Некромантка и Дракон. Тайный союз в Академии - Екатерина Бриар

— С приворотным зельем.

— Что, простите?

— Она долго гонялась за мной с приворотным зельем наперевес, а на приеме у короля в прошлом месяце все-таки преуспела. Вот только зелье сработало на манер ментальной микстуры, заставляющей высказывать вслух самые нелепые предположения. В тот вечер я обвинил своего командира во взяточничестве. Извинения и объяснения были принесены несколькими часами позже, но мне все равно пришлось уйти в отставку. Не скрою, решение преподавать в академии было принято на эмоциях. Однако пребывание здесь избавляет меня от неприятных встреч с особой, разрушившей мою военную карьеру. Эта девушка крайне назойлива.

— Жизнь гораздо интереснее вымысла, — сказала я, сравнив рассказ Олстона с историей, выдуманной мной накануне. Дракону мои слова могли показаться странными, поэтому, чтобы избежать вопросов, я напомнила: — Между прочим, ректор поручил нам разобраться не с каким-то рядовым случаем хулиганства, а с похищением.

— Похищением жаб! — возмутился Олстон. — Мне придется искать каких-то жаб, уму не постижимо...

— И искать вам их придется в моей компании, и сходить за водой придется, — сочувственным тоном произнесла я. Заметив в углу комнаты большой таз, вытряхнула из него ворох бумаг и вручила Олстону.

— Вы издеваетесь?! — воскликнул он, машинально взяв таз.

Я посмотрела на него как на не очень сообразительного, но чрезмерно капризного ребенка.

— Полагаю, вы, как и я, не владеете бытовой магией. Поэтому отмывать тут все нам придется ручками, — объяснила я. — Помните покои с выбитой дверью, мы заглянули туда, как только поднялись на второй этаж? Там наверняка есть уборная. Принесите воды.

— Но...

— Олстон, ректор настаивает на секретности нашего расследования. Мы не можем позвать сюда госпожу Гринсток, как бы вам того не хотелось, — съязвила я.

— С чего вы взяли, что мне хочется позвать ее сюда? — на редкость искренне удивился дракон.

— С того, что бытовая магия — профиль Валери.

— Я могу воспользоваться своей магией, — задумчиво осмотрев таз, предложил Олстон.

— Отлично. Преступайте, — одобрила я.

Клянусь, если бы он начал уверять, что уборка — не мужское занятие или продолжил возмущаться приказом ректора, я бы познакомила метлу с его макушкой. Но Олстон, похоже, наконец-то прошел все стадии принятия и, поводив рукой над тазиком, вернул мне его до краев наполненным теплой водой.

Первые полтора часа мы работали молча. Красноречивые взгляды не в счет. В результате усилий Олстона дюжина поломанных стульев в компании двух шкафов с перекошенными дверцами отправились в соседнюю комнату, которая, по счастью, оказалась открытой. Я тем временем помыла окна, найденной на полу мантией. Вероятно, наличие огромной прорехи на груди заставило какого-то студента оставить ее здесь. Ему никогда не узнать, как легко мантия превращается в несколько одинаково удобных для уборки тряпочек.

Как только стекла засияли чистотой, я с азартом приступила к увлекательной игре под названием «Найди среди хлама годную вещь». Так, перебрав уйму давно устаревших географических карт, убедившись, что содержимое кем-то составленного гербария превратилось в труху и едва не порезавшись о треснувший прорицательский шар, я обнаружила грифельную доску. С одного края она была забрызгана чернилами, с другого — красовалась глубокая царапина.

— Это стоит оставить. Возможно, пригодится, — сказала я, продемонстрировав находку Олстону.

— Блайтли, вы всерьез думаете, что мы будем тут расследовать преступления? — осведомился он снисходительным тоном.

— Исчезновение угусов вам не удалось объяснить миграцией, так что одно преступление у нас уже есть, — не упустила случая напомнить я.

— Жабы могли пропасть по естественным причинам, — не согласился дракон.

— По каким? — спросила я, пристраивая доску на одинокий гвоздик, замеченный на стене.

— А вы не подумали о том, что они могли просто уйти за грань? Странно, что некромантке не пришло в голову такое объяснение, — попытался поддеть меня Олстон.

— Вы считаете, они банально сдохли? — недоверчиво произнесла я, обернувшись к навязанному напарнику.

Несмотря на все усилия, грифельная доска отказывалась висеть ровно.

— Почему банально? Возможны варианты. Угусы крайне прихотливые существа, — не унимался Олстон.

Он только что вооружился метлой и начал выметать мелкий мусор из углов помещения. Увлеченно сражаясь с паутиной, дракон не заметил, как я подошла и встала у него за спиной.

— Если намекаете на намеренный вред или преступную халатность кого-то из коллег, придется предоставить доказательства, — произнесла я, рассчитывая, что Олстон отпрянет от неожиданности или хотя бы вздрогнет. Но он не сделал ни того, ни другого. Только обернулся и, впившись в меня пристальным взглядом, спросил:

— Вы готовы поручиться за зоомага, Блайтли? Уверены, что он не имеет отношения к исчезновению жаб?

— Нет, — через силу выдавила я из себя.

Как же неприятно было признавать правоту Олстона! Дракону следовало удовлетвориться полученным ответом, но вместо этого он сократил расстояние между нами до неприлично близкого.

— Эверард — самый очевидный подозреваемый. Будете это отрицать, Блайтли? — продолжал наступать Олстон.

Я покачала головой и отступила на шаг.

— Если собираетесь помогать мне в этом расследовании, поскорее избавьтесь от веры в непогрешимость коллег. Под подозрением будут все, пока мы не докажем обратное.

Следовало напомнить Олстону о том, что никто его главным в нашем дуэте не назначал, но вместо этого я отступила еще на один шаг. В следующий миг правая нога угодила в старый цветочный горшок. Кажется, он только того и ждал, чтобы треснуть и развалиться. Потеряв равновесие, я вскрикнула и замахала руками.

Дракон, надо отдать ему должное, попытался предотвратить мое падение, но наступил на один из рассыпанных по полу шариков-магонакопителей. В итоге вместо того, чтобы удержать меня, он грациозно исполнил все движения, коими характеризуются попытки вернуть себе равновесие, и рухнул пару секунд спустя. Прямо на меня.

— Ох! — сдавленно выдохнула я.

— Блайтли, вы живы? — осторожно прошептал Олстон прямо мне в ухо.

— А вас это удивляет? — съязвила я, попытавшись (впрочем, без особого успеха) отодвинуть от себя драконью тушку.

— Все из-за вашей неуклюжести, — проворчал дракон, сменив дислокацию — теперь он нависал надо мной, опираясь на локти.

— Просто кому-то, вместо того, чтобы сметать паутину, стоило заняться крупным мусором или, по крайней мере, собрать с пола шарики-магонакопители.

— Я сам разберусь, чем мне заняться, — прорычал он мне в лицо.

«Если у Олстона такое горячее дыхание, губы у него какой температуры? Интересно они у него