Не в этот раз (СИ) - Владимов Максим

Переговоры же шли неожиданно гладко. Да, встречали меня так себе — думаю, тут определяющим был мой возраст, не очень-то подходящий для выбранной роли. Но и тут мы довольно быстро нашли подходящий сетап: парни стали маячить за моей спиной. Уж Андрея-то, с его ростом и комплекцией, всяко за школьника не примешь. Да и грубить с порога тоже как-то почти перестали.

В процессе обхода возник вопрос: неплохо бы и пожрать уже че-нить. Парни-то хоть у деда перехватили сладких сухарей с чаем, а я… Больше того, дед им и в дорогу сухпай выдал! Со мной одним сухарём поделились, так я, попробовав, чуть не застонал от наслаждения. Увижу такие в магазине — мешок куплю сразу!

— Ну чо, куда? Мож, к Заводу вернёмся? Там столовка рабочая, могут бесплатно супа налить, если настроение у тёток хорошее. Только забор перелезть… — как ни странно, главный «нехват» — Миха. Хотя, казалось бы, Дюша большой, должен жечь энергию быстрее.

— Деньги есть, — на всякий случай отозвался я.

— О, деньги! — явно обрадовался Дюша, но после Михиного тычка локтем в бок — от всей души! — сконфуженно замолк.

— Да ладно, всё нормально. В конце концов, вы мне реально помогаете.

— Ток не за деньги! — назидательно покачал пальцем в перчатке Миха. Что характерно — перед носом у Дюши, который аж глаза опустил.

— Да ладно тебе, проехали. Но мне следующего кровь из носу надо отработать прямо вот сейчас, у меня тут написано — «до 14.00». Интересно, сколько сейчас? Надеюсь, ещё не два…

Дюша разочарованно цыкнул зубом:

— Облом. Тут продмаг в конце улицы, минут пять идти, но у них обед с двух до трёх. А больше ничего близко не помню.

— Да и ладно, — Миха ободрил то ли нас, то ли сам себя. — Не помрём же мы за час?

Поглядев на оголодавших соратников, я принял волевое решение:

— Давайте так: вы вдвоём выдвигаетесь на добычу пропитания, а я пока быстренько проверю товарища… — я наскоро сверился со списком, — Александрова, и вас нагоню. Годится план?

— Годится, — Миха кивнул, но внёс корректировку: — только давай я один в магаз пойду, а Дюха пусть с тобой останется. А то мало ли что…

Прикинув, я мотнул головой отрицательно:

— А смысл? Ничего со мной не случится, дом-то — вот он уже! Да и не такой уж я беспомощный — ну, ты знаешь. А вот тебе дополнительные руки пригодятся — авоську же ты не брал с собой? Нам бы булок каких хоть по паре-тройке, может, печенье будет. Да попить… лимонада три бутылки, если вдруг повезёт, а если нет — банку сока… Как ты один это всё унесёшь?

— «Лимонада»! — фыркнул Андрей. — Ещё «пиво» скажи!

Миха пару секунд явно боролся с собой, но потом нехотя кивнул. Что не помешало ему, однако, заглянуть за покосившуюся деревянную дверь.

— Темно, как… у бабки в подвале! — пожаловался он, и освободившаяся дверь несильно хлопнула. — Но вроде никого. Лестница справа, тебе на второй. Мы двинем вон туда, по прямой, тут улица загибается, не видно, но магаз рядом, не пропустишь — белый такой, кирпичный, сам по себе стоит. Если быстро управишься — двигай нам навстречу, если нет — мы сюда подтянемся. Только с улицы никуда не уходи, лады? А то тут место такое…

— Нехорошее? — пришёл ему на помощь я, протягивая трёшку.

Спорить он не стал.

Парни, переговариваясь о чём-то, чуть ли не бегом рванули за едой, шуточно толкаясь и оскальзываясь — здесь то ли дворники были ленивей, чем в «чистой» части города, то ли было их просто мало. Оно и неудивительно: чего на тутошних пролетариев бюджет тратить? Весной-то тут наверняка грязь не по колено даже — по уши! Местное население привычное, впрочем, они другого-то и не видали, им по-любому зашибись.

Так, усмехаясь своим почти крамольным мыслям, я уверенно вошёл в подъезд. И тут же притормозил, почти столкнувшись с расплывчатой в полумраке фигурой. Расплывчатой, да, но замах правой я уловил совершенно чётко! Уйти назад в уже захлопнувшуюся за спиной дверь я никак не успевал, а вот применить Голос времени хватило: « Стой!». Жаль, только ровно никакого эффекта это не возымело, и предельно резкий удар в левую скулу швырнул меня на пол.

Глава 17

Наверное, мне повезло: пока я пытался проморгаться от полчища разноцветных искр, летавших вокруг меня по причудливым траекториям, напавший потерял ко мне всякий интерес и вышел наружу. Кажется, даже наступив на меня в процессе, но то уже было мелочью — хорошо, что так, продолжать бой я точно был не в состоянии. Хотя, какой там «бой», срубили как маленького…

Кое-как справившись с подступившей к горлу тошнотой, я опёрся на доски пола руками и подтянулся повыше. Тут уже не повезло: варежки я заранее снял, чтоб сподручней было листать тетрадку, и, конечно, под левую ладонь попали мои же собственные очки. Безнадёжно разбитые — порезался. Хорошо, не сильно.

Потянул очки к глазам (в этой темноте ещё попробуй рассмотри что-нибудь, даже с стопроцентным зрением), но по весу моментально понял, что дужка с остальной оправой не имеет более ничего общего. Скрипнув зубами, наклонился всем телом в ту сторону, что вызвало новый приступ тошноты, переждал, вгляделся — ну да, так и есть, пара-тройка обломков пластмассы и осколки стекла. Одна линза вроде целая, но из оправы выскочила, лежит чуть в стороне. Даже забирать не буду, такое не чинится. Не ходить же, как в карикатуре, с оправой, перемотанной изолентой? Да и всё равно она мне не нравилась. Как только жить, пока не сделают новые очки? Даже не помню, есть ли у меня запасные. Или ну их? Я ведь в «той» жизни в какой-то момент очки просто снял. И больше не носил, и особенных страданий не испытывал. Так, может, и сейчас? Плюсов от ношения очков почти никаких, а вот минусов — сколько угодно. А зачем нам минусы? Не в этот раз!

Кое-как поднялся — мдэ, состояние так себе: качает. Явственно. Подвигал челюстью — тут вроде ничего, хоть под глазом тянет ощутимо, чую, синяк будет эпичный. Как в таком состоянии по людям ходить, спрашивается? Не накрылся ли мой афганский прожект медным тазом? Ох, как некрасиво-то получается… неудобно перед Костей. Ну ладно, надо хоть сегодня план быстренько выполнить, пока ещё не особо видно. С досадой отпнул остатки очков в сторону и двинул на лестницу.

Открывший дверь был сух, но хоть формальными проявлениями вежливости не пренебрёг — первый такой за сегодня:

— Здравствуй, мальчик. Чего тебе?

— Здравствуйте, — ответил я, старательно поворачиваясь к высокому парню с оччень кинематографичной внешностью неповреждённой правой стороной. — Александров? Извините, у меня в списке только фамилия.

— Александров. А что за список?

— Список ветеранов-афганцев. Заводской к-к приглашает вас на спортивный праздник в воскресенье! На пруд. Для своих.

Этот — опять первым сегодня — сразу не стал ни отказываться, ни соглашаться. Просто чуть склонил голову набок, отчего блондинистая прядь упала на лоб, и ему пришлось поправлять причёску руками. Я даже задумался — кем это он работает, такой модный?

— Я правильно понимаю, что спорт — это так, предлог? — прервал он молчание, внимательно глядя на меня.

Состроив рожу из разряда «ну ты же сам всё понимаешь», я чуть склонил голову вправо, отзеркаливая его жест. Реакция оказалась неожиданной:

— Проходи, — широко распахивая дверь, предложил хозяин.

Кобениться я не стал, но внутри оказалось натоплено, валенки сразу начали подтекать на идеально чистый пол, и я застеснялся.

— Да я, собственно всё сказал уже. У меня никаких других дел нет, я только пригласить могу, на вопросы отвечать не уполномочен, — торопливо выпалил я, разглядывая, однако, обстановку. Всё вокруг выглядело, в принципе, типовым для этого времени, одна деталь выбивалась: на обувной полке-оттоманке, под зеркалом, сиротливо лежал видавший виды, но всё же отлично узнаваемый том Ландау-Лившица. Первый. Тот, который «Механика». Откуда тут такое? Интересно, ещё хоть один в городской библиотеке найдётся? Чисто ностальгию потешить!