Красная земля (СИ) - Волков Тим

— Девушка красивая! — раздался вдруг со спины дребезжащий голос.

Доктор обернулся.

— Доброе утро, Аграфена Матвеевна, — поприветствовал он новую хозяйку трактира и гостиницы.

— И вам доброе утро, Иван Павлович! А я говорю Анна Львовна красивая!

— Верно, красивая, — ответил доктор, не понимая что еще сказать.

— А я вот говорю, нынче одной красотой не проживешь. Нужна работа. И хорошая работа. Вот у Анны Львовны хорошая будет работа. При власти она.

— Работа разная бывает, — ответил Иван Павлович.

Находится в обществе Аграфены Матвеевны ему было неприятно, он и сам не знал почему. Вроде открытых конфликтов у него с ней не было, а все равно дискомфорт ощущался. Взгляд у нее что ли тяжелый?

— Вот и я говорю — хорошая у нее работа. А вот у меня плохая. Никакой выручки! Все дорожает — и продукты, и материалы. А мне как быть? Вот поэтому и говорю, что хорошая работа важна.

Ага, нету у нее выручки! — ухмыльнулся доктор. Уж вдова то была при деньгах — Игнат много оставил накопленного, еще и сам трактир. Уж кто-кто, а она бы на бедность не жаловалась бы.

— Аграфена Матвеевна, вы что-то конкретное хотели сказать?

— Хотела, — кивнула та. — Со следующего месяца, Иван Павлович, аренду повышать буду. Номера нынче не выгодно держать — выручки никакой, а мороки — во!

— Арендную плату поднять⁈

— Да. Сверху еще двадцать рубликов нужно будет доплатить.

— Но Аграфена Матвеевна…

— Иван Павлович, я же говорю — иначе нельзя. Мне и простыни стирать, и уборка, и прочие дела по хозяйству. Думаете гостиница — это прибыльно? Ну скажете тоже! Да еле получается концы с концами сводить. А вы бы не жаловались, Иван Павлович. У вас тоже хорошая профессия. Вы доктор. К вам все идут. Вы без хлеба не останетесь. И Анна Львовна… про нее вообще молчу. Она вон каждый день на машине ездит. А я ни разу даже на машине не каталась! Вот что значит профессия. Так что Иван Павлович, поднимаю аренду. Не ругайтесь.

И не успел доктор ничего возразить, как вдова живо скрылась в дверях гостиницы.

— Вот ведь!.. — выругался доктор.

Еще этого не хватало. И так пришлось затянуть пояса, а еще и аренду подняли на проживание. Ладно, решим вопрос…

Прежде чем ехать в город и договариваться с Чарушиным насчет нового учителя, который доктор хотел предложить товарища Артема, Иван Павлович решил уладить сначала свои дела: во-первых дописать отчет, который с него требовал все тот же Чарушин, во-вторых составить перечень лекарство, которые необходимо будет прикупить — все-таки в город поедет, нужно воспользоваться моментом, по пути же ведь.

Но не прошел он и десяти шагов по пыльной дороге, как остановился словно вкопанный.

Солдаты. В Зарном. На главной улице.

Стоят, трое, у избы: хмурые, оглядываются, с оружием в руках. У одного винтовка на плече, второй с наганом, третий держит руку на кобуре — тоже с наганом. Солдаты разговаривали со старушкой, о чем-то расспрашивали ее.

«Ищут…» — тут же понял Иван Павлович. Понятно кого.

Доктор ускорил шаг. Нужно как можно скорее предупредить Артема. Да и Глафире сказать, чтобы скорее шла домой — чтобы ее не подставить. В случае, если облава все же свершится, ее тоже возьмут, не будут разбираться при делах она или нет. А она девка молодая, ей жизнь портить ни к чему.

Солдаты перестали расспрашивать старушку, пошли дальше, к следующему дому. Двигались медленно, даже лениво и доктора, кажется, не замечали.

Иван Палыч свернул к больнице, стараясь не привлекать к себе внимания. Скорее! Только бы успеть!

И надо придумать куда прятать Артема. С его ранением в ногу он далеко не убежит. Разве что в подвал спустить? Да, хотя бы туда. А уж потом…

Иван Палыч шагнул в коридор больницы и замер — уже второй раз за сегодня. Удивиться и в самом деле было чему.

В больницу уже успели заглянуть — у входа стоял солдат, а в палате, где лежал товарищ Артем, раздавались голоса.

Взяв всю волю в кулак, доктор прошел к палате. Вошел — и ахнул.

Там он увидел весьма любопытную картину. На стуле, напротив кровати, сидел Петраков, начальник милиции. На самом кровати лежит товарищ Артем, подпольный большевик, которого все ищут. И оба мило беседуют!

