Дроны над Курской дугой (СИ) - Андров Алексей

— Включите прожекторы! Дайте свет! — отдавал приказания офицер ПВО, но было уже поздно.

Наступление началось уверенно. 60-я армия генерала Черняховского двигалась вперёд, преодолевая окопы, расчищенные авиацией и беспилотными аппаратами.

Советские сапёры осторожно продвигались вперёд, следуя маршруту, указанному разведкой Громова. Однако один из ударных дронов вдруг резко изменил курс и, теряя высоту, рванулся к небольшому скоплению немецкой техники.

— Что с аппаратом? — тревожно спросил Громов, заметив неладное на экране управления.

— Он потерял связь, товарищ полковник! Автоматика переключилась на резервную цель!

Громов внимательно смотрел на экран, и через секунду понял что случилось:

— Это ложная цель! Немцы научились обманывать наши дроны!

Взрыв, прогремевший на месте ложного штаба, подтвердил его опасения. Громов медленно выдохнул и сказал операторам:

— Немецкие технари придумали нам новый сюрприз. Немцы расставили фальшивые цели. Придётся учитывать и это.

На рассвете армия Черняховского ворвалась на окраины Глухова. Бои велись с ожесточением, но сломленные ночным ударом немцы уже отступали, не оказывая прежнего упорства.

Черняховский, внимательно наблюдая за сражением в бинокль, обратился к прибывшему на его КП Громову:

— Ваши аппараты сделали все возможное, товарищ Громов. Немцы в смятении, город скоро будет наш.

— Спасибо, товарищ генерал, — кивнул Громов, оставаясь серьёзным. — Но противник снова оказался хитрее, чем мы думали. Их новые ловушки могут стоить нам дорого.

Генерал усмехнулся и похлопал Громова по плечу:

— Они учатся, полковник. Но и мы не стоим на месте. Главное, мы теперь у ворот Украины. А Киев, теперь уже не так далеко.

Громов посмотрел на горизонт, где в лучах восходящего солнца виднелся уже почти освобождённый Глухов, и тихо ответил:

— Не так далеко, товарищ генерал. Но я знаю, что легко не будет.

Черняховский улыбнулся:

— А разве когда-нибудь было легко?

Часть 4: «Кровь в степи»

Место действия: Немецкие позиции под Бахмачем и Конотопом, 30 августа — 2 сентября 1943 года

Дым и пыль клубились над степью, оглушительно ухали взрывы, сливаясь в непрерывный грохот. Немецкие части, отчаянно цепляясь за каждый метр земли, держали оборону, но линии фронта дрогнули, треснув под натиском советских танков и артиллерии.

Подполковник Вернер Фогель нервно рассматривал карту в штабном блиндаже 57-го армейского корпуса. Он уже давно не спал, глаза покраснели от бессонницы, а лицо покрыла щетина.

— Подполковник, — вошёл связист, — только что поступило сообщение от передовой линии. Русские снова запустили свои дроны, но теперь они идут ниже обычного.

Фогель бросил на стол карандаш:

— Значит, они нашли лазейку через наши сети и РЭБ. Чёрт возьми! А мобильные платформы?

— Уже на позициях, господин подполковник, — ответил связист.

Фогель быстро вышел из блиндажа и оглядел позиции. На бронемашинах были установлены специальные вращающиеся башни с крупнокалиберными дробовиками. Он лично разработал этот метод защиты от советских дронов, которые теперь стали появляться всё чаще.

— Действуйте чётко! — приказал он командиру взвода. — Стреляйте только тогда, когда увидите их низко. Иначе патроны уйдут зря.

В этот момент в небе послышался гул, и все посмотрели вверх. Один из дронов резко снизился, ловко обогнув проволочное заграждение и исчез за холмом.

— Открыть огонь! — крикнул офицер зенитной установки.

С оглушительным грохотом дробовики открыли стрельбу, и через секунду аппарат разлетелся в щепки и куски металла.

— Отличная работа, — кивнул Фогель, чувствуя облегчение. — Сообщите другим подразделениям, пусть удвоят бдительность.

В этот же момент на противоположной стороне фронта подполковник Громов, сидя в импровизированном командном пункте, смотрел на карту и нервно сжимал в руках карандаш.

