Жена-беглянка. Ребенок для попаданки - Константин Фрес

— Семейство Ла Форс! — раздался веселый голос над моей склоненной головой. — Самое скандальное семейство моего королевства! Признаюсь, мне очень любопытно было взглянуть на вас. Ну-с, с чем пожаловали?

— Я прошу признать эту женщину живой! — выпалил Натан чересчур поспешно. Безо всякого почтения к присутствующему королю. — Вы же видите, Ваше Величество, она жива!

— Жива, и что же, — промурлыкал король весело. — А вам это зачем, друг мой? Вы же хотели, чтоб она умерла. Так хотели, что поспешили с выводами. Теперь вдруг передумали? Отчего?

— Я требую, чтоб ее вернули в мой дом! — выпалил Натан. — Она носит моего наследника! А сама живет в нищите, в грязи! Нищенка! Это недопустимо! Мой ребенок не может расти в грязных трущобах! Велите ей вернуться ко мне, иначе я не отвечаю за себя! Я потащу ее через весь город за косы!

От страха я губу закусила чуть не до крови. И, кажется, дышать разучилась.

Ничто не мешало королю сейчас же велеть исполнить просьбу Натана.

Но я помнила — король любопытен.

И молила только об одном: чтобы он заговорил со мной раньше, чем отдаст приказ.

И мольбы мои были услышаны.

— Ну, а вы, сударыня, — обратился король ко мне, — с чем пришли?

— С подарком, ваше величество, — ответила я, снова кланяясь, еще ниже прежнего.

— Вот как! — воскликнул король над моей головой. — Не находите ли, герцог, что это очень удивительно: такой богатый вельможа явился ко мне с просьбами, а нищенка нашла в себе великодушие меня одарить?

— Что там за подарок у нее может быть, пара красивых жаб с ее болота?! — насмешливо фыркнула Ида.

Это были ее первые слова за все время.

Я осторожно глянула на нее.

Она тоже кусала мучительно губы.

То бледнела, то краснела.

И так и норовила вцепиться в одежду Натана, оттащить его прочь от меня!

Было видно, что на очень хочет его забрать.

Укрыть от меня, от моих взглядов, от моего присутствия.

Она не верила, что Натан мне не нужен.

Она боялась, что я буду кокетничать, очаровывать, соблазнять его, чтобы вернуть его расположение и внимание.

Она до судорог боялась, что просьба Натана к королю выйдет тому боком.

Король мог повелеть нам воссоединиться и жить мирно.

Король мог вспылить и велеть изгнать ее, Иду.

А она любила Натана до темноты в глазах.

И эта темнота сейчас отражалась в ее полном решимости взгляде.

Она собиралась бороться за Натана.

«Да забирай!» — усмехнулась я мысленно и решительно подняла голову.

— Это не жабы, — дерзко ответила я, глянув в лицо соперницы. — Это прекрасные рубины, ваше величество. Редкие и дорогие.

Глава 48

Рубины сияли в свете фейерверков, как угли в костре.

Как застывающая лава в жерле вулкана.

Как запекшаяся кровь из сердца поверженного дракона.

— Вы посмотрите, какая прелесть, — протянул изумленный король, касаясь их самыми кончиками пальцев. — Какая редкая красота…

Тут я осмелилась посмотреть на него.

Король оказался мужчиной невысокого роста, пожалуй, худощавый.

Что-то такое птичье было в его лице.

Длинный острый нос, высокие скулы, улыбчивый большой рот. Гладкие волосы до плеч.

И темные круглые внимательные глаза.

Разодет он, конечно, был в пух и прах.

Павлин — вот что мне пришло в голову при взгляде на него.

Синий шелковый наряд, украшенный камнями и золотой тонкой вышивкой.

На голове шапочка с зеленым павлиньим пером, и тонкий золотой венец.

— Это будет вам к лицу, Ваше Величество, — обратился он к роскошно одетой даме, указывая на мои рубины.

Королева была тоже тонкая, хрупкая, лицом похожа на хрупкую красивую фарфоровую куклу, которая всем недовольна.

Она была слишком юна, почти девочка.

И, похоже, капризна.

Глянув на камни, которыми все громко восхищались, она лишь слегка улыбнулась.

Кончики ее розовых, блестящих, словно отлакированных губ, дрогнули, и король возликовал.

— Нравится вам? — спросил он живо.

Королева как-то неопределенно дернула плечиком и снова застыла с видом неживой куклы.

— Я велю изготовить из них для вас самое прекрасное ожерелье, — сказал король.

Королева снова улыбнулась.

На ее фарфоровых щечках заиграл нежный румянец от удовольствия.

И это обрадовало короля еще сильнее.

— О-о-о, дорогая, — потирая руки, радостно произнес король, обращаясь ко мне. — Вам удалось порадовать Ее Величество! А значит, и меня. Я не забуду такого большого дара.

Король осторожно взял корзинку и с интересом суну в нее свой длинный нос, чтоб получше рассмотреть игру света в гранях камней.

Ида нервно кусала губы.

Натан молчал.

Его красивые голубые глаза были пусты.

Ни одна мысль не отражалась в них.

Было видно, что он потрясен так же сильно, как если б король вкатил ему хлесткую пощечину.

— Этот дар, — хрипло выговорил он, наконец, — притягивать рубины вложил в ее руки я!.. Это оттого, что она беременна то меня! Ребенок унаследовал!..

— Вложили вы, а она прекрасно смогла им распорядиться, — беспечно ответил король. — К тому же, вы поспешили отказаться от вашей супруги, и от всего, что с ней связано. Поспешили, говорю я вам, хотя имели на нее право еще минимум месяц. Господин казначей, — король обернулся к Роберу и слегка кивнул ему, — вы были правы. Это сокровище стоит многого. Даже аудиенции у короля!

Робер в ответ глубоко поклонился королю.

Натан неистовствовал.

— Неужто горстка камней может быть ценнее и важнее закона?! — яростно выкрикнул он. — Я взываю к справедливости! Попран закон! Неужто я не буду услышан?

Король с видимым неудовольствием глянул на него.

— О какой справедливости вы толкуете? — произнес он.

— Это же моя жена! — тыча в мою сторону пальцем, выпалил Натан. — Можно говорить что угодно, но это не меняет сути! Это — моя жена! Я требую вернуть ее в мой дом и восстановить все мои права, как мужа!

— Ваша жена мертва, утонула, — скучным скрипучим голосом ответил король. — Вы сами так сказали, ваше сиятельство. Поспешно настояли на этом. Вам же не терпелось то нее избавиться? А сейчас указываете на эту женщину и требуете ее отдать вам. С какой это стати?

— Но это одна и та же женщина! — не унимался Натан.

— Даже если б и та