во мне всплеск возбуждения, пусть это и невозможно.

Так, сосредоточься.

– Призадумалась о чем-то? – негромко, понимающе интересуется Борей.

– Нет.

Он подходит ближе.

– У тебя щеки красные.

Мой взгляд падает на его грудь, а потом ниже, к явственно очерченному под тканью возбужденному члену. Я могла бы протянуть руку и прикоснуться. Ужасная идея.

Наверное.

Кашлянув, я поднимаю взгляд к лицу Борея, и он заправляет прядь волос мне за ухо в ласковом и, осмелюсь сказать, проникновенном жесте.

– Думаешь о прошлой ночи? – тихо спрашивает король.

– Я, – твердо заявляю, вздернув подбородок, – нежный цветок.

Теплый смех помогает прогнать витающий в комнате холод.

– Никогда еще не слышал ничего столь неправдоподобного.

У глаз Борея собираются морщинки. Не думаю, что когда-нибудь привыкну их видеть.

– Слушай, я знаю, что ты скажешь о празднике. – Стискиваю кулаки. – Мол, не хочешь видеть тут у себя людей, но солдаты выбились из сил. А горожане напуганы. Я думаю, праздник поднимет всем настроение. Устроим его завтра. Украшения все на месте, еды предостаточно. – Этот момент я прояснила у Сайласа еще до завтрака. – Ну не могут темняки так быстро собраться после стольких потерь…

Борей вздыхает:

– Рен.

– …но я действительно думаю, что мы сильно поднимем всем дух, ну и давай уже смотреть правде в глаза, жить среди вечной зимы тяжело и без паршивого убранства…

– Рен.

– …и хотя ты злишься, ведь я решила закатить праздник и не сказала, что пригласила целый город…

– Рен.

– Чего?! – огрызаюсь я.

– Мой ответ – да.

– Твой… ох. – Беспомощно роняю руки. – Честно?

Борей кивает:

– С одним условием.

Ну разумеется, все не может быть так просто.

– И каким же?

– Ты должна пригласить сестру.

Глава 36

– Нет.

Такой мой ответ. И точка.

Нет.

Борей наблюдает, как я расхаживаю туда-сюда по его комнате.

– Не хочешь объяснить?

Из всех условий, которые мог выставить Северный ветер, этого я ждала меньше всего.

– Ты сам знаешь.

После пережитого в первый визит унижения как-то я не горю желанием его повторять. Я приползла в Мертвые земли, поджав хвост, зализывала раны, безмолвно страдала. Собственная сестра обошлась со мной так плохо… и во мне что-то сломалось.

Ко мне приближаются почти бесшумные шаги. Жар и крепкое тело короля окутывают меня со спины, будто я могу взять и прислониться к нему, зачерпнуть силы, если того захочу.

Борей вздыхает:

– Рен.

– Элора не хочет моего присутствия в жизни, – огрызаюсь я, и на последнем слове голос все же срывается. – Она ясно дала это понять.

Да и в конце концов, я же была нужна лишь для удовлетворения ее эгоистичных потребностей, верно? Еда на столе. Крыша над головой. Хворост для очага. Сладости, когда удавалось раздобыть достаточно денежек, что обычно включало в себя лечь в постель к жестокому племяннику ткачихи. А безупречные ручки сестры вообще ничего не пятнало.

И в итоге Элора выбрала не меня. Она никогда меня не выбирала. И в этом вся разница между нами, ведь я выбирала ее каждый день, несмотря на страх, что я делаю недостаточно, никогда не будет достаточно, потому что сестра не стремилась убедить меня в обратном.

Вышагиваю от кровати к окну, обратно к кровати, потом к камину.

– Не важно. Она мне не нужна. Никто мне не нужен. У нее этот ее возлюбленный Шоу. Ребенок под сердцем. – Хватаюсь за деревянную каминную полку. – Ты наверняка думаешь, что я ужасная сестра.

– Я такого не говорил.

– Но думаешь! – выпаливаю я, резко оборачиваясь. Из горла, изо рта, из глаз хлещет ярость, поглощая меня с головокружительной скоростью. – Я должна быть за нее рада. Но правда вот в чем: я хочу, чтобы Элора чувствовала то же, что и я. Боль, гнев, предательство. Хочу, чтобы всякая ноша, которую я волокла ради нашей семьи, легла Элоре на плечи и чтобы хребет ее под ними переломился.

Слова сыплются с губ, злые, несдержанные. Я больше не понимаю, что несу.

– Иногда…

Умолкаю. Борей следит за мной спокойным взглядом, без осуждения. И только поэтому я продолжаю.

– Иногда я подумываю вернуться в Эджвуд и сжечь ее дурацкий дом, или запасы еды попортить, или понаделать дыр в шляпах и плащах. Но по большей части, – говорю я с полубезумным смехом, – я задаюсь вопросом, нет ли моей вины, ведь я столько времени так мало думала о себе, что растратила всякое самоуважение.

И когда подступают слезы, когда лицо морщится, я поднимаю руки, чтобы скрыть от Борея боль, которую я силюсь заглушить. Плач сейчас же прекратится. Сейчас… же.

Нет, все еще плачу.

– Знаешь, это ты виноват, – выдавливаю я дрожащим голосом. – Притворяешься, что тебе небезразличны мои чувства. Почему просто не бросишь в темницу, как в старые добрые?

Презирать его так, как раньше, уже не получится. Невозможно, на самом деле.

Крупные ладони обхватывают мои плечи. Тянут – и я без сопротивления утыкаюсь лбом Борею в грудь. Глубоким вдохом втягиваю его зимний аромат, задерживаю его как можно больше, будто чтобы впитать до конца.

– Нет никакого притворства, Рен. Мне не безразлично.

Жизнь была много проще, когда мы друг друга ненавидели. Проще, чем то, что прорастает между нами сейчас.

И поскольку Северный ветер не лжет… наверное, он говорит правду.

– Тебе нужно все отпустить. И встреча поможет, – продолжает он глубоким рокотом.

В глубине души я знала, что дело дойдет до чего-то подобного. Но не уверена, готова ли я.

– Ты отправишься со мной?

Борей кладет ладонь мне на затылок, чуть сжимает.

– Нужно лишь попросить.

Позже тем же вечером мы с Бореем стоим у въезда в Эджвуд, у самого края соляной преграды, опоясывающей город. Выглядит он куда меньше, чем я помнила. Я повидала мир, и теперь мыслю свободнее, мой кругозор значительно расширился. И все же… здесь я родилась. Этот город олицетворяет все, чем я была. И воспоминания о прежней жизни