Стрекоза - Екатерина Валерьевна Шитова

Я замерла, затаив дыхание.

– Ты расскажешь Айно, где я? – тихо прошептала я.

– Нет. Я найду брата и отправлю его к тебе. Но, вот увидишь, это не изменит ровным счетом ничего.

После этих слов Никко уполз из хижины, плотно прикрыв за собой дверь. Я осталась сидеть в полутьме, одолеваемая мрачными мыслями. Мне не хотелось верить Никко, но то, что он сказал о Някке, насторожило меня. Дочка спала на руках, тихо кряхтя и посапывая во сне. Тепло, идущее от ее крошечного тельца, завернутого в одеяло, приятно согревало мою грудь и дарило секундное ощущение блаженного спокойствия. Эта малышка была зачата в порыве огненной страсти, она была рождена в страшных муках, а теперь она будила во мне другое, большое и искреннее чувство.

– Я назову тебя Любовь. Ты – моя любовь. Слышишь?

Я улыбнулась, закрыла глаза, прислонилась спиной к стене и невольно мысленно вернулась в тот день, когда Айно и Ваармайя привезли меня на остров Соединения, где меня ждал Никко. Я не могла унять дрожь, накануне я пыталась представить себе то, что мне предстоит пережить, и меня начинало мутить. Уродец пристально смотрел на меня, и мне мерещились в его взгляде похоть и сладострастие.

– Ты знаешь, Никко, как важен для Лаайниккена ребенок, который будет зачат вами здесь. Приложи все усилия для зачатия.

Когда Ваармайя произнесла это, я согнулась пополам и меня стошнило травяным успокоительным отваром, которым меня без конца поила Айно. Я утерла рот рукавом платья, посмотрела на Никко. Его толстые губы расплылись в широкой, кривой ухмылке, от которой у меня по спине пошли крупные мурашки. Он был мерзок, грязен, от него дурно пахло, мне хотелось бежать от него как можно дальше, но пути назад не было.

Когда лодка с Айно и Ваармайей скрылась в туманной дымке, Никко сказал хриплым голосом:

– Раздевайся.

Я медленно развернулась и встала к нему лицом. В ту минуту мне хотелось подойти и сжать пальцами его тоненькую, кривую шею. Но вместо этого я неуклюже принялась стягивать с себя платье, путаясь в длинном подоле. Откинув платье в сторону, я встала перед ним абсолютно голая, стыдливо прикрывая руками грудь. Глядя в небо, я молилась, чтобы все это скорее закончилось. Тело мое тряслось в судороге, глаза застилали слезы, я кусала губы и не смела посмотреть в лицо уродцу. Я чувствовала себя овцой, отданной на растерзание страшному волку. Это было ужасно.

– Иди за мной, – приказал Никко.

Он пополз в глубь острова, и я пошла за ним. Невозможно описать, что в те минуты творилось в моей душе. Я смотрела на грязные ноги уродца, волочащиеся по земле, и к горлу подкатывала тошнота. Когда мы добрались до полуразвалившейся лачуги, Никко указал кривым пальцем на подстилку, брошенную на пол.

– Ложись, – прохрипел он.

Я шагнула через высокий порог, подошла к подстилке и взглянула на Никко полными слез глазами.

– Ты так сильно любишь Някке, что готова пойти ради него на такую жертву?

– Да, – твердо ответила я и легла на подстилку, зажмурив глаза.

– На месте брата я бы ворвался сюда и убил того, кто посягает на честь моей возлюбленной. Пусть даже он является мне кровным братом. Как ты думаешь, почему он этого не сделал?

Я открыла глаза и с недоумением посмотрела на Никко, сидящего рядом со мной.

– Потому что он человек, а ты дух, у тебя есть сила и могущество.

Уродец усмехнулся.

– Нет, не поэтому.

– Почему же? – набравшись храбрости, спросила я.

– Потому что он трус и лгун. Он любит только себя и никогда не покинет Лаайниккена ни с тобой, ни с кем-либо еще.

Мне хотелось наброситься на него и расцарапать его гнусное, отвратительное лицо, но я сжала кулаки и промолчала.

– Я здесь не для того, чтобы вести разговоры. Давай уже сделаем то, чего от нас ждут.

Взгляд Никко стал грустным. Он отполз от меня в сторону.

– Я страшен, но я не зверь.

Я села и удивленно воскликнула:

– Зачем же ты заставил меня раздеться?

Никко обвел глазами мое обнаженное тело.

– Чтобы ты хоть ненадолго ощутила это унижение, которое я чувствую каждый раз, когда ты смотришь на меня.

После этого он уполз из лачуги, а я осталась одна. На остров опускались сумерки, я замерзла и пошла искать свое платье, которое оставила на берегу. А когда вернулась обратно, то увидела, что Никко, дух священного озера, Хранитель Лаайниккена, мерзкий уродец, проявивший благородство по отношению ко мне, приготовил на костре чай из древесной коры и трав. Я выпила его с большим удовольствием. А потом глаза мои закрылись и я провалилась в глубокий сон.

***

За несколько дней, проведенных на острове Соединения, Никко так и не коснулся меня, даже пальцем не затронул. С одной стороны, я была этому рада. С другой – я предчувствовала, что Айно впадет в бешенство, когда узнает об этом. На третий день я увидела, что лодка с Айно и Ваармайей приближается к берегу. Я обернулась к Никко и с тревогой спросила:

– Сам скажешь, или мне говорить?

Уродец посмотрел на меня странным взглядом.

– Ничего не нужно говорить, семя дало плод. Ты в положении.

– Как в положении? – выдохнула я, округлив глаза, – мы же…

И тогда я вспомнила странный усыпляющий чай и прижала руки к животу.

– Так ты воспользовался моей беспомощностью? Нет! Не могу поверить! Ты не просто зверь. Ты чудовище!

Он смотрел на меня круглыми глазами, а мне было больно от того, что этот уродец так подло поступил со мной…

***

Малышка проснулась и отвлекла меня от тяжелых воспоминаний. Она была сырая, и я стала искать глазами, во что ее перепеленать. Взяв с лавки скомканную простыню, я расправила ее и перепеленала кричащую девочку. У меня получилось плохо – маленькие ручки и ножки почти сразу же высунулись наружу из-под сероватой ткани. На меня вдруг накатила паника. Я подумала о том, как я пойду с младенцем по лесу, если Някке и вправду откажется уходить из Лаайниккена.

Я затрясла головой, пытаясь отогнать тревожные мысли, посмотрела в личико девочки, жадно сосущей грудь, и внутри меня снова разлилась неописуемая нежность, которую могут испытывать только кормящие матери в первые месяцы после родов. Я сидела, прикрыв глаза от удовольствия, и блаженно улыбалась. И тут вдруг входная дверь заскрипела и медленно отворилась.

На пороге стоял он…

Глава 10

Я смотрела на него и не