Поцелуй принца - Джулия Лэндон

Каролина ничуть не возражала против того, чтобы поберечься и выздороветь поскорее, особенно после того, как она предстала перед джентльменами в столь непотребном состоянии.

Тут в дверях появилась Марта с тазиком и тряпицей, и Бек встал, чтобы Марта могла занять его место.

– Ты действительно должна приложить усилия к тому, чтобы поберечься и выздороветь поскорее, – неуверенно добавил он.

Стоя спиной к Беку, Марта выразительно закатила глаза.

Бек перегнулся через Марту, положил руку Каролине на ногу и легонько сжал.

– В доме будет пусто без тебя.

– Я не собираюсь умирать, Бек. Как можно? Ты же пропадешь без меня, – пробормотала она, чувствуя, как веки у нее наливаются невыносимой тяжестью. – А теперь не мог бы ты отправить всех куда подальше? И я действительно имею в виду всех. Мне бы не хотелось увидеть его еще раз.

– Она бредит, – сказал Бек, и голос его донесся до нее словно бы издалека. – Она сама не понимает, что говорит.

О нет, Каролина прекрасно понимала, что говорит, но вот сил объясняться у нее уже не было.

Глава 9

…досточтимый лорд Рассел, наш новый премьер-министр, организовал званый вечер, дабы отпраздновать победу своей партии. Высокое собрание включало Их Светлостей Хилла, Эверсли и Веллингтона, а также Его Королевское Высочество принца Леопольда. В глаза бросалось отсутствие на церемонии леди Рассел, которую практически никто не видел после ее возвращения из Алусии. По слухам, празднование назначения нового премьер-министра продолжалось до утренней зари следующего дня, потому как именно об эту пору нескольких гостей видели покидающими особняк, среди коих, впрочем, не был замечен принц, который, согласно тем же слухам, исчез сразу после полуночи. По словам осведомленных источников, уходил он не один.

Леди Каролина Хок, многолетняя участница подобных сборищ, на сей раз пропустила сие мероприятие, поскольку до сих пор восстанавливает силы после недуга, вызванного путешествием по бурному морю и отвратительным воздухом в Лондоне.

Дамы, обращаем ваше внимание на то, что смесь одной трети мышьяка с двумя частями меда превосходно облегчает даже самую сильную боль в горе и сильнейшую лихорадку.

Дамская газета мод и домашнего хозяйства госпожи Ханикатт

Лео отшвырнул в сторону газету госпожи Ханикатт, и гостиничный лакей тут же подскочил к столу, дабы унести ее. Лео едва обратил на него внимание, поскольку прислуга в гостинице «Кларендон» была вымуштрована так, чтобы оставаться невидимой.

Принц снял половину этажа в гостинице на Бонд-стрит, весьма популярной среди аристократов и важных сановников. Его отец настаивал на том, чтобы его второй сын поселился в отдельном особняке, да еще и с кем-нибудь из алусианских родичей, но Лео отдавал предпочтение гостиницам. «Кларендон» была расположена в самом сердце Лондона, и в ней нашлось место всему его штату, который включал дворцовых телохранителей, Кадро и Артура, камердинера Фреддара, подвизавшегося заодно и в роли слуги в его приватных апартаментах, и личного секретаря Джозефа Пистоля. В обязанности Джозефа входило первым узнавать городские новости и сплетни, вот и сегодня утром он принес принцу «Дамскую газету госпожи Ханикатт».

Сейчас Джозеф находился вместе с Лео в библиотеке, расположившись в уютном мягком кресле, богато отделанном кожей с такой плотной обивкой, что та грозила вырваться наружу при малейшем нажиме. Им подали чай. Джозеф быстро и умело набрасывал расписание на будущую неделю в толстой записной книжке в кожаном переплете, в то время как Лео раздраженно барабанил пальцами по подлокотнику кресла, размышляя над обрывочными сплетнями, только что почерпнутыми им из газеты. Новости были недельной давности, тем не менее они до сих пор изрядно раздражали принца.

– Вы собираетесь нанести сегодня визит лорду Хоку, Ваше Высочество? – осведомился Джозеф, ловко орудуя пером.

Лео спросил себя, а что еще записывает в записной книжке Джозеф, которого он ни разу не видел в праздном бездействии?

– Да, и весьма скоро. У вас есть какие-либо предположения о том, кто может следить за мной? – спросил он, кивая в том направлении, куда только что отшвырнул газету.

– Весь Лондон, – безмятежно отозвался Джозеф с таким видом, словно уже в сотый раз вынужден был напоминать Лео об очевидном.

И действительно, Лео прекрасно знал о том, что его приходы и уходы отмечались и освещались в утренних газетах. Он был принцем и потому являл собой грандиозный приз на ярмарке невест. Причем во многих странах сразу. Он ничуть не удивился тому, что его визит в дом лорда Рассела стал широко известен. Но вот чего он не ожидал, так это того, что кто-либо еще, помимо самого Рассела, будет осведомлен о том, что он удрал оттуда пораньше. А ведь он так старался остаться незамеченным и даже поинтересовался у дворецкого, может ли воспользоваться черным ходом. Очевидно, игра в невидимку оказалась не слишком удачной.

Откровенно говоря, Лео все больше убеждался в том, что единственное, в чем он преуспел, – так это в искусстве прожигать собственную жизнь. Но, когда речь заходила о вещах по-настоящему серьезных, он оказывался совершенно беспомощным. Другими словами, подтверждались его худшие опасения – он был абсолютно бесполезен. За последние пару недель он имел возможность лично убедиться в этом, когда, решив проверить, правду ли сказал ему Лизандр, стал совершать грубые ошибки на каждом шагу.

– Экипаж будет подан в половине третьего пополудни, Ваше Высочество, – сказал Джозеф и закрыл свою записную книжку. – Должен ли я послать кого-либо за цветами?

– За цветами? – переспросил Лео, по-прежнему размышляя о сплетнях о том вечере у Рассела, гулявших по городу.

– Для леди Каролины.

– А-а. Да, разумеется.

С тех пор, как сестра заболела, Хок редко выходил из дома. А вот Лео заезжал к нему каждый день, причем не только потому, что считал Хока своим другом, но и потому, что отчаянно нуждался в повторном разговоре с новой горничной Хока, что, как он уже имел несчастье убедиться, не так-то просто было сделать.

Его бесконечно злила собственная неспособность устроить встречу с горничной. Он предпринял уже три попытки разыскать ее и, когда решил, что наконец-то преуспел в этом, на них наткнулась леди Каролина, едва стоявшая на ногах и выглядевшая совершенно ужасно. Она была бледной как смерть… правда, при этом ее замечательные зеленые глаза сияли ярче обыкновенного.

С того вечера, когда она расстроила его планы, сама оказавшись на волосок от смерти, Лео тщетно пытался поговорить с горничной Хока, но, хотя сама леди Хок была прикована к постели, одно ее присутствие делало эту