Шурик 1970. Книга 2 - Петр Алмазный

старшину того, на Малой земле. Вместе с лошадью. Автомобиль — дело такое…

Брежнев задумался. Видно, вспоминал войну и того старшину.

— Никита — тот еще мудрила был, — вдруг сказал Брежнев и весело улыбнулся. — Не любил он частного транспорта. Он ведь как думал. Автомобиль — механизм сложный, не каждому дано с ним совладать. Водить, чинить. Чинить — особо, когда с запчастями туго. А водить, с нашими-то дорогами… Вот и говорит, мол, зачем личная машина? Большей частью все равно в гараже будет стоять или во дворах мешаться. Пусть люди на такси ездят. Такси дешевое должно быть, копейки стоить, чтобы каждому доступно было. Вроде так все, да не так. А почему? Потому что сам Никита никогда за рулем не сидел. Не знал, что это за счастье — самому водить. Что такое — своя машина. Которую знаешь до винтика, которую, как любимую бабу, в чужие руки никогда не отдашь. А я вот машины люблю. Мне Никсон «Кадиллак» подарил. Хорошая машина, что и говорить. Но большая, тяжелая, прожорлива, дорогая. Не для нас. А ты сможешь сделать для нас? Чтобы резвая, простая и недорогая была. Для простого народа. На электричестве.

— Могу, — кивнул я.

— Лучше, чем у хваленых американцев?

— Лучше! — заверил я.

— Ну смотри, товарищ Тимофеев, давши слово — держи! Как быстро сможешь опытную модель показать? Чтобы для внедрения в серию готовую.

— Если мешать не будут, через полгода точно сделаем, — пообещал я.

— В этом можешь не сомневаться. Теперь будут только помогать! Очень старательно помогать. Завтра же с утра тебя ждет директор АЗЛК, ему уже позвонили. Там и будешь делать свой чудо-автомобиль. Так что, утрем нос хваленым американцам? — хитро прищурился Брежнев, пододвигая ко мне сигаретную пачку «Новости».

— Утрем, Леонид Ильич, — сказал я уверенно и угостился сигареткой от щедрот генсека.

— Только машины для народа — это полдела, — сказал генсек, вдруг посерьезнев лицом. — В понедельник тебя товарищ Глушко в ЦУПе ждет. Слышал про такого? Правильно, что не слышал — очень секретный товарищ. Эх, тебе бы с товарищем Королевым познакомиться. Вы бы точно общий язык нашли, да ушел от нас безвременно.

В это время подошел секретарь и что-то пошептал Брежневу на ухо. Тот кивнул, повернулся ко мне:

— Рад бы еще с тобой, товарищ Тимофеев, поговорить, да дела. Напоследок предлагаю сфотографироваться на память, — предложил генсек и сделал знак своему секретарю.

Зина услышала про съемку, вышла из ступора и потянулась к сумочке за зеркальцем.

Домой нас отвозила черная «Чайка». Но поехали не сразу, минут пять подождали секретаря. Тот передал Зине забытый букет, а мне вручил большой прямоугольный пакет, перевязанный нарядной ленточкой. Я спохватился и протянул ему запрос на резину. Секретарь удивленно на меня посмотрел, но бумаги взял.

При виде подъехавшей «Чайки» бабки у подъезда затихли. Словно нарочно, здесь были Бунша с супругой. Наше шествие в подъезд сопровождалось гробовым молчанием. Бунша снял свою дурацкую шляпу и прижал ее к груди.

Уже в дверях подъезда я обернулся. Букашка были припаркована прямо напротив подъезда. Не обманул Николай, вернули. Машинка блестела боками и просто радовала глаз.

Дома Зина сразу устроила букет в вазу и тут же распаковала таинственный пакет. В пакете был портрет. Цветной, красивый, в рамке со стеклом. Я, Зина и Брежнев. Стоим на фоне шкафа в кабинете генсека с томами ПСС В. И. Ленина.

Когда только фото успели напечатать? А, неважно. Важно, что это — пропуск в счастливую советскую жизнь! Зина молча сняла со стены свой шикарный портрет в роли Марии Мнишек, еще пару портретов попроще, и повесила в центр нас с Брежневым. Отошла, полюбовалась. И села за телефон…

Так сладко я давно не спал. Ну вот, кажется, все и устроилось! Завтра меня ждет директор АЗЛК, завтра мы начнем делать новый автомобиль. С поддержкой на всех возможных уровнях! Леонид Ильич пообещал лично.

Мне снились просторные и светлые заводские цеха, длинная лента конвейера, с которого быстро съезжали новенькие блестящие электрические автомобили «Электрошки» — лучшие в мире! С легкими кузовами самых ярких оттенков. На резине с опытного завода в Электростали.

А еще ЦУП и Глушко. Кто ж такой? Но ЦУП! Центр управления полетами? Космос? Да на наших батареях марсоходы как в "Формуле-1" по марсианским просторам летать будут…

Однако, батареи… А если не получится у Гоги новая партия? Ну где-то должна быть эта чертова документация? Что там Березин ответил на мой вопрос про документацию? «Начни с начала»? С какого начала? Где это самое начало искать?

Прозрение пришло внезапно, во сне. Вот я тупой! Наверное, как Менделееву приснилась его таблица элементов, так и мне приснилось «начало».

Начало было в ванной комнате. С падения в ванну все началось!

Я осторожно перелез через Зину, не включая света выдвинул ящик стола и нащупал отвертку. Ту самую. И с ней пошел в ванную. Крышка бака была на четырех шурупах. Я встал ногами на края ванны, выкрутил последний шуруп, приподнял крышку бака, засунул туда руку. Есть! Есть пакет! Резиновый? Нет, не пакет. Это грелка! Шурик спрятал документацию в резиновой грелке?

Я потянул грелку на себя и…

Не знаю, случайно получилось, что я задел рукой провода, или Шурик специально так устроил? Меня хорошенько шарахнуло током. Я свалился в ванну.

Если это был тоже сон, то он не был радостным. Я вдруг увидел себя. Себя из того, моего мира. И я там круто попал! Очень круто! Случилась авария. Совершенно новый и очень умный автомобиль, умеющий к тому же летать, оказался не таким уж и умным. Он рухнул вниз. Со мной. Очень больно! Больно так, что я застонал.

Я ударился ребрами о край ванны?

В зале раздался хлопок, видимо, это засветилась лампа в люстре. Открылась дверь, в ванную заглянула Зина.

— Шурик! Что с тобой?!

Глаза у Зины огромные, испуганные.

— Милый, что случилось?

Я утер холодный пот со лба