Владимир, Сын Волка 2 (СИ) - RedDetonator

— Ай-яй-яй, Катерин Георгьевна! — пригрозил ей пальцем улыбнувшийся Жириновский.

Секретарь прикрыла рот рукой и прыснула.

— Но, всё же, спасибо за напутствие, — поблагодарил её Владимир. — Всё, я пошёл.

Его путь лежал на Таганскую площадь, где уже должны начать собираться избиратели.

В отличие от прошлых лет, сейчас в райсовет избираются на альтернативном принципе, то есть, за место конкурируют несколько кандидатов, поэтому разного рода митинги и прочие мероприятия резко обретают смысл. Раньше их делали исключительно для галочки, а сейчас всё всерьёз…

Идти всего полтора километра, поэтому Владимир быстро перекурил у урны и направился к площади.

По дороге он приветливо махал рукам узнающим его людям и даже перекидывался с ними парой словечек — ему нужен образ «нашего человека», простого, приветливого, отзывчивого и так далее.

Наконец, добравшись до Таганской площади, он увидел ещё вчера подготовленную трибуну — сколоченный из досок помост, оборудованный флагами СССР и плакатами с разными жизнеутверждающими лозунгами.

Вокруг трибуны собралась толпа из многих сотен разных людей, пришедших по уведомлению. Но большинство, вероятно, привлёк стойкий запах кебаба — временно установлены палатки трёх кооперативов, которые бесплатно раздают кебабы любому желающему.

Владимир выделил на это две с половиной тысячи рублей, которые сам официально получил за время подработки в одном из кооперативов, в котором состоит до сих пор. Всё официально и законно — он даже иногда появляется в ларьке «Кебаб и Роза» и готовит кебабы…

Такое подкармливание избирателей не разрешено, но и не запрещено, поэтому Жириновский решил использовать это, пока можно.

Лучезарно улыбаясь и здороваясь со встречаемыми избирателями, он добрался до трибуны и подошёл к Юрию Платонову, координирующему весь процесс.

Площадь ненавязчиво оцеплена милиционерами, которых тоже уже накормили и напоили, поэтому они стоят весёлые и довольные.

Никаких проблем не ожидается, потому что народ настроен благожелательно, что усугублено бесплатным и вкусным угощением, и поэтому Жириновский был спокоен и сосредоточен.

— Всё готово? — спросил он.

— Да, готово, — подтвердил Юрий. — Начинаем?

— Начинаем, — улыбнулся Владимир.

Примечания:

1 — О Владимире Ивановиче Жижине — в нашем ночном эфире расширенный выпуск рубрики «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь⁈» — дипломат и сотрудник Первого главного управления КГБ, отличившийся тем, что стал самым молодым генерал-майором в истории госбезопасности СССР — он получил это звание в возрасте 37 лет, то есть, в 1986 году. Судя по всему, он был человеком из команды Владимира Александровича Крючкова, начальника ПГУ КГБ, потому что как только Крючков стал председателем КГБ, Жижин сразу же был переведён в центральный аппарат, сначала став помощником председателя, а затем возглавив секретариат КГБ. Может показаться, что секретариат — это какая-то канцелярская ерунда, но это не так. Через секретариат проходила вся документация, а фигура его начальника всегда была влиятельной, поэтому на эту должность председатели ставили только особо доверенных лиц.

2 — О райсоветах, исполкомах и райкомах — для некоторых уважаемых читателей я приведу здесь прописные истины, «всем очевидные и понятные», но есть ведь другие, не менее уважаемые мною читатели, которые не знакомы даже с теоретическим описанием явления. В связи с этим, я позволю себе, на тридцать секунд или минуту, маленькую историческую справку. С февраля 1917 года в России установилась власть Советов (на самом деле, там установилось двоевластие, но это детали) — в Петрограде был сформирован Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов (путём объединения рабочего и солдатского советов), который стал примером представительной демократии, когда от каждой тысячи рабочих и каждой роты восставших солдат выдвигался один депутат. Чтобы исполнять волеизъявления Петросовета, был создан Постоянный Исполнительный комитет Петроградского совета. То есть, представители народа дают поручения, а назначенный исполком их выполняет. Это была власть переходного периода, со своими нюансами — если Временное правительство называли «властью без силы», то Петросовет называли «силой без власти». Последнее утверждение связано с тем, что в Петросовете собралась петрушка из политических партий, но преимущество было за эсерами, которые живописуют собой эталонный пример позиции «за всё хорошее и против всего плохого», то есть, это были утописты, оторванные от реальности и не желающие признавать этого. И большевики, пришедшие к власти в октябре 1917 года, несмотря на то, что считали этот вид представительной демократии лучшим вариантом для управления советским государством, по причине Гражданской войны, вынуждены были задушить Советы, превратив их в формальность, не принимающую принципиальные решения. Разного рода антисоветчики сейчас, наверное, издали что-то вроде «Аха!», но это слишком рано, потому что без контекста это выглядит, как вероломный захват власти, а если изучить контекст, то можно увидеть, что именно вся эта петрушка в советах и стала одной из структурных причин, из-за которых и началась кровавая Гражданская война. Все тянули одеяло в свою сторону: эсеры и меньшевики тяготели к поддержке Временного правительства, большевики топили за передачу всей власти Советам, анархисты вообще заявляли, что надо разрушить любую власть и посмотреть, что будет, а беспартийные суетливо метались между этими силами. Причин для Гражданки было много: голод (царь Николай II, разваливший экономику империи, опускает взгляд), война (царь Николай II, дэпнувший все кредитные деньги от французов и англичан на всякую ерунду, судорожно разворачивается и выходит из комнаты), развал армии (эсеры, уничтожившие единоначалие в армии, робко тупят взор), крестьянский вопрос (целая плеяда царей и министров спешно покидает здание через окна), сепаратизм национальных окраин (Александр III, лезущий через окно, испуганно оглядывается), но всё это, в конце концов, можно было бы исправить, установись после революции единовластие. Даже Временное правительство, несмотря на то, что оно было сформировано из бессильных и несмешных клоунов, при условии получения единовластия, теоретически, могло бы восстановить стабильность, со временем — я оцениваю её шансы при таких вводных примерно 55–60%. А если бы единовластие получили Советы, при этом как-то не став ареной для борьбы целого набора враждебных друг другу партий, всё можно было бы исправить мирным путём. Ленин, понимающий ту ситуацию тысячекратно лучше меня, выбрал единственный рабочий вариант — он-то точно осознавал, что если ничего не сделать, то Гражданская война неизбежна и поучаствовать в ней, в любом случае, придётся. Предотвратить её, несмотря на все приложенные усилия, он не смог, потому что вмешался непредвