Маг теневой империи - Артем Сокол

Он не говорил ничего. Но я знал, что он думает.

"Ты уже проиграл."

— Они умрут, Алекс, — Он сделал шаг ближе, и зеркала вокруг нас задрожали. — Не сейчас. Не завтра. Но однажды ты оглянешься — и их не будет. Потому что мир устроен так. А я… я могу это изменить.

Я сжал кулаки.

— Враньё.

— Проверь.

Он махнул рукой — и мир разорвался.

Видение

Боль пронзила виски, и перед глазами поплыли образы.

Я видел Ирму. Она стояла на краю обрыва, её волосы развевались на ветру. За спиной у неё полыхал город. Она обернулась — и улыбнулась. Потом шагнула в пустоту.

Гаррет лежал в луже крови, его руки сжимали что-то — обрывок ткани, может быть. Его губы шептали имя. Моё имя.

Лорен… Боги, Лорен. Его не было. Только пепел. И крик, который никто не услышал.

Элиас сидел в пустой комнате, перед зеркалом. В отражении был не он. А Он.

Я застонал, пытаясь вырваться из видения, но Он не отпускал.

— Это не будущее, Алекс. Это память.

— Чья?!

— Моя. Твоя. Наша.

Я отпрянул.

— Ты врёшь!

— Тогда спроси у него.

Он указал на кота.

Кот поднял на меня свой единственный открытый глаз.

— Он не врёт, Алекс. Ты действительно видел это. Просто… забыл.

Правда

Мир вокруг меня сдвинулся.

Я вдруг вспомнил.

Не образы. Не обрывки.

Боль.

Боль от потери. Боль от того, что я уже проходил через это. Снова и снова.

— Ты никогда не побеждал меня, Алекс, — прошептал Он. — Ты просто… начинал заново.

Я затряс головой.

— Нет. Это невозможно.

— Возможно. Потому что я — это не тень. Не монстр. Я — спаситель.

Он протянул руку.

— Отдай мне память. И ты никогда не увидишь, как они умирают. Они будут жить. Всегда.

Я посмотрел на Стремалов.

Ирма с трудом подняла голову.

— Не… верь…

Гаррет попытался встать, но его ноги подкосились.

Элиас смотрел на меня.

И я понял.

Если я соглашусь — они выживут. Но забудут меня.

А если откажусь…

Он улыбнулся.

— Выбор за тобой, Алекс.

Глава 37. Капсула жизни

Кровь стекала по моим пальцам, капая на треснутый камень пола. Передо мной стоял Он — моя точная копия, но с глазами, полными тьмы и звёзд. За моей спиной хрипели друзья, кот тяжело дышал у моих ног, а в воздухе висел его последний ультиматум:

— Отдай мне память, и они будут жить. Откажешься — и они умрут. Снова.

Я сжал кулаки. Руны на костях молчали, но под кожей всё ещё тлела магия — моя, не его.

— Ты врёшь, — прошептал я.

— Проверь.

Он махнул рукой, и перед глазами снова поплыли видения: Ирма, падающая в пропасть; Гаррет, истекающий кровью; Лорен, превращающийся в пепел. Но теперь я видел больше. Видел детали.

Ирма перед прыжком сжимала в руке чёрный кристалл.

Гаррет шептал не моё имя, а её.

Лорен… Лорен не сгорал. Он взрывался, как артефакт, и в эпицентре огня был тот же кристалл.

— Они уже жертвовали собой, — вдруг понял я. — Не в будущем. В прошлом. Ты показываешь мне петлю.

Он замер.

— Ты начинаешь вспоминать.

Кот поднял голову, его единственный открытый глаз сверкнул.

— Алекс…

Но я уже знал, что делать.

Третий путь

Я резко разжал ладонь и провёл пальцем по окровавленному запястью. Руна Хранилища — та, что я выгравировал на лучевой кости месяц назад на всякий случай, — вспыхнула синим огнём.

— Что ты задумал? — прошипел Он.

— Ты хочешь мои воспоминания? — я ухмыльнулся. — Бери. Но не все.

Я вонзил ноготь в руну. Кровь брызнула, смешиваясь с магией, и в воздухе возник голубоватый кристалл — точная копия тех, что мы находили в деревнях. Только вместо лиц в нём заплясали мои мысли.

Ирма, впервые бьющая меня по лицу за неправильный удар.

Гаррет, смеющийся над моей шуткой в библиотеке.

Лорен, молча протягивающий мне стакан воды после изнурительной тренировки.

Элиас, спорящий с котом о философии в три часа ночи.

— Нет! — закричал Он, но было поздно.

Я швырнул кристалл Ирме.

— Лови!

Она поймала его окровавленными пальцами — и тут же вскрикнула. Глаза её расширились, будто в них ворвался ураган образов.

— Я… я вижу… — прошептала она.

Он рванулся к ней, но кот прыгнул под ноги, и тень споткнулась.

— Ты никогда не учился смотреть под ноги, — прошипел кот.

Я тем временем уже создавал второй кристалл. И третий.

— Гаррет! Лорен!

Они ловили их, как спасательные круги, и я видел, как их глаза загораются пониманием.

— Элиас, — я повернулся к нему, но он уже качал головой.

— Нет, Алекс. Ты должен его сохранить.

— Что?

— Последний кристалл… оставь себе.

За спиной Он поднимался, его форма дрожала от ярости.

— Ты не понимаешь, что делаешь!

— Понимаю, — я разжал ладонь. — Ты питаешься связями. Воспоминаниями. Любовью. Страхом. Всё, что делает людей людьми — твоя пища. Но если я раздам эти куски себя…

— Ты станешь пустым! — завопил Он.

— Нет.

Я создал последний кристалл — крошечный, с одной-единственной памятью: кот, спящий у меня на коленях у камина в первую ночь в Академии.

— Я стану неполным. А неполного тебе не нужно.

И вонзил кристалл себе в грудь.

Разрыв

Боль.

Не физическая — экзистенциальная.

Будто кто-то вырвал из меня куски души. Я видел лица друзей, но больше не чувствовал к ним ничего. Видел кота — и не помнил его имени.

Но Он завыл.

— НЕТ!

Его форма начала распадаться.

— Ты… ты разорвал нас…

— Нет, — я упал на колени. — Я освободил их.

Стремалы поднимались на ноги. Их кристаллы светились, как маяки, а Он метался между ними, будто обжёгшись.

— Они — твои воспоминания! Без них ты никто!

— Зато они — свободны.

Кот прыгнул мне на плечо.

— Идиот. Гениальный идиот.

Он ревел, его тело расползалось, как дым на ветру. Зеркала вокруг трескались, и из них вырывались другие — те, кого он поглотил раньше. Деревенские. Маги. Даже… члены Совета Девяти.

Ирма подошла ко мне, её пальцы сжимали кристалл.

— Мы помним, Алекс. Мы сохраним тебя.

— Нет, — я покачал головой. — Вы сохраните самих себя.

Потому что я уже почти не чувствовал ничего.

Кроме одного.

Он был слабее.

Последний ход

Тень билась в конвульсиях, её когти царапали камень.

— Я вернусь…

— Возможно, — я поднялся. — Но не через меня.

И вырвал кристалл из груди.

Он треснул у меня в пальцах — и Он взвыл в последний раз.

Зеркала взорвались.

Тьма рассеялась.

А я…

Я забыл, кто я.

*