Деньги не пахнут 6 - Константин Владимирович Ежов

Повисла короткая пауза.

– Никто не ставит под сомнение способности, – осторожно произнёс другой член совета. – Но чтобы представлять интересы Allergan, нужно знать внутренние процессы. Вы ведь только сегодня вступили в должность, не так ли?

Логика была проста, почти механическая. Без участия в предыдущих обсуждениях доверие не даётся. Остальные кивали в такт.

– Думаю, переговоры должен вести тот, кто знаком с позицией компании с самого начала. Предлагаю кандидатуру директора Беккета.

– Поддерживаю.

– И я.

Голоса накатывались один за другим, ровно, без эмоций. На лице Сергея отразилось лёгкое, почти насмешливое удовлетворение. Всё шло именно так, как ожидалось.

Сомнения старших всегда рождались из одного и того же источника – страха перемен. Седые головы привыкли к проверенным фигурам, к предсказуемым решениям. Молодость пугала, а к тому же внешность делала его ещё большим "чужаком". Да что в ней такого-то? Но для них что-то есть. Для совета надёжнее был Беккет – безопасный, понятный, серый.

Но уступать было нельзя.

Голос прозвучал снова, на этот раз чуть громче, с оттенком холода:

– Похоже, все забыли, кто наш противник. Разве не ясно, как поступит Акман, если мы отвергнем его предложение?

Несколько голов приподнялись.

– Он начнёт атаку через СМИ, – продолжил Сергей, чеканя каждое слово. – Этот человек всегда действовал через общественное мнение. Шум, статьи, интервью – и давление, которому не каждый выдержит.

Он выдержал паузу, позволив словам осесть в воздухе, потом добавил:

– Уверены, что генеральный директор один справится с такой кампанией?

За окнами шумел ветер, жалюзи дрожали, словно колебались вместе с советом. В подобных схватках требовалось не только знание цифр, но и сила личности, способность смотреть в камеры и говорить так, чтобы аудитория верила.

Беккет уже не раз появлялся в прессе, но его имя тону́ло в новостных лентах, не задевая никого.

"Кто такой Беккет?" – спросил бы любой.

Сергей поднял взгляд, встретившись глазами с каждым из них:

– Мне не откажешь в опыте публичных столкновений. Дела Epicura и Theranos стали аренами ожесточённых информационных войн. А теперь и вовсе…

Он чуть наклонился вперёд, словно бросая вызов.

– Пресса уже видит всё как противостояние Айкана и Платонова против Акмана и Valeant. Если на передовую вместо нас выйдет только Беккет – не будет ли это выглядеть, мягко говоря, странно?

В комнате стало слышно, как кто-то постукивает ручкой по столу. Мысль легла точно в цель.

Это ведь всё равно что прийти в театр ради звезды афиши и увидеть в главной роли дублёра, о котором никто не слышал. Публика не простит такого разочарования.

– Значит, остаётся только один путь.

С того самого дня, как был заключён союз с Айканом, исход совещания стал почти предрешён. Назначение на ключевую роль выглядело делом формальности. И всё же…

Совет директоров колебался. Тишина в зале стояла вязкая, будто тёплый воздух застыл между стеклянными стенами. Скрип пера по бумаге, лёгкий кашель, мерное жужжание кондиционера – всё сливалось в глухой фон ожидания.

Если уж им суждено так сомневаться, стоило вытянуть из рукава ещё одну карту.

– Айкан разделяет моё мнение. Если руководство не будет поручено мне, он останется крайне недоволен.

После этих слов повисла гробовая тишина. Воздух, казалось, стал тяжелее. Даже часы на стене тикали осторожнее. Имя Айкана не произносили вслух без дрожи – человек, которого некогда называли самым безжалостным рейдером в мире бизнеса.

– Разумеется, никто не предлагает действовать в одиночку, – голос прозвучал мягче, но твёрдо. – Можно поручить задачу мне и Беккету совместно.

Так было снято их главное опасение – непонимание ситуации.

Но всё равно…

Молчание. Короткие взгляды, переглядывания через стол, едва заметные жесты. Совет всё ещё не решался.

Время поджимало, терпение таяло.

– Если требуется пауза, можно объявить короткий перерыв. Нужно сделать один звонок.

– Звонок?

– Хочу спросить совета.

После этих слов в зале стало ещё тише. Каждый понял, о ком шла речь. Это был тот самый скрытый приём – "если не решитесь, придётся позвонить дедушке Айкану".

Разумеется, звонить никто не собирался. Жаловаться ему на упрямый совет значило бы показать слабость. Айкан вступил в союз не из симпатии – лишь ради выгоды. Если ожидания не оправдать, место под солнцем мгновенно займёт другой.

Но об этом знал только один человек.

Для окружающих же союз с Айканом выглядел почти легендой – как будто сам хищник Уолл-стрит выбрал себе ученика.

– Так как насчёт перерыва? – спросил он, сжимая в ладони айфон, будто уже готовый набрать номер.

Главный член совета наконец заговорил:

– Перерыв только затянет обсуждение. Лучше решить сейчас. Предлагаю назначить Беккета и Шона ответственными за переговоры.

– Поддерживаю.

– И я согласен.

Решение приняли быстро, почти облегчённо. Ручки заскрипели по протоколам, кивки следовали один за другим.

– Тогда Шон и Беккет возьмут на себя переговоры с Акманом. Уведомление об отказе планируется направить в следующий четверг.

Четверг… Целая неделя. Казалось, времени достаточно. Но предложение прозвучало снова, мягко, но с нажимом:

– Может, стоит ускорить процесс?

– Сократить? Неделя – и так срок минимальный.

Ладонь легла на край стола, взгляд встретил глаза председателя:

– Оптимально уложиться в два-три дня. Причина проста…

Воздух дрогнул, словно перед грозой. Все ждали продолжения.

– …!

– …!

Слова посыпались одно за другим, как рассыпанный по полу бисер. По лицам членов совета постепенно пробежала тень понимания – в глазах отразилось узнавание, лёгкий блеск согласия. Через несколько минут каждый из присутствующих уже кивал.

– Да, чем раньше – тем лучше. Свяжемся немедленно.

***

Двумя днями позже Акман прибыл в штаб-квартиру "Аллергана". Его шаги гулко отдавались в длинном коридоре с зеркальными стенами, пахло кофе из соседнего офиса и прохладой кондиционеров. В воздухе стояла напряжённая, сухая тишина – предвестие чего-то неприятного.

Он шёл, уткнувшись мыслями в собственные догадки.

Почему встречу перенесли на более ранний срок?

Обычно подобное суетливое ускорение означало, что обе стороны стремятся закрыть сделку побыстрее. Радостный знак, если дело движется к согласию.

Но "Аллерган" всегда встречал их предложение в штыки. Прямо, холодно, без тени сомнения.