Феодалка - Полина Верано

вмешательства в торговлю чернилами. От настоятеля я получила… – я вспомнила, что сотня это вообще-то очень крупная сумма, и не стоит так сразу выдавать, сколько я получила. Может, он и не знает. Половину все равно сперли головорезы Каидо, а что осталось – украли в доме при поджоге. И, хоть Каидо вернул долг, обещать большее точно не стоит…

– В общем, у меня есть шестьдесят пять золотых андриадоров. Вас устроит?

Бородач снова наклонился к уху хозяина. Он хитро глянул на меня и растянул губы в улыбке, которой недоставало пары зубов. Я вспомнила, где видела этого щербатого. Родриго! И он служит этому господину! Так вот, чье поручение выполнял Нунцио! И головореза ему для этого выделили!..

Пока этот негодяй шептал, Арнольдо аж задохнулся от возмущения. Его круглые щеки заходили ходуном.

– Двести! Нет, тысячу! Тысяча андриадоров меня устроит!

Он будто выплевывал слова мне в лицо. Неужели он потерял на сделке так много? Или, скорее всего, просто взвинчивал цену, зная, что ничего не сможет получить. Или щербатый Родриго ему сейчас наплел, что с меня можно больше содрать?

– Думаете, я не понял? Хотели подороже продать свой секрет чернил и оставить нас с носом? Глава гильдии предупредил меня, что создать такой стержень они все равно не смогут, даже зная ваш хваленый секрет! У нас нет слишком многого! Нет материалов… такого, мягкого, гнущегося. И таких мелких одинаковых шариков. И держателей шариков, и тех инструментов, которыми вы их собираете!

Прекрасно! Я знала, что в этом месте будет трудно выкрутиться, но раз он сам все сказал, хоть не пришлось врать. Мастер гильдии увидел, что это не единичная тонко сработанная вещь. Он увидел технологию, поставленную на поток и ту пропасть, которая разделяет его производство и наше. И хоть многого не мог объяснить, дал понять капризному господину Арнольдо насколько невозможны его требования.

Вот почему этот так зол. Оставалось последнее средство:

– Если угодно, могу предложить вам те же условия, что и отцу настоятелю. Мы будем поставлять ручки исключительно вам. Вы сделаетесь монополистом…

– Я и так монополист! – огрызнулся Арнольдо. И тут же уточнил:

– Когда прибудет следующая партия?

– Не раньше месяца совы, – зачем-то сказала я. В этот месяц я собиралась вернуться в свой мир. В принципе, когда ребята откроют портал, можно было бы даже исполнить обещание и быстро сбегать купить упаковку ручек, пока портал действует… Но этот делец прервал переговоры, разразившись гневной речью.

– Нет! Нет! Нет! – кричал он. – Вы не будете здесь торговать вашими чернилами. Думаете, господин Арнольдо дурак? Думаете, я не понимаю, к чему все идет? Вы заполоните все своими стержнями, и наши чернила перестанут покупать! А потом вы внезапно прекратите поставки! А мы будем полностью зависеть от вас! А вы… Нет, не бывать этому! Не видать вам кошельков Саграды, как своих ушей!

Он дернул шнурок, висевший у его виска, и где-то за дверью звякнул колокольчик. Тут же вернулись стражники.

– Увести! – бросил он, и меня вытолкнули в коридор.

Родриго что-то сказал ему, поклонился и вышел вслед за мной и стражниками. До камеры он шел за нами. Я слышала сзади его шаги и чувствовала спиной его взгляд.

Как только дверь камеры за мной захлопнулась, я осталась стоять в прострации. Я постепенно выходила из образа коварной шпионки и владелицы драгоценного секрета, который откроет все двери.

А что теперь? Надежда на большого босса рухнула. Мало того, он еще и разозлен и вполне может напакостить. Например, потребовать у суда, чтоб вынесли максимально жестокий приговор. Может ведь? Я упустила свой единственный шанс!

А с другой стороны, что я могла сделать? Он не давал и слово вставить, отвергал все предложения. По сути, пригласил меня на этот разговор только для того, чтоб поглумиться. Я ничего не упустила. Не было шанса изначально. Но от этого не становилось легче.

Остатки ужина: кусок копченого окорока и сегодняшние корзиночки с кремом лежали на столе. За окном щебетали птицы, летний день был в самом разгаре, а меня прошибал холодный пот, и кусок в горло не лез. Мысли словно парализовало. Наверное, чтоб не думать о скором будущем. Все не так должно было кончится! Мне еще рано в мир иной! Мне еще три с половиной месяца ждать до отбытия! И ехать к порталу… Все не то и не так! Что, интересно, предпримут Миша и Федор, когда не встретят меня у портала? Отправятся искать? Но мне это уже не поможет…

За этими мыслями меня застал скрип открываемого окошка в тюремной двери. Грубый голос велел стражникам отойти. За решеткой показалась знакомая борода и щербатая ухмылка.

– Ну что, ты, отрыжка святоши, не сторговалась с его милостью? Больно жаден оказался? – начал Родриго, приправляя свою речь затейливыми ругательствами, где фигурировали в основном святые. Я подошла к окошку, догадываясь, что это только прелюдия. Он явно что-то хотел сказать.

– А я не гордый, мне и шестьдесят пять андриадоров сойдет, если они такие же полновесные, как и все предыдущие! – наконец подошел он к сути визита.

– И за что ты их хочешь получить?

– Как за что? За спасение твоей шкуры, детка!

– Как ты меня спасешь? – мне, конечно, было безумно страшно, и я готова была ухватиться за соломинку, но не отдавать же деньги просто так по первому требованию.

– Э, да ты еще не домариновалась тут! Посиди-ка еще пару часиков, подумай! Только долго не тяни, а то шанс упустишь, – сказала он насмешливо и развернулся уходить. Знает, зараза, что он последняя надежда.

– Стой! Я согласна! Что надо делать? Ты можешь повлиять на судейских?

– Это вряд ли, – хмыкнул он. – На них влиять себе дороже. Суд вынес решение провести испытание. Тебе дадут выпить священный напиток и по итогам твоих конвульсий и судорог примут решение, одержима ты или нет. А то, может, и сама демоница? Но это только если тебе совсем сплохеет. Хотя… что-то мне подсказывает, в твоем случае именно так и будет!

Ни адвоката, ни честного следствия ожидать не приходилось. Они подсунут мне какую-то отраву, от которой я коньки отброшу!

– А если ты получишь деньги, то..?

Родриго огладил всклокоченную бороду:

– То вместо священного напитка в чаше окажется простое вино. Ты выпьешь и устроишь небольшое