Мрази (ЛП) - Кетчам Джек

Она считала это позором.

Начался следующий сюжет - о каролинском попугае, когда она услышала шаги на крыльце, затем у сетчатой двери, и тут вошел улыбающийся Оуэн с девушкой с завязанными глазами и в наручниках. На вид ей было лет шестнадцать. Стройная, с красивыми длинными волосами и длинными стройными ногами.

- Кто это, черт возьми? - спросила Шерри.

- Не знаю. Я не удосужился спросить. Как тебя зовут? - спросил он.

- Стефани.

- Стефани, а дальше?

- Стефани Броуди.

- Ей нужно в туалет.

Шерри пожала плечами.

- Я принесу камеру.

- Ч-что? - спросила Стефани.

Шерри не ответила. Зашла в спальню, взяла видеокамеру с тумбочки рядом с лампой в стиле Тиффани и прошла в ванную. Оуэн и девушка стояли там и ждали. Он поставил ее перед унитазом.

- Ну, вот, теперь можешь снять юбку и трусики и сесть, - сказал он. - Унитаз прямо за тобой.

- Пожалуйста!

- Что "пожалуйста"?

- Пожалуйста, оставьте меня одну!

- Может, оставим ее одну? Что скажешь?

Девушка была либо очень напугана, либо задыхалась от рыданий. Ее плечи дрожали.

Шерри улыбнулась и покачала головой.

- Не-а. Боюсь, что нет. Ты сказала, что хочешь пописать, вот и писай.

Она замешкалась, но Шерри догадывалась, что ей очень хочется писать, потому что Стефани повернула юбку так, что молния оказалась перед ее скованными наручниками руками, расстегнула ее и стянула трусики, а Шерри увеличила масштаб изображения, снимая крупным планом темные курчавые волосы на лобке, когда та сидела, а затем увеличила масштаб еще больше, чтобы запечатлеть яркую струю мочи.

Оуэн поднес ее руку к рулону туалетной бумаги.

- Вытрись хорошенько, - сказал он.

И теперь она была уверена, что девушка плачет, потому что слышала рыдания.

- Что это? - спросила Шерри.

- Где.

- У нее на лице.

- А, должно быть, слегка поранилась, когда я сажал ее в машину. Ничего страшного. Просто царапина.

- Оставайся там, Стефани. Оуэн, подержи видеокамеру.

Она открыла аптечку и достала перекись водорода, марлевый тампон и "Бацитрацин". Протерла порез перекисью, а затем нанесла мазь.

- Мы же не хотим, чтобы она заразилась, правда? Ладно, теперь можешь встать и одеться. Где ты учишься, Стеф?

- В бушвейкской средней школе.

- В каком классе?

- В одиннадцатом.

- У тебя хорошие отметки?

- Н-некоторые. Да.

- По каким предметам?

- По английскому языку, по истории.

- А по математике?

- Нет.

Оуэн взял ее за локоть.

- Давай пойдем в гостиную и выпьем. Ты любишь шампанское, Стефани?

- Я никогда его не пробовала.

- Ты получишь от него настоящее удовольствие. Тебе оно понравится. Принеси бутылку шампанского, Шерри.

На кухне Шерри, во-первых, отметила, что было ровно восемь сорок пять, а во-вторых, что девушка теперь знает их имена.

Примерно к девяти сорока пяти они выпили по три бокала шампанского, съели по половине тарелки кукурузных чипсов с сырной приправой, и Шерри протерла девушку там теплой влажной салфеткой, так что совсем не возражала против того, чтобы лечь на Стефани. Девушка реагировала всякий раз, когда язык Шерри скользил по ее клитору. Она непроизвольно пыталась сжать ноги и Шерри приходилось раздвигать их руками. После четвертой попытки Шерри это надоело.

- Послушай, - сказала она. - Следующие несколько часов определят, что мы с тобой сделаем, понимаешь, о чем я? Так что прекрати, ладно? Будь хорошей девочкой.

Похоже, до Стефани дошло.

Чуть позже десяти она, голая, со скованными за спиной руками, стояла на коленях поперек дивана, уткнувшись лицом в подушки и задрав попку вверх, а Оуэн наяривал ее в анус. Шерри снимала происходящее на видеокамеру.

- Повязка сползает, - сказала она.

- Все в порядке. Я все равно хочу видеть ее лицо. Закрой глаза, Стеф.

Он снял повязку с ее глаз и шлепнул по попке.

