Лучшие НФ-рассказы из "Новых миров". Выпуск 2 - Роджер Желязны

   Я еще раз внимательно оглядел комнату. На маленьком кофейном столике стоял цветок. Со стороны он напоминал кактус неприятного пятнисто-зеленого цвета, а сверху походил на змею, приготовившуюся к нападению, змею без глаз, без носа, но со ртом... Рот был на месте. Он открывался по мере моего приближения к цветку. Во рту росли зубы - или, если сказать точнее, шипы, расположенные подобно зубам. Одного зуба впереди недоставало. Этот шип я обнаружил в запястье девушки. Я не стал его вынимать.

   - Она умерла, - тихо сказал Вайль, поднимаясь и оглядываясь. - Почему?

   -Ее укусил вот этот ядовитый цветок, - объяснил я.

   - Цветок..? Я должен вызвать полицию.

   - Думаю, сейчас этого лучше не делать, - заметил я уходя. Я знал, куда идти.

   Дом Бисмарка - и странный сад Фелипе Саджиттариуса. Я весь промок, пока искал кэб. Я велел кэбмену гнать во весь опор.

   Остановив кэб, не доехав до дома, я расплатился и пошел пешком через лужайку. Звонить я не стал, а влез в окно, воспользовавшись своим карманным алмазом.

   Сверху слышались голоса. Я спешил на них и скоро нашел, откуда они доносились, - кабинет Бисмарка. Чуть приоткрыв дверь, я увидел Гитлера с пистолетом, направленным на Отто фон Бисмарка, все еще одетого в полную военную форму. Оба были бледны. Рука Гитлера тряслась, а Бисмарк тихонько стонал.

   Перестав стонать, Бисмарк сказал умоляюще:

   - Я не шантажировал Еву Браун, вы - болван, она любила меня.

   Гитлер издал короткий, почти истерический смешок:

   - Любила вас - толстого старика!

   - Ей нравились толстые старики.

   - Она была не такая. И вообще, кто это выдумал?

   - Кое-что рассказал следователь. А полчаса назад мне позвонил Вайль и сказал, что Еву убили. Я считал Саджиттариуса своим другом. Я ошибался. Он - нанятый вами убийца.

   - Ну, а я сегодня совершу свое убийство.

   - Капитан Гитлер - я старше вас по званию!

   По мере того как голос Бисмарка обретал уверенность, рука, державшая пистолет, теряла твердость. Я вдруг сообразил, что все это время тихо звучит музыка. По какому-то странному совпадению это был Пятый струнный квартет Бартока. Бисмарк пошевелил рукой.

   - Вы ошибаетесь. Человек, которого вы наняли следить за Евой, когда она шла сюда прошлой ночью, - это же ее бывший любовник.

   Губы Гитлера задрожали.

   - Вы знали, - заметил Бисмарк.

   - Подозревал.

   - Вы знали и об опасностях, таящихся в саду, ведь Фелипе говорил вам. Его задушили виноградные лозы, когда он пробирался к летнему домику.

   Рука, державшая пистолет, замерла. У Бисмарка был испуганный вид.

   Он ткнул пальцем в Гитлера.

   - Это вы убили его, а не я, - закричал он. - Вы послали его на верную смерть. Вы убили Сталина - из ревности. Вы надеялись, что он сначала убьет меня и Еву. У вас не хватило силы и решимости противостоять нам открыто!

   Гитлер издал невнятный крик, схватил пистолет обеими руками и раз за разом стал нажимать на спусковой крючок. Несколько пуль не достигли цели, но одна из них попала в Железный Крест, пробила его и вошла в сердце. Бисмарк упал навзничь, мундир его лопнул, а шлем слетел с головы.

   Я вбежал в комнату и отобрал пистолет у плачущего Гитлера. Осмотрев Бисмарка, я убедился, что он мертв. Я понял, почему лопнул мундир. Бисмарк носил корсет, и одна из пуль, видимо, задела шнурок. Это был тяжелый корсет, и удерживать ему приходилось большую массу.

   Мне стало жаль Гитлера. Он продолжал рыдать, и я помог ему сесть. Он выглядел маленьким и несчастным.

   - Что я наделал? - заикаясь бормотал он. - Что я наделал?

   - Бисмарк послал этот цветок Еве Браун, чтобы заставить ее замолчать, когда понял, что я близок к разгадке?

   Гитлер кивнул, шмыгнул носом и снова заплакал.

   Я взглянул на дверь. Там в нерешительности стоял человек.

   Я положил пистолет на каминную доску.

   Это был Саджиттариус.

   Он кивнул мне.

   - Гитлер только что застрелил Бисмарка, - объяснил я.

   - Ясно, - сказал он.

   - Бисмарк велел вам послать Еве Браун этот цветок, ведь так? - спросил я.

   - Так. Красивый цветок - результат скрещивания обычного кактуса, "мухоловки Венеры", с розой, а яд - разумеется, кураре.

   Гитлер встал и вышел из комнаты. Мы смотрели, как он выходит, все еще продолжая всхлипывать.

   - Куда вы? - спросил я.

   - На воздух, - ответил он, спускаясь по ступенькам.

   - Подавление сексуальных желаний, - сказал Саджиттариус, усаживаясь в кресло и удобно пристраивая ноги на трупе Бисмарка. - Это бывает причиной стольких несчастий. Если бы только страсти, кипящие в душе человека, глубоко запрятанные желания, могли быть выпущены наружу, насколько улучшился бы мир.

   - Возможно, - сказал я.

   - Вы собираетесь кого-нибудь арестовать, герр Аквилинас?

   - Моя работа заключается в том, чтобы написать отчет о расследовании, а не в том, чтобы кого-то арестовывать.

   - А последствия?

   Я засмеялся.

   - Последствия всегда есть.

   Из сада послышался какой-то необычный лающий звук.

   - Что это? - спросил я. - Волкодавы?

   Саджиттариус хихикнул.

   - Нет-нет, боюсь, что это собачий цветок.

   Я выскочил из комнаты и помчался вниз по лестнице в кухню. Труп, накрытый простыней, все еще лежал на столе. Я хотел открыть дверь в сад, но остановился и прижался лицом к оконному стеклу. Весь сад двигался, как в каком-то возбужденном танце. Шумела листва, странный запах стал совершенно нестерпимым, это чувствовалось даже при закрытых дверях.

   Мне показалось, что я увидел фигуру человека, сражающегося с какими-то толстоствольными кустами. Я услышал рычание, звук разрываемой одежды, пронзительный крик и длинный протяжный стон.

   Неожиданно все движение в саду прекратилось. Я обернулся. Позади меня, сложив руки на груди и глядя в пол, стоял Саджиттариус.

   - По-моему, ваш собачий цветок схватил его, - сказал я.

   - Он знал меня - он знал сад.

   - Может, самоубийство?

   - Очень может быть. - Саджиттариус опустил руки и посмотрел на меня. - Вы знаете, он мне нравился. Он был чем-то вроде моего протеже. Если