Быть жертвой больше не выгодно. Дополненное издание - Вероника Хлебова

Я обижаюсь, если надо мной посмеиваются, мне нужно, чтобы меня выслушивали, когда я делюсь; мне нужна поддержка, когда я пугаюсь. Или даже так: я способен обижаться, пугаться, нуждаться.

Сейчас я сама себя слушаю. Почему я расстроилась? Почему захотелось спрятаться, защитить себя? Почему не хочется выходить из дома? Каких слов я не дождалась и потому разочаровалась? Какая я? Что означают мои чувства? На какую потребность указывают?

Я отражаю себя сама. Я – тот человек, который знает меня лучше всех остальных.

Я все меньше тревожусь, что со мной что-то не так… Я больше не осуждаю себя. Я хочу помогать себе.

В моих отношениях с Другим я все больше узнаю себя – по тому, что я чувствую. По своей реакции на наше взаимодействие.

И чем больше я принимаю себя, тем больше я принимаю того, кого люблю.

Как я узнала, что родитель я так себе

Давно, 10 лет назад, у меня случилась Встреча с моим старшим ребенком. Встреча была очень трудной, даже ужасающей. Мой сын, которому в то время было 5 лет, был ужасно зол на меня. Честно говоря, повод я уже забыла. Он ругался, топал ногами, кидал на пол вещи. В конце концов выкрикнул: «Мама, ты дура».

Все это ужасало меня, потому что я была одержима идеей быть хорошей матерью. И все, все для этого делала. Лучший сад. Лучшие игрушки. Лучшие преподаватели. Лучшая еда. Все мое время – детям.

Я хотела награды. Я хотела, чтобы мой сын меня любил. А он злился. Размазывая по лицу сопли и слюни, я побежала к психологу. Потому что это тоже было правильно – идти к психологу. Чтобы помочь ребенку.

– Мой сын ненавидит меня. И я не знаю – за что. Я всегда так старалась… Похоже, я плохая мать.

И в ответ я услышала отклик, который перевернул мое сознание:

– Если ваш сын может злиться на вас, вы хорошая мать.

– Может, мне привести к вам своего сына?

– Нет, лучше приходите сами.

Прошло энное количество лет. Я ценю каждое мгновение СВОЕЙ жизни. Я заполняю ее тем, что важно для меня самой.

И мне очень важно иметь глубокие и теплые отношения со своими детьми. ЭТО ВАЖНО МНЕ.

Я думаю, что они и получаются такими именно потому, что есть такая мотивация. Ни одна другая мотивация не даст подобного эффекта. И еще я благодарна старшему сыну за ту давнюю встречу, которая вернула мне меня.

И еще о своих родительских ошибках

Как-то раз обнаруживаю свою 8-летнюю дочку, смотрящую некий сериал по телевизору. С моей точки зрения – низкопробный, кошмарный. Тут же вижу себя, кричащую в ужасе: «Сейчас же выключи эту дрянь! Не смей смотреть ЭТО!»

Выдыхаю. Приходит осознавание: «Похоже, я была в тревоге. Из тревоги сорвалась в агрессию. Куда же я попала, в какие еще не изведанные мною дебри моей души?»

Мне нужно несколько минут на размышление. Потом я возвращаюсь в комнату, где сидит дочь… Глаза на мокром месте, губы в два раза больше обычного… Она обижена. Она умеет говорить: «Чего ты ругаешься?» Но сейчас она в чувствах, молчит. Мгновение я подбираю слова…

– Я не хотела обидеть тебя. Я испугалась того, что ты смотрела глупый фильм. Я не хочу, чтоб ты смотрела такие фильмы. Я считаю, что тебе еще рано.

– Что же страшного в этом? – спрашивает она меня.

Я отмечаю злость в ее голосе. Но пока я и сама не знаю, отчего было так страшно…

– Ты злишься на меня?

– Да!

– Мне жаль. Злиться можно. Но смотреть эти фильмы нельзя. Я тебе не разрешаю…

Я училась этому… И продолжаю учиться.

Говорить о себе, о своих чувствах, не перекладывая ответственность за них на ребенка. Выдерживать его чувства. Не убегать от них. Не обесценивать, не рационализировать.

Порой это бывает очень трудно. Потому что сама я чаще слышала: «Как же тебе не стыдно так говорить со старшими?» Или: «Ты сама во всем виновата!»

Чувства надо было прятать. Злость – это точно. Потому что обвинили бы еще больше: «Ай-ай, какая плохая девочка, еще и злится». Заплакать тоже опасно, потому что можно было услышать: «Ну, и чего ты ревешь? Сама ведь во всем виновата». А раз на поддержку рассчитывать не приходится, так уж лучше молчать, чтоб не досталось еще больше!

Трудно еще и потому, что иногда не знаешь, что говорить. Как реагировать, когда ребенок тебе заявляет: «Вы с папой брата/сестру любите больше, чем меня!»? Оправдываться? Переубеждать? Отмалчиваться?

Никто и никогда не разговаривал со мной на такие темы, а если разговоры и были, то все они сводились к отрицаниям, агрессии, манипуляциям… И теперь мне нужно что-то отвечать своему ребенку, а я не знаю – что! Я учусь не придумывать правильных ответов. Я учусь разделять его чувства.

Ко мне приходит поделиться сын.

– Ты обижен?

– Да! Папа ни разу меня не похвалил! Он хвалит только брата!

Он рассказывает историю своей обиды, делая остановки, чтобы не заплакать. Он не хочет плакать, потому что он мальчик, и уже большой.

– Соглашусь, это действительно обидно…

Моя тревога, внутреннее напряжение постепенно сменяется сочувствием. Я чувствую близость, доверие. Несмотря на то что я не придумала никаких полезных объяснений ситуации и не предложила никаких планов по выходу из затруднительного положения… Мой сын тоже чувствует облегчение. Он уверен, что может делиться и что он не будет отвергнут в своих переживаниях.

Я знаю, что все это будет происходить и впредь. Я буду снова вваливаться в тревогу и из тревоги впадать в Тирана. Я знаю, что мои дети будут периодически недовольны, несчастны, не уверены в себе… Я не смогу сделать их жизнь безоблачной, и я никогда не буду идеальной матерью.

И я учусь принятию себя у своих детей – которые не ждут от меня того, чтобы я была идеальной. Им достаточно того, какая я есть.

Восприимчивость

Восприимчивость – это способность быть открытым происходящему.

Увы, мы все подвержены автоматизму. Большая часть наших действий, реакций – привычная, автоматическая. Автоматизм противостоит восприимчивости.

«Я пытаюсь говорить о том, что чувствую, а он(а) ничего не слышит. Он(а) в какой-то своей реальности, в которой мне не находится места».

…Мы летим в самолете. Нам достался последний ряд, там неуютно –