Возлюбленная распутника - Виктория Анатольевна Воронина

Очарованная обликом незнакомца, Мейбелл подошла к маркизе Честерфилд и спросила:

— Тетушка Эвелин, кто только что вошел в зал?

Маркиза Честерфилд обернулась, посмотрела на вошедшего и сердито сказала:

— Это лорд Альфред Эшби, граф Кэррингтон, — после чего предупредительно ударила племянницу по руке своим черепашьим веером, и добавила:

— Не вздумай в него влюбляться! Уже многих дурочек из-за него увезли обратно в поместья, так и не выдав замуж. Он — известный распутник, и, что еще хуже — он женат!

Слова тети Эвелин словно окатили Мейбелл ушатом холодной воды. Как она раскаивалась в том, что позволила себе неосмотрительно увлечься незнакомцем. Неделю девушка добросовестно старалась изгнать из головы всякую мысль о привлекательном незнакомце. Но чем больше она старалась, тем хуже у нее это получалось. Наконец Мейбелл перестала сопротивляться своему сердцу и предалась мечтам. Она была очень молода, а юность — это такое время, когда кажется, что все мечты обязательно сбудутся.

Глава 3

Жестокая реальность скоро развеяла иллюзии наивной девушки. Граф Кэррингтон не просто холодно держал себя с нею, он был абсолютно к ней равнодушен. Мейбелл Уинтворт была самой очаровательной девушкой из числа юных особ женского пола, представленных ко двору, но красивое женское личико уже не могло взволновать его до глубины души. Через его постель прошли сотни женщин различных сословий, его страсть к ним перегорела, а женские капризы надоели до смерти. Самый большой интерес в нем к моменту встречи с дочерью лорда Уинтворта вызывала политика и дворцовые интриги Уайтхолла. Мейбелл Уинтворт могла бы его привлечь как наследница большого состояния, не будь он женат. И все попытки влюбленной девушки понравиться своему обожаемому лорду Эшби были обречены на провал, общение с нею было для него докукой. Самое большое, что могла добиться Мейбелл с его стороны, было проявление обычной светской учтивости.

В свою очередь, Мейбелл была вынуждена ограждать себя от домогательств брата короля. Герцог Йоркский не на шутку увлекся ею, и пытался на дворцовых праздниках всецело завладеть ее вниманием. Мейбелл делала вид, что не понимает его намеков, приглашающих к сближению, и избегала его общества.

Несмотря на личные огорчения, Мейбелл все больше очаровывалась Лондоном, поражающим ее многообразием жизни. Во время царствования Карла Второго английская столица стала одним из красивейших городов Европы. После Великого Лондонского пожара в 1666 году облик Лондона изменился. Архитектура новых построек выдерживалась в одном стиле, улицы стали шире. Особое своеобразие и очарование городу придавали силуэты храмов, воздвигнутых архитектором Кристофером Реном. Свою лепту в городское строительство, заключающееся в расширении Лондона в западном направлении внес четвертый граф Бедфорд. Для руководства работами он пригласил Иниго Джонса. Тот замыслил выполнить свои новые произведения архитектуры в элегантном стиле, которому научился у итальянского архитектора Палладио. Так появился легендарный Ковент-Гарден. Улица и находящийся там оптовый рынок фруктов, овощей и цветов возникли в 1661 году.

К концу царствования Карла Второго в Лондоне насчитывалось более тысячи кофеен. Популярностью они пользовались преимущественно у мужского населения столицы, а женщины выступили с протестом против «этой новомодной отвратительной языческой жидкости под названием „кофе“, которая лишает человеческую природу ее корня», не желая мириться с тем, что их благоверные целыми днями пропадают в кофейнях.

Вопреки женским ходатайствам о запрещении кофеен, эти заведения продолжали умножаться и процветать, принося немалую прибыль своим хозяевам. Каждая кофейня имела определенный круг постоянных клиентов, которых объединяли общие интересы и род занятий. Была кофейня в Ковент-Гарден, которую можно было назвать «храмом Венеры». Содержала ее красивая, опрятная, изысканно одетая и приветливая, но очень опасная «цирцея», которая разорила немало простаков, поддавшихся ее чарам.

В Лондоне жизнь била неиссякаемым ключом, в нем авантюристы всех мастей перекраивали судьбу на свой лад. В этом вселенском горниле соблазна и порока особенно на слуху было имя знаменитой сводницы и владелицы самого роскошного дома терпимости Ханны Уайборн, более известной широкой публике как Матушка Уайборн. Даже до ушей невинных девушек вроде провинциалки Мейбелл Уинтворт долетали новости о ее греховных делах.

С библией в руках, придающий ей внушающее доверие вид, Матушка Уайборн ежедневно обходила гостиницы и трактиры в поисках свежих и молодых девушек. «Молодых невинных людей нельзя оставить одних в большом городе на произвол судьбы», — считала она. Матушка Уайборн возьмет их под свое крылышко — обогреет, накормит, оденет — взамен на их тела и души. Уличных мальчишек она умоет и научит ублажать джентльменов. Девушек отправит в церковь. А где, как не там, по мнению Матушки Уайборн, лучше всего зазывать клиентов. Одна из этих «прелестниц», работающих на Матушку, рассказывала на исповеди священнику о своей «работе»: «Мы использовали любую возможность, чтобы привлечь внимание. Например, могли, проходя по улице, задрать юбки так высоко, что видны были наши ноги в красивых шелковых чулках, это действовало безотказно. Мужчины либо сами преследовали нас, любо посылали своих лакеев проследить, где мы живем, а потом обязательно приходили — так мы заполучали хороших клиентов».

При своей непотребной профессии Матушка Уайборн пользовалась репутацией «честной и ловкой» женщины, которая ни разу не обманула своего клиента. «Если к ней обратиться, она даже ангела может свести с чертом, при условии хорошей оплаты», — восхищенно произнес один из гостей маркизы Честерфилд в разговоре со своими друзьями, совсем забыв о том, что неподалеку от него находятся юные леди, чьим ушам не подобает слышать такие слова. Первое время Мейбелл была в шоке, когда случайно слышала обрывки подобных разговоров. Еще больше она была шокирована, когда узнала о том, что в столице не только мужчины могут купить женщин, но и богатые дамы берут молодых красавцев на содержание. Для Мейбелл стал незабываемым поход в галантерейный магазин, возле которого она заметила, как ее чопорная и респектабельная тетушка Эвелин с несвойственной ей сладкой улыбкой совала кожаный мешочек с деньгами в карман юному щеголю. Даже ее обожаемый лорд Эшби не брезговал брать деньги у своей богатой любовницы леди Карлайль, когда проигрывался в карты, что происходило довольно часто, поскольку граф Кэррингтон играл азартно, из одной любви к игре, и никогда не плутовал.

В начале октября по лондонским кофейням и клубам пронесся слух, что лорду Эшби особенно не повезло, и он проиграл крупную сумму в сто фунтов, что поставило его в довольно затруднительное финансовое положение. Сначала Мейбелл охватило отчаяние при мысли о бедственном положении своего возлюбленного, затем ее мысли приняли неожиданный поворот, который прежде был для нее совершенно