— … а я говорю, надо было сразу к доктору идти, — сказал Петраков, похлопывая себя по перевязанной руке. — А то сам лечился — водкой да тряпкой. Не дело! Иван Палыч бы лучше сделал. А вот, кстати и он!

— Здрасьте! — только смог выдавить доктор. — Я… Василий Андреевич, каким судьбами к нам? Неужели что-то с раной? Воспаление?

— Нет, все в полном порядке! Зажило как на собаке! — улыбнувшись, ответил тот. — Я тут по делу к вам зашел — ищем одного беглеца.

— Беглеца? Такого не было, — сглотнув подступивший ком, ответил доктор.

— Ну ты уж за все Зарное то не отвечай, — рассмеялся Петраков. — Где-то тут он. Вчера на телеге удирали. Вроде сообщник у него еще есть. Видели, что мимо Зарного проезжали. Вот и надо проверить. Солдаты ищут.

— В больнице точно никого нет.

— А это… — Петраков повернулся к Артему.

— Василий Андреевич, — сказал Артем, опередив Ивана Павловича. — Ну я же сказал — я новый учитель, в Зарное приехал вчера. И никакой я не беглец.

— Учитель… — выдохнул Иван Павлович, стараясь скрыть удивление.

— Да я же шучу! Конечно не беглец! — кивнул Петраков. — Иван Павлович, мы за время вашего отсутствия уже успели с Сергеем Сергеевичем переговорить. Он уже все рассказал — и что новый учитель, и что ногу об сук проткнул, когда за грибами ходил.

— Близорукость, — вздохнул тот. — А очки стесняюсь все носить.

— Ну что же вы? Что тут такого постыдного? — сказал Петраков. — Напротив — придает серьёзный вид.

И поправил свои пенсне.

— Так что носите.

— Теперь уж конечно! — улыбнулся товарищ Артем и потер себя по ноге. — После такого — даже в туалет без очков не пойду!

Петраков рассмеялся. Потом повернулся к доктору.

— Как же хорошо, Иван Павлович, с учителем то решилось! И весьма вовремя. Хоть и лето сейчас, однако же сентябрь — не за горами. Дел — невпроворот. Уж я то знаю — у меня сестра учительница. Столько дел! Да еще и учебную программу подготовить нужно.

— Да не одну, — добавил Артем. — Василий Андреевич, вы знали, что на каждый предмет составляется программа?

— Нет, не знал.

— Вот. А ведь возраст-то у детей разный, меня Иван Павлович уже в курс дела ввел.

— Еще бы! У него Анна Львовна, она из бывших учителей.

«Догадался Аристотель! — понял Иван Павлович, когда первый шок прошел. — Сообразил про задумку с учителем. И успел сообщить Артему! Спас практически его! Да и меня. Всех нас. А если бы не предупредил, то сейчас не так бы разговаривали. И не здесь…»

— Кстати, Иван Павлович, учитель, которого вы лечите, весьма интересные вещи говорит, — добавил Петраков уже другим, серьёзным тоном. — Мы тут с ним немного поговорили… Спорные конечно моменты есть, но все же… даже про большевизм беседовали…

— Про большевизм? — одними губами проговорил Иван Павлович глянув на Артема.

— Вот именно. Сергей Сергеевич очень хорошо разбирается в этом вопросе.

— Василий Андреевич, учитель во всем должен разбираться хорошо, — резонно заметил Артем. — Дети они знаете какие? Бывает как что-нибудь спросят — а ответить не знаешь что. А с учетом нынешней ситуации надо быть подкованным не только в названиях планет, но и в политическом плане. У всех же на слуху. Взрослые все обсуждают, а дети слушают и тоже интересно становится.

— Это верно! — кивнул Петраков. И взглянул на доктора: — Ну, Иван Павлович, не буду больше вас отвлекать. Пойду дальше — обойти еще надо полсотни домов. Но к вам еще загляну — уж больно интересный собеседник!

Всю дорогу до города Иван Павлович думал. И даже не про товарища Артема были его мысли и не про Аграфену Матвеевну с ее повышением аренды. Голова была занята эсерами и Анной Львовной. Как ее убедить? Рассказать всю правду? Не поверит. Попытаться убедить? Нужны какие-то доводы, выкладки. А такого у доктора не имелось. Он таким красноречием и знанием политики, в отличие от того же товарища Артема, не обладал. А что, если самого товарища Артема и подключить к этому делу? Организовать что-то вроде встречи? Тем более повод есть — он без пяти минут новый учитель школы. Вот под видом знакомства и провести беседу.