Шепот в тишине. Мистические истории - Марика Макей

далеко. Егор протер табличку рукавом и, свесившись через оградку, пристроил ее к кресту. Нужно будет сказать маме – может, получится привести все это в порядок. Не особо на что-то надеясь, набрал номер, в последний раз послушал автоответчик и отключил телефон, пока оставалось хотя бы два процента зарядки. Да, он выиграл, вот только что?..

Алые букеты на грязном снегу виднелись издалека. Других цветов, кроме тех, что принесли они сами, не было – как не было ни имен, ни фамилий на невзрачной дощечке, прибитой к одинокому столбу. Скупое перечисление годов. Здесь и упокоилась Дарья.

– Могилу отца нашел, – шепотом поделился Егор с Нетой. Та молча подняла вверх большой палец.

– Вы вернули мне смысл, – сказал Иван.

– Денег не надо, – усмехнулась Нета, – правда, у молодого человека наверняка найдется просьба. Можете помочь ему, если хотите. Будем считать это благотворительностью.

Просьба? У него? Егор мгновенно вспомнил про долг. Слишком много – неудобно называть такую сумму, когда сам он ничего не сделал. Попросить половину? Четверть? Сколько не жалко?

Помявшись, он шепнул несколько слов Ивану на ухо.

– Без проблем, скажи, куда переводить.

Егор продиктовал номер и всю обратную дорогу до машины крутил в кармане телефон. На деньги, которые он задолжал, вполне можно было купить новый комп – не с лучшими характеристиками, но нормальный. А можно было увеличить их так, чтобы хватило и на долг, и на комп, ведь склеп Эрлангеров никуда не делся, желание работает…

Он ощутил на себе оценивающий взгляд Неты. Забрался на заднее сиденье, где уже поскуливал заскучавший щенок, прикрыл телефон рукой, дождался загрузки и проверил – Иван перевел больше, чем он просил. В два раза больше.

– Заедем ко мне, – сказала Нета, поглядывая на него через зеркало заднего вида. – Я должна кое-что тебе вернуть.

А можно действительно взять и отдать долг. Можно ведь… не продолжать?

И мысль эта, которую Егор прокручивал в голове снова и снова, наблюдая за мелькающими столбами и небом в проводах, от количества повторений давалась все легче: не будет у него выигрыша с шестью нулями. Никогда.

На парковке Введенского кладбища Нета вручила ему авоську с конфетами и кофе – всем тем, что он крайне удачно впарил ей в первый день знакомства. Сказала:

– На обратном пути зайди туда, где это взял. Тут рядом. А деньги – не ответ, Егор, это еще один вопрос. Ни я, ни Иван на него за тебя не ответим.

Некоторое время он молча рассматривал свои ботинки.

– Я приду завтра, ладно? Просто так приду.

– Приходи.

Так, с авоськой в одной руке и Мхом на поводке – в другой, Егор потащился к магазину. Можно было обмануть и просто поехать домой, но взгляд Неты отчего-то преследовал его даже после того, как она заперлась в своей пристройке.

К полному невезению, на этот раз охранник покуривал у входа. При виде Егора он отбросил сигарету, шустро переместился к дверям и расставил ноги.

– Вали отсюда.

– Я заплатить хочу.

– Чего?

– Заплатить, – повторил Егор громче. – В прошлый раз забыл.

Тот посторонился, но, кажется, в искренность намерений не поверил – громко пыхтел за спиной все то время, что Егор выкладывал упаковки на ленту, снова включал телефон и ждал, оплачивал, собирал купленное обратно, а потом долго смотрел на экран, позабыв и про охранника, и про то, что сейчас ему полагалось бы поскорее уйти, и даже про Мха, к которому вовсю тянула руки какая-то девочка.

Пять пропущенных от мамы.

Егор бежал. Не дождавшись трамвая, бросил где-то продукты, чтобы нести собаку, бежал все эти три остановки и дальше. Не задержался, даже когда возле подъезда его ударили в плечо.

– Привал, должок когда вернешь?

– Завтра, – выдохнул он, – завтра отдам с процентами, – и взлетел по лестнице на свой девятый, позвонил, чувствуя, как от страха темнеет в глазах: что, если ее снова не окажется?

Но мама открыла. Повторяла: «Прости, прости, представляю, как вы все тут волновались». Еще говорила, что плохо себя почувствовала и все это время сидела в церкви, было страшно выходить – паническая атака, наверное, но ее не выгнали и накормили, она даже как будто забыла, кто она и какой у нее адрес, вообще не понимала, куда идти, и боялась, что ее отвезут в психиатрическую лечебницу, поэтому сидела и молчала. Но сейчас все хорошо, нужно только на всякий случай сходить к врачу.

– Это Мох, – вставил наконец Егор, глупо улыбаясь. – Я его на улице подобрал. А еще у меня компьютер сгорел.

По маминому лицу пробежала едва заметная тень.

– Не страшно, починим, – сказала она и сама себе кивнула. – Просто починим.

Утром последнего дня школьных каникул он проснулся, как в канун Нового года, – с ощущением начала новой жизни. Погулял с Мхом, потом долго сидел с ним в пустой кухне и смотрел, как тот хрустит сухим кормом, который купила вчера мама. Нужно было еще отвезти его к ветеринару, но до этого у Егора оставались кое-какие незаконченные дела.

Меньше всего он ожидал встретить кого-то у склепа Эрлангеров в такую рань, однако по мере приближения – четыре белые розы в руках намекали, что он здесь не просто праздно шатается, – стало ясно: Эрлангеры работают без выходных. Пришлось подождать, пока парень в желтой куртке допишет свое желание и скроется, тревожно оглядываясь. Егор, конечно, прочитал.

«Господа Эрлангеры, помогите сдать сопромат с первого раза! Аминь».

Бросая по сторонам точно такие же взгляды, как и его предшественник, Егор положил цветы к решетке, закрывающей вход в часовню, извлек из рюкзака шариковую ручку и нацелился было в стену, но передумал. Вместо этого отступил на шаг, поклонился и шепотом сказал:

– Спасибо.

Сверху за шиворот посыпался мокрый снег. Щекастая белка – та же или ее родственница – перебирая лапами, спустилась по стволу и поскакала прочь, задрав пушистый хвост.

– Уехала! – крикнула старуха-цветочница, когда он несколько раз безуспешно подергал дверь пустой и темной пристройки. – Со всеми вещами, куда – не сказала, но, видно, надолго. Дел-то у нее повсюду – ой.

Зато они ждали у северо-восточных ворот, как и договаривались. Правда, на этот раз всего лишь он – впервые пришел в одиночку. Взял деньги, пересчитал, сунул во внутренний карман куртки.

– Если еще чего надо тебе – пиши, звони.

Вот и все. Его самый большой страх уходил сейчас прочь – взъерошенный, в мятых джинсах, с банкой энергетика в руке, уходил все дальше, пока не слился с толпой, спешащей в те самые пятиэтажки, кофейни и библиотеки, которые