- И не открывай их, хорошо?

- Хорошо.

- Прекрати плакать, черт возьми! Что ты сказала?

- Я сказала "хорошо".

- Ни в коем случае не открывай глаза, тебе понятно?

- Понятно.

- После этого ты вернешься и переспишь со всеми мальчишками в бушвейкской школе, да?

- Да.

- Скажи это.

- После этого я вернусь и пересплю со всеми мальчишками в б-бушвейкской школе.

- И ты вылижешь все "киски" в бушвейкской школе.

- Я вылижу все "киски".

- Где?

- В бушвейкской школе.

- Хочешь полизать "киску"?

- Д-да.

- Хорошо. Но у меня есть идея получше. Шерри, иди сюда. Встань перед ней на колени. Дай мне камеру. Стеф, я хочу, чтобы ты засунула язык в жопу Шерри. Раздвинь половинки, Шерри. Вот так. А ты засунь язык прямо туда, прямо в дырку. Не в "киску", а в жопу, черт бы тебя побрал! Еще глубже. Правильно. Очень хорошо.

Было уже за полночь, они допили шампанское и по очереди трахали ее пустой бутылкой, когда он решил, что хочет на нее поссать. Шерри снимала, как он ссал на Стефани в ванной. Он сказал ей, что она хорошо выглядит с обоссанными волосами. Он хотел и посрать на нее, но после нескольких попыток стало ясно, что ничего не выйдет. Шерри, вероятно, могла бы это сделать, но не вызвалась. Стефани позволили принять душ. И именно после того, как она приняла душ, и ей вручили большое пушистое полотенце, она совершила грубую ошибку. Она открыла глаза и увидела их.

Она сразу же закрыла их, но было уже поздно. Они знали это, и, вероятно, она тоже, хотя и продолжала делать вид, что ничего не произошло, и притворялась вплоть до того момента, когда ее затащили в подвал. А потом началось: Нет, нет-нет-нет, пожалуйста, нет, пока Шерри не выключила камеру, не положила ее на холодный цементный пол, не взяла бейсбольную биту и не ударила ее несколько раз по голове, пока они с Оуэном не убедились, что она мертва.

ГЛАВА 4

Вторую девушку звали Эшли Линк, ее тело они выбросили в придорожную канаву. Было слишком сложно и долго разделывать тело Стефани и упаковывать части в коробки, заливать цементом, а затем везти к озеру и топить. Бензопила Оуэна постоянно заедала на липких полужидких субстанциях, а когда цемент застывал, коробки становились очень тяжелыми. Вонь в проклятом подвале стояла неделями.

Они решили, что надо учиться на своих ошибках.

Итак, они раздели ее, вымыли, выбросили, почистили машину, и все.

ГЛАВА 5

В последнее время Оуэн стал очень нервным. Шерри не понимала, почему.

Его допросили по делу об изнасилованиях, но также и практически всех мужчин в округе, схожих по описанию, и, очевидно, ничего не добились, потому что это было почти шесть месяцев назад, и с тех пор его больше не беспокоили. Они уже давно никого не убивали.

Изнасилования продолжались как обычно, и иногда она снимала их на камеру, а иногда нет. Иногда он просто уходил на дело один.

Но заставить его расслабиться становилось все труднее и труднее.

Бывало, они ехали в супермаркет, и Оуэн мог сказать что-то вроде:

- Видишь ту девушку? Господи, я ее изнасиловал. Как ты думаешь, она меня видела? Заметила машину?

Шерри сомневалась, что это были те самые девушки, которых он изнасиловал, потому что это повторялось с полдюжины раз, он просто не мог стольких изнасиловать. Однако она никогда не противоречила ему, а наоборот, старалась успокоить и заверить, что нет, девушка их не видела, они ехали слишком быстро, или девушка смотрела в другую сторону, или еще что-нибудь.

Он стал прятать видеокассеты за планкой в стене гаража.

Начал принимать душ четыре-пять раз в день. Она приходила домой с работы, а он уже был дома, и она находила его в душе. Он принимал душ до и после того, как трахал ее.

Раньше он так никогда не делал.

Он также покупал в аптеке флаконы дезинфицирующего средства для рук с витамином Е и носил их в кармане. Всякий раз, когда они отправлялись на вечеринку, в ресторан или еще куда-нибудь, где надо было пожимать руки, он тайком пользовался им под столом или в туалете.