Осколки - Даннил Филатов

сидел за столом и настойчиво выводил что- то в тетрадке, изредка поглядывая в открытый учебник.

— О, вы вернулись! — поспешила обратить на себя внимание тетя, она улыбнулась, увидев Линду, но улыбка быстро пропала, стоило ей заметить, в каком состоянии ее племянница, — что произошло? Где вы вообще были?

Нильсон и Линда переглянулись.

— Думаю, нет смысла отгораживаться от близких, — произнес он, тем самым разрушив всякую возможность скрыть состояние Тиль от других. Даже не оставив ей самой выбора. Ее это разозлило.

— Что- то серьезное?! — Агата сразу же начала нервничать.

— Нет, — ответила Тиль, прежде чем Нильсон открыл рот, — мы были у доктора Салливана, он диагностировал мне небольшое переутомление.

— А, так вот почему ты так много спишь, — ответила тетя.

— Кофе попей, — произнес Майло из- за спины, Агата тут же нахмурилась, и мальчик вернулся к работе в тетради.

— Но идея неплохая, — быстро смягчилась женщина, — хотите кофе?

— Не откажусь, — кивнула Тиль.

Они сели за стол все вместе, Агата подставила по очереди чашки под кофеварку.

— Горчит, — пожаловался Нильсон.

— Да? — тетя слегка хлопнула по крышке кофеварки, — чертова машина пережигает. Да и кофе, скажу я вам по секрету, привозят нам паршивый. Но за другим надо ехать в самый Окленд, я к таким поездкам не готова.

— И зачем его тогда пить? — спросила Линда.

— Потому что кофе хочется, — пожала плечами Агата, — на самом деле, если все правильно сделать, то не так он и плох, а вообще, — она открыла холодильник и достала оттуда маленький пакет со сливками, который поставила перед девушкой, — так вкуснее.

Линда отказалась, а вот Нильсон щедро добавил в свою чашку. Вкус кофе для нее не имел никакого значения, мерзкий или замечательный, это в сущности ни на что не влияло. Окажись он даже божественным — положения это не исправит. Тиль смотрела в чашку, вглядываясь в кофейную гущу, будто надеясь увидеть в ней судьбу.

— Мы не виделись целый год, Линда. А то и больше. Неужели тебе нечем поделиться со мной? — спросила Агата, убирая сливки.

— Больше, — ответила Линда, — поделиться…, — перед ее глазами предстали картины плена, потерь, убийств и прочих грехов, она замерла, захлебываясь отвращением к себе, — нет, едва ли. Я работаю в Совете, все в порядке.

— Ты представитель Севера в Совете Освобождения и думаешь, я поверю, что тебе нечего рассказать? — женщина прищурилась.

— Вся эта скучная бюрократия тебя вряд ли заинтересует, — продолжала отмахиваться Тиль, — лучше скажи, нет ли в городе проблем, которые я могла бы решить?

— Да полно! — усмехнулась тетя, — канализации! Дороги! А инфраструктура? Да тут же заняться нечем абсолютно. Все, что было — закрылось. Одними университетскими ярмарками и живем.

— Кинотеатр у вас ничего, — вставил Нильсон.

— Да, ну вот он еще. Но и только. Никаких концертов и прочих мероприятий. Разве что периодически лекторы приезжают в университет. Но я же не поведу Майло слушать размышления о литературе ХХ века, — она сделала еще глоток кофе.

Линда внимательно слушала тетю и с ужасом обнаружила, что ей все равно. Она задумалась о положении Уотервилла снова, но как ни старалась, не могла обнаружить в себе никаких чувств к бедствиям горожан. В то же время они не казались совсем уж несущественными, но не вызывали совершенно никакого отклика. Ее это напугало.

Нет, только не это. Ее альтруизм — это то, что делает Линду собой.

— Я задам эти вопросы мэру, — ответила она, но на душе стало мерзко. Она понимала, что лжет. Нет. Нужно заставить себя, пойти к мэру завтра же.

— Вот спасибо, племянница, — радостно ответила Агата, — еще чашку?

— Откажусь, спасибо, — ответила девушка.

— Мне налейте, — произнес Нильсон, — настроение под стать.

— Я пойду отдохну немного, — сказала Линда, вставая из- за стола.

— Хорошо, — ответил Брайер, — эй пацан, как идея сходить в пекарню? Мне очень хочется заесть это кофе.

— Вот так бы сразу! — выкрикнул Майло и, положив ручку, побежал одеваться.

Линда уже поднималась по лестнице, как услышала, что Агата и Нильсон о чем- то говорят. Она остановилась и прислушалась.

— Она и правда так утомилась на работе? — спрашивала женщина.

— Нет, — ответил он, и Линда тут же вжалась в стену.

Неужели Нильсон выдаст ее? Тетя лишь больше начнет волноваться. Это никому не поможет. Линда уже хотела вернуться, чтобы попытаться исправить положение, но Брайер продолжил.

— Гораздо сильнее, чем показывает. Она переживает тяжелые времена, и нам нужно ей помочь, — сказал он.

— Я готова сделать все.

— Я тоже, — ответил он, — только не знаю, что.

Девушка лишь покачала головой и решила не вмешиваться, всего за несколько шагов она оказалась на пороге комнаты.

Неожиданное ощущение отвлекло Линду. Она посмотрела на источник и дрогнула от неожиданности.

На ладони медленно расплывалось красное пятно: зациклившись на разговоре близких, она и не заметила, как собственные ногти девушки прорезали кожу до самой плоти и глубоко вонзились в неё.

Боль пришла с опозданием, и голова сразу начала предательски кружиться.

Взгляд Тиль рассеянно начал бегать по скромному интерьеру комнаты в поисках кресла или дивана. Не успев ни за что зацепиться глазом, девушка потеряла равновесие. Единственное, что она смогла — это плавно опуститься на пол, а не упасть навзничь.

Никаких испуганных окликов. Кажется, эта неприятность осталась для семьи незамеченной.

Линда резко встала на ноги. Выпрямилась, оказавшись лицом к окну.

Глаза в глаза с ним. Черный силуэт, окутанный струями дождя. Лицо скрыто тенью, виден лишь блеск глаз — неестественно огромных, занявших половину лица. Усмешка, почти оскал, от уха до уха, казался вырезанным тонким лезвием.

Всего лишь доля секунды, и наваждение пропало. Моргнула раз, другой, и вот уже в окне привычный дождливый пейзаж. Девушка не успела даже осмыслить, что именно она только что увидела.

Какое- то короткое мгновение заставило Тиль покрыться липким холодным потом. Она вздрогнула и почувствовала, будто находится не здесь, а словно наблюдает за происходящем со стороны: отчетливо видела себя саму, стоявшую у окна и с испугом взирающую на пустой пейзаж. Второе наваждение продлилось всего несколько секунд, но окончательно выбило Линду из колеи.

Она снова вернулась в ванную, свой оплот безмятежности, машинально защелкнула замок, снова обратилась к шкафчику с таблетками. В этот раз она искала пузырек с успокоительным, которое прописал врач. Вероятность того, что именно это средство совершенно случайно окажется у Агаты в запасе была ничтожно мала, однако найти хотя бы аналог с тем же действующим веществом было бы неплохо. В ходе своих поисков Линда сверялась с инструкцией в интернете. Но как выяснилось, ничем кроме снотворного аптечка тети в плане седативных богата