Красная земля (СИ) - Волков Тим

— У нас тут шалят по ночам, — пояснил милиционер. — Потому мы всегда дежурим. С оружием! Граждане извещены.

— Понятно все. Дальше!

Дальше, где-то около трех утра, с вокзала принесли срочную телеграмму. Такие телеграммы в исполком и в милицию доставлялись в любое время суток.

— Да вот она!

Вытащив из ящика стола спутавшуюся серпантином бумажную ленту, Семен протянул ее Гладилину.

— Зареченск. Милиция. Срочно, — вслух прочитал тот. — Двое бывших полицейских подняли вооруженный мятеж тчк на конях тчк сейчас находятся в Зарном зпт в больнице тчк предлагается срочно арестовать тчк председатель совета пронин.

— Пронин? — изумился доктор. — Так он бы сообщил нам первым делом! Раз уж про больницу речь зашла. Ладно! Поспрошаем потом телеграфиста.

— Поспрошайте, — улыбнулся Гладилин. — Ну, что, товарищ дежурный? Давай, дуй за ключом. Да! Чай тут у вас надеется? И чайник.

— Даже примус есть! И вода в ведерке. А заварка вон, в шкафу.

Семен усвистал за ключом. Сергей Сергеевич самолично раскочегарил примус… Правда, чайку попить не успели. Снаружи послышался рокот мотора и визг тормозов… В отделение вошел Красников — запыхавшийся и весь измазанный сажей.

— Товарищ председатель исполкома! Разрешите доложить…

— Садись уже, Витя… Как пожар?

— Потушили! — улыбнулся милицейский начальник. — Поджигатели пойманы и во всем признались… еще до нас. Бывший хозяин подкупил!

— Поня-атно… Ты, Виктор Иваныч, ключ от подвала не потерял?

— Ой…

Похлопав себя по карманам, Красников радостно вытащи ключ:

— Вот он!

— Там, в подвале, новые сотрудники… Веди!

— Сотрудники? В подвале…

— Вить, я с тобой схожу, — поднялся на ноги Иван Палыч. — Во избежание эксцессов.

Увидев выпустившего их доктора, задержанные — такое впечатление — не особенно и удивились.

— О, Иван Палыч! — Лаврентьев улыбнулся в усы. — Выручать нас явились…

— Да нет, — хмыкнул доктор. — Скорей, на работу устраивать.

Усевшись за стол, Гладилин что-то записывал на листке желтоватой конторской бумаги.

— Приказом уисполкома Зареченского городского и уездного совета… за номером таким-то… — расхаживая из угла в угол, вслух диктовал Семашко. — Утверждается штатное расписание… отдела народной милиции… в лицах… Начальник — Красников Виктор Иванович…

Тут Николай Александрович запнулся:

— Как, Виктор Иваныч? Пойдете в начальники-то? Служба нелегкая.

— Да я уж понял. Но, раз надо…

— Вот и славно… Так! Дальше… А дальше — вы, ребята! — товарищ Семашко повернулся к задержанным… точнее — к недавно освобожденным. — Хотите — не хотите — не спрашиваем, а просто мобилизуем! Особого-то выбора у вас нет… Тем более, люди вы надежные — успел убедиться. Вот и Иван Палыч вас характеризует, как профессионалов… спецов! А спецы нам нужны… Верно, Виктор Иваныч?

— Да… очень… — при виде столь высокого советского начальства Виктор как-то немножко оробел.

— А как их записать-то? — поднял глаза Гладилин. — Для штатного расписания ведь конкретные должности нужны. Но — становой пристав, урядник, сыскной агент — как-то не по-советски…

— Товарища Лаврентьева запишите старшим оперативным уполномоченным, — потягивая чаек, подсказал Иван Палыч. — А товарища Денькова — просто оперативным сотрудником.

— Так. так… — Гладилин усердно записывал. — Привлечены в качестве специалистов…

— Под поручительство товарища Семашко А Эн! — усмехнувшись, подсказал Николай Александрович. — Член РСДРП (б) с 1903-го года.

— Э… здасьте… — с улицы вошли двое парней, ведомые бравым Семеном.

— А вот еще наши! — обрадовано воскликнул Красников.

Сергей Сергеевич поднял глаза:

— Садитесь, товарищи. С сегодняшнего дня оформляем вас в штат! Если, конечно желаете…

— Конечно же, желаем! — Семен отозвался за всех. — А что значит — в штат?

— А то, что теперь вы — кадровые сотрудник милиции, а не какие-то там добровольцы! — тут же пояснил Виктор.

Парни восторженно переглянулись.

— С этого дня вам положен паек, — поощрительно улыбнулся Гладилин. — Табельное оружие и небольшое денежное довольствие. А со временем — и форма.

— Паек!

— Довольствие…

— Форма…

Сергей Сергеевич постучал по столу:

— Так, товарищи! Коли хотите служить народу — пишите заявление. Да, и познакомьтесь с вашими новыми коллегами. Они вас много чему научат.

— Телеграмма? Срочная? — патлатый телеграфист Викентий смахнул упавшую на глаза челку и утвердительно кивнул. — Ну да, приносили такую. Про каких-то мятежников. Как раз этой ночью, в мое дежурство. Вообще-то, я и не должен был дежурить, но, понимаете, у сменщика супруга заболела, а тот в городе и…

— Викентий Андреевич! — кашлянул доктор. — Кто телеграмму принес?

— Не поверите — ребенок! — телеграфист громко расхохотался, показав редкие желтоватые зубы. — Небольшая такая девочка. Совсем.

Он показал рукой, какого роста была девочка. Выходило — сантиметров тридцать. Ну, мало ли, чего напутаешь — все-таки ночь была.

— А как думаете, в школу эта девочка ходит?

— Да ходит, — Викентий, не задумываясь, покивал. — Вежливая такая вся! Вошла, говорит — здравствуйте! Можно ли от вас телеграмму срочную? Ясно — в школе училась. Дома-то так говорить не научат.

— А светленькая она? Темненькая? С косичками?

— Да в платке! Зеленый такой платок, штапельный, с рисунком… желтенькие такие кружки, коржики, птички. В Зареченске, на ситцевой мануфактуре такую ткань еще до войны делать начали. Германские технологии! Я почему знаю: у моего брата жены подруга…

— Викентий Андреевич! А, кроме платка? Еще что-то заметили? Ну, платье там или что?

— Так армячок на ей был. Ну, как все дети бегают. Ночью-то холодновато.

Как ни пытал доктор, чего-то большего от станционного телеграфиста добиться, увы, не удалось. Видать, спросонья был, да и вообще — что ему за дело до какой-то там девчонки.

— А не странно, что девочку по такому делу послали?

— Так понятно — боятся, — тряхнул челкой Викентий Андреевич. — Вот и телеграмма не подписана. Я без подписи-то не имею права принимать, но… Раз уж в милицию…

Поблагодарив телеграфиста, Иван Палыч покинул станционное здание и быстрым шагом направился в село, намереваясь еще по путь заглянуть в больницу. С поездом сегодня повезло — Викжель тому поспособствовал или не Викжель, но екатеринбургский экспресс отправился нынче вовремя. Анна Львовна тоже приехала вместе с женихом, доктор отправил ее до дома с оказией — на попутной двуколке. Сам же забежал на станцию — поговорить.

Теперь выходит, что зря забегал. Зеленый платок! Ну, что это за примета? Да таких платков…

В больничке Иван Палыч спросил об этом Глафиру. Так просто спросил, уже уходя.

— Зеленый платок? — девушка на секунду задумалась, кивнула. — Да, таких много, у меня тоже есть. Ситцевый.

— Нет, телеграфист сказал — не ситцевый… Какое-то другое употребил слово.

— Шерстяной? Льняной?

— На «шэ» да… — доктор растерянно пожал плечами. — Вот ведь, забыл!

Санитарка усмехнулась:

— Штапельный, может быть?

— Во! — обрадовано кивнул Иван Палыч. — Штапельный.

Глафира прищурилась:

— А, тогда, Иван Палыч, такой платок — не у каждой! Ткань хорошая, плотная, дорогая, фактуру держит… Вообще, очень даже нарядная. Таким платком обязательно хвастаться будут!

Девочку нашли уже к вечеру. Через ребят через ту же Анютку. Вспомнили! И платок, и его хозяйку…

Ребята как раз собрались в школьной библиотеке — Анна Львовна, по старой памяти, выдавала книжки.

— Так это же Легонтова Марфутка! — первым припомнил Василий, сын кузнеца Никодима. — Феклистовых Андрюшки сестрица троюродная. В трактир частенько заходит. То яйца на продажу принесет, то еще что. Семейство не бедное! И платком — да, хвасталась.

Марфутку привели все те же «Красные скауты». Просто сказали, что доктор хочет с нею поговорить. Испуганной девчонка не выглядела, да и не такой уж оказалась низкорослой. Правда, невеликих годков — всего-то девяти с половиной лет.