Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 9 - Сергей Алексеевич Евтушенко

душу. Ярчайшим примером тому были двое моих предков — всё ещё весьма далёких, но в более обозримом прошлом. Бертрам фон Харген, поехавший маньяк без зачатков эмпатии и Роланд фон Харген — спокойный и вполне адекватный мужик. Ну и я в качестве третьего варианта, необъяснимым образом продолжающий сталкиваться с первыми двумя.

Впрочем, в случае с Роландом я вовсе не был против. Просто не ожидал.

— Зачем… пожаловал?

Его голос, усталый и слегка насмешливый, звучал как будто из старого проигрывателя пластинок, неровно и с шумами. Но это было значительное улучшение по сравнению с нашей предыдущей встречей, когда он еле выталкивал из себя слова.

— Ты не поверишь. Я и сам не сразу поверил.

— Ищешь что-то… забытое. Потерянное, даже от взгляда… Полуночи.

— В принципе, да. Головы дуллаханов.

— Я бы… не догадался.

Сперва мне — и не только мне — казалось, что Полночь сделала Роланда Жнецом в наказание за некий проступок. Но затем выяснилось, что всё строго наоборот — с позиции нечеловеческой логики вечного замка роль Хранителя равновесия считалась одной из самых почётных. Полночь любила Роланда, поскольку тот изо всех сил пытался исцелить её от недуга. Она не смогла полноценно воскресить его, когда тот погиб в её сердце, так что вдохнула в его угасшую душу достаточно силы, дабы тот вечно стоял на страже.

Позже болезнь замка прогрессировала, Жнец вышел из-под контроля, а мне пришлось это исправлять. И, сказать по правде, я думал, что это первый и последний раз, когда мы поговорили по душам.

— Полночь… помогла, — сказал он в ответ на мой невысказанный вопрос. — Восстановил… часть разума, часть души. Безмолвен снаружи. В межстенье… веду подобие жизни.

— Прости, у меня не было времени найти тебе сменщика.

— Не… торопись. Знаю, ты… не сидел без дела. Набирал силу, заключал союзы. Отправил… Бертрама назад в бездну. Где ему… самое место.

— Надеюсь, он оттуда больше не вернётся. — хмуро сказал я.

— Не… вернётся. Драконий огонь… надёжный проводник.

С этими словами Роланд повернулся к притихшим драконятам и подмигнул единственным уцелевшим глазом. Те сразу распрямились и горделиво вытянули шеи, поскольку вложились в победу над некромантом больше, чем кто-либо.

— Так что ты говорил… про головы?

Я уже сравнивал Полночь с единым живым организмом, в котором межстенье относилось ко «внутренней» части. Кровеносная, нервная, иммунная системы — все их аналоги для вечного замка располагались тут. Полночь не управляла ими напрямую, даже будучи здоровой, могла влиять лишь опосредованно. Поменять какие-то этажи местами — да, а вот для отладки и починки приходится посылать хозяина. Строго говоря, в обычной версии замка дела обстояли примерно так же.

К счастью, сейчас скрытые от глаз механизмы работали исправно. Роланд вёл нас по нереально чистой, практически стерильной версии Полуночи, сперва сквозь череду связанных подвалов, затем внутренний двор, над которым словно установили барьер Покрова, но непрозрачный. По ощущению мы углублялись на юго-запад, следуя строго вдоль основной стены, оставляя позади вереницу призраков прошлого. В межстенье не было теней и других монстров, зато его наполняли давно несуществующие здания. Всё, что когда-то оказалось разрушено или даже перемещено Полуночью на другое место, здесь оставалось стоять в изначальном виде. В каком-то смысле это выглядело даже хуже, чем парад руин. Одни постройки налезали на другие, постоянно меняя форму, стоило лишь отвести глаза на секунду или просто моргнуть.

Парадокс — здесь не было почти ничего постоянного, и одновременно с этим постоянство агрессивно доминировало.

Ава и Ян устроили новую игру — забраться на ближайшее здание как можно выше, прежде чем оно изменит форму, а затем быстро перелететь на соседнее. Проигрывал тот, кто срывался и вынужден был планировать на землю. По словам Роланда, застрять они не могли, это противоречило местным законам, так что я не возражал.

Кулина сперва только наблюдала за нашим разговором, нехарактерно молча изучая странные окрестности. Но уже через десять минут она спросила что-то про механизм генерации продуктов и доставки их на кухню, и вскоре непринуждённо болтала с Роландом, будто знала его всю жизнь. В каком-то смысле так оно и было, учитывая её память предков, хотя её прапрабабушка-слайм в лучшем случае видела его со стороны.

— Как здесь вообще может что-то храниться? Всё же исчезает!

— Образы и… отражения. В основном.

— А головы относятся к тем или другим?

— Ни к тем… ни к другим. Место материи… снаружи.

Как быстро выяснилось, в рамках межстенья не существовало волшебной комнаты, где аккуратно складировались бошки дуллаханов. Зато сквозь него можно было без проблем пройти практически в любую часть Полуночи, скрытую от посторонних глаз. Или даже хозяйских глаз, в данном конкретном случае. Туда, куда не вели даже тайные ходы, а на расчистку ушли бы сутки, если не недели.

У Роланда не было однозначного ответа, где находится наша цель, лишь пара предположений. Но в условиях зыбкого подпространства я решил послушать его, а не мучить и без того озадаченный поисковый амулет.

— Когда-то… в Полуночи хоронили. В склепах и гробах, в больших… мавзолеях. Копали… могилы. Ты мог их даже… находить.

— Было дело, — подтвердил я. — Правда, всего один раз — и пришлось отбиваться от тех, кто в гробах лежал.

— Полночь не хочет… становиться кладбищем.

— Ну, в этом её можно понять.

— Не только… в этом, — согласился он. — Но ещё больше она не хочет… признавать смерть. И чем дальше… тем сильнее.

По словам Роланда, в какой-то момент Полночь начала перемещать любые захоронения от греха подальше. Причём не только те, что находились в загрязнённых зонах и не только в период отсутствия хозяев. Неважно, кто был в них похоронен — слуги или гости, воины или лорды, все исчезали по самым дальним углам. Я знал, что Полночь тепло относилась к нежити, но о таком капризе слышал впервые. С другой стороны, это соответствовало её привычке держать загрязнённых слуг до упора, даже в состоянии полного безвозвратного безумия. Испепеление в её глазах выглядело предпочтительней ранних похорон.

Так или иначе, во времена Роланда библиотека находилась ещё не в таком плачевном состоянии. И однажды он наткнулся на книгу, описывающую устав гвардии Полуночи образца эдак шеститысячного года по л. п. Пять тысяч лет назад у вечного замка существовали строжайшие правила и тщательный отбор в ряды своих стражей, ещё суровее, чем в Полудне сегодня. Роль капитана гвардии относилась