— Потеряли ещё один аппарат, товарищ подполковник, — доложил оператор. — Они установили какие-то новые зенитные платформы. Наши дроны стали лёгкой мишенью на малых высотах.

— Значит, будем менять тактику. Поднимите высоту на сто-двести метров, пусть аппараты заходят сверху и атакуют штабы и узлы связи напрямую, — приказал Громов.

— Есть, — оператор начал передавать команды на позиции.

Через несколько минут новая волна ударных беспилотников поднялась выше, набрала скорость и, резко снизившись, нанесла точный удар по штабу 57-го немецкого армейского корпуса.

Немецкие офицеры едва успели укрыться в траншее, когда мощный взрыв разметал штабной блиндаж. Фогель встал, отряхнул форму и, ошеломлённый, посмотрел на дымящиеся руины.

— Они добрались и до нас… — прошептал он.

На советской стороне в этот момент прорвались танки. Они рассекли немецкую оборону, отрезая коммуникации и пути отхода. Беспилотники, кружившие высоко над полем боя, передавали данные артиллерии через ретрансляторы.

— Вижу цели, передаю координаты, — спокойно докладывал оператор Громова.

— Артиллерия, огонь! — последовал приказ, и через секунду взрывы накрыли немецкие батареи и противотанковые позиции.

Однако внезапно сзади раздались автоматные очереди. Громов резко обернулся. Немецкая диверсионная группа пробралась через разрыв в обороне и атаковала временный командный пункт операторов. В окопах началась жестокая рукопашная схватка.

— Операторы, внимание! — крикнул Громов, вытаскивая пистолет.

Поздно. Немцы метко стреляли, и трое операторов замертво упали на землю.

— Назад! — снова крикнул Громов, видя, что ситуация становится критической.

Советские солдаты быстро оттеснили диверсантов, но потеря была ощутимой. Громов тяжело дышал, опустив голову.

— Товарищ инженер, они были одними из лучших операторов, — тихо сказал старший техник.

— Знаю, — ответил Громов. — Вот что значит бережного бог бережет. Придётся перенести пункт управления глубже в тыл и усилить охранение.

Часть 5: «Прорыв на Киев»

Советский передовой штаб под Нежином, 3–5 сентября 1943 года

Генерал Рокоссовский стоял у разложенной на походном столе карты, внимательно изучая линии, отмеченные красным карандашом. В шатре пахло влажной землёй и дымом сигарет.

— Товарищ генерал! — с порога громко доложил адъютант. — Прямая связь со Ставкой, ждут вашего доклада.

Рокоссовский кивнул и, подойдя к полевому телефону, негромко произнёс:

— На связи Рокоссовский.

Голос маршала Жукова звучал сухо, чётко, почти механически:

— Доложите обстановку, Константин Константинович.

— Оборона противника прорвана полностью, — уверенно начал генерал, глядя на отмеченные пункты. — Шестьдесят пятая и шестидесятая армии развивают успех на Киевском направлении. За сутки войска продвинулись на двадцать километров. Немцы отступают к Днепру.

— Отлично, товарищ генерал, — прервал его голос Жукова, в котором послышалась едва заметная улыбка. — Ставка поздравляет вас и ваши войска с победой. Через несколько минут ждите звонка Верховного. Он требует немедленно приступить к подготовке наступления на Киев.

— Понял, спасибо, Георгий Константинович! — ответил Рокоссовский и осторожно положил трубку.

Он быстро оглядел штабных офицеров и негромко, но отчётливо произнёс:

— Товарищи командиры, мы выходим к Днепру. Скоро начнётся битва за Киев. Прошу быть готовыми к самым сложным условиям наступления.

Тем временем, в соседнем шатре Громов собрал своих инженеров и операторов беспилотников. Лица бойцов были уставшими, но решительными. Они знали, что на их плечах лежит серьёзная ответственность за успех всей операции.

— Товарищи, — Громов повернулся к своим подчинённым, — немцы отступают, но они не сдадут Киев без боя. Наши беспилотники столкнутся с ещё более мощной защитой. Нам нужно немедленно разработать новую тактику.