Последний Герой. Том 9 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Дом стоял чуть в стороне от других: мрачный, серый, с покосившимся забором. Полустёртая табличка с номером висела на одном ржавом гвозде и вот-вот готова была отвалиться. Адрес совпадал.

Я остановился, перевёл дыхание. Сердце колотилось в груди. В руке зажат пистолет. Всё нужно было делать тихо, иначе он убьёт заложников, как и обещал.

Я прислушался. Тишина. Только где-то вдалеке ветер хлопал железным листом да заунывно выл пес.

«Где же Саша?..» — подумал я.

Он говорил, что попробует взять людоеда сам. С тех пор прошло уже слишком много времени.

— Не к добру всё это… — выдохнул я и шагнул к дому.

Я достал телефон и набрал номер Сальникова. В динамике пошли длинные гудки. Один, другой, третий. Потом щелчок — соединение.

— Алло, Сальников, Саня, ты где⁈ — крикнул я, не дожидаясь ответа.

— Он у меня, — раздался спокойный, слишком знакомый голос.

Я застыл. Это был Фёдор. Мне ответил Крюков.

— Вот сука… — выдохнул я, чувствуя, как всё внутри сжимается. — Чёрт… чёрт… Саня…

— Если ты меня ищешь, Максим Сергеевич, — продолжал говорить Крюков, — то меня нет в доме. И Сальникова твоего там тоже нет.

— Тогда кто там? — процедил я сквозь зубы.

— Угадай, — ухмыльнулся он.

Я слушал молча, сжимая рукоять пистолета.

— Там Яна. И Строков, — сказал он спокойно.

— А Катя? — спросил я.

— Она не дожила до твоего прихода, — ответил он, и я почти видел, как его губы растягиваются в гадкой ухмылке.

Тварь. Скотина. Ублюдок.

— Отпусти Сальникова, — сказал я. — Что ты хочешь?

— Нет, Яровой, — перебил он. — Лучше ты скажи, чего ты хочешь.

— Я сказал, — ответил я жёстко. — Если хочешь уйти — уходи. Только отпусти опера.

— Я бы на твоём месте поторопился, — произнёс он с лёгкой усмешкой. — Через несколько минут заложники умрут.

— Что? — не поверил я.

— Поторопись, Яровой. У тебя мало времени. И если вздумаешь вызвать помощь — не успеешь. Я не шучу. Тебе решать…

И связь оборвалась.

— Твою мать… — выдохнул я, глядя на экран телефона.

Что это значит? Получается, заложники там, внутри дома. Он их не убил? Или блефует? Или затеял какую-то свою игру? Хитрит, тянет время?..

Разгадать бы эту его загадку, но времени на раздумья не было. Я должен был проверить.

Я поднялся по скрипучему крыльцу, потянул за ручку двери. Она поддалась с трудом. Я рванул сильнее — и в тот же миг что-то щёлкнуло, скрежетнуло внутри дома. К обратной стороне двери была привязана верёвка.

Раздался тихий щелчок, и сразу зашипело.

Полумрак. Ничего не видно.

Я заскочил внутрь, нащупал стену, щёлкнул выключателем. Свет не загорелся.

И вдруг в нос ударило. Это был резкий, нестерпимый запах газа.

— Газ… — выдохнул я. — Сука… Он решил сжечь всех заживо. Взорвать!

Какой-то механизм должен был воспламенить всё это — может, сработал не до конца, а может, не успел.

Мысли лихорадочно крутились в голове. Соображать некогда. Надо выводить людей.

— Эй! Здесь есть кто⁈ — крикнул я, кидаясь вглубь.

Комната за комнатой — пусто.

— Эй! — ещё громче.

И вдруг — дверь. Ведёт вниз. Замок.

— Ну, поехали… — прошипел я сквозь зубы я и дважды выстрелил.

Бах! Бах!

Замок разлетелся, я пнул дверь ногой, и она распахнулась. Внизу темно, еле различил очертания узкой лестницы, ведущей в подвал.

Я достал телефон, включил фонарик и стал спускаться.

И тут — взрыв.

Ба-бах!

Наверху, в доме, жахнуло так, что воздух сжался, уши заложило, барабанные перепонки едва не лопнули. Меня отбросило к стене.

Видимо, ловушка с оттяжкой. Или просто механизм сработал криво.

Пыль, дым, и сверху — ревущее пламя. Старый деревянный дом вспыхнул, как высохшая стружка. Огонь уже рвался вниз, в подвал, а я лежал, вдавленный в землю, чувствуя, как жар подбирается всё ближе.

«Скорее… скорее…» — мелькало в голове.

Я вскочил, преодолевая оглушённость. В доме никого нет — значит, они где-то здесь. Я стал искать. Подвал напоминал казематы — длинный коридор, по обеим сторонам двери, словно камеры.

Одна… вторая… третья…

Я толкнул первую — открыта. Пусто.

Подбежал ко второй, забарабанил и крикнул:

— Эй! Есть кто живой⁈

В ответ — приглушённый женский крик:

— Помогите! Помогите!

Я узнал голос сразу.

— Яна!

— Максим! — услышал я в ответ. — Максим, спаси меня!

— Отойди от двери! — рявкнул я. — Отойди, я буду стрелять!

Два выстрела.

Бах! Бах!

Замок разлетелся. Я выбил дверь ногой.

Яна выскочила прямо мне навстречу, заплаканная, со спутанными волосами.

— Максим… прошу, спаси меня…

Слёзы текли по щекам. Когда-то сильная, уверенная в себе женщина, сейчас она вся дрожала, вцепившись в мою руку.

— Там ещё… — торопливо заговорила она. — За стенкой! Ещё мужчина! Ещё пленник! Надо его тоже спасти!

— Выходим! Нет времени! — сказал я.

— Это Строков! Я знаю! — выкрикнула она. — Мы должны его вытащить! Он хорошо ко мне относился… я благодаря ему выжила… держалась… Прошу!

— Чёрт! — выругался я.

Подбежал к соседней двери, вскинул пистолет и выстрелил — уже без всякого предупреждения. Бах! Бах! Бах!

Патроны кончились. Я ударил плечом, и дверь поддалась.

Внутри действительно был мужчина. Измождённый, грязный, в лохмотьях. Лицо опухшее, осунувшееся, но я узнал его сразу по фотографиям из материалов. Строков.

Он не шевельнулся, даже не попытался встать. К его лодыжке тянулась цепь.

— Уходим! — крикнул я. — Я из полиции!

— Я не смогу… — глухо ответил он. — Я прикован…

— А ну, помогите! — сказал я, обращаясь к Яне и Строкову. — Давайте все вместе!

Я схватился за цепь и потянул. Конец её уходил в стену, где был вбит ржавый крюк.

Дёрнул раз. Дёрнул два. Крюк зашатался.

Строков тоже потянул за цепь.

— Янка, помогай! — крикнул я.

Она подбежала, семеня — я думал, тут же и свалится, но она вцепилась тонкими израненными пальцами в крупные звенья. Мы навалились втроём.

— Раз!.. Два!.. Ну! Давай! — скомандовал я.

Со звоном крюк, наконец, вылетел из стены, проскользил по бетонному полу и замер, звякнув.

— Есть! — выдохнул я. — Уходим!

Мы стали подниматься по ступенькам из подвала. За Строковым волочилась цепь, будто он был пёс, сорвавшийся с привязи.

Наверху уже полыхало. Пламя ревело, трещало, жар обжигал кожу, дышать было невозможно.

Я выглянул и снова нырнул вниз.

— Так, слушайте. Сейчас выходим. Сразу. Бежим, не останавливаемся. Если даже загоритесь — не падайте, не ложитесь. Ни в коем случае не дышать. Ясно?

— Ясно, — хрипнула Яна.

— А ты, Строков, подбери цепь, чтоб не зацепиться.

Он молча кивнул, собрал цепь в моток, прижал к себе всей пригоршней, как ребёнка.

— Готовы? — спросил я.

— Готовы.

— Раз… два… три!

Мы рванули вверх.

Жар ударил в лицо, ослепил. Пламя трещало на стенах и потолке, облизывая всю постройку. Шторы полыхали, как бумага. Глаза резало от дыма.

«Не дышать. Не дышать. — пульсировало в голове. — Не вдохнуть, иначе конец».

Строков вдруг оступился и упал. Его цепь зацепилась за что-то металлическое.

— Максим… помоги ему! — крикнула Яна.

— Чёрт! — рявкнул я, почти не размыкая губ, и вернулся.

Дёргал цепь, а она уже горячая. Строков попытался подняться, хрипел, кашлял.

— Уходите… — прохрипел он. — Уходите!

— Нет! — ответил я и снова потянул за цепь.

Она застряла где-то и не поддавалась. Потолок трещал, балки осыпались, дом рушился на глазах.

И вдруг сверху раздался протяжный скрежет — кажется, сама крыша пошла вниз.

Строков вдруг зарычал и с силой оттолкнул меня от себя, и в тот же миг туда, где я только что стоял, рухнула горящая балка.

Ба-бах!

Пламя взметнулось, осыпав искрами всё вокруг. Но под бревном остался Строков. Его придавило, но он был ещё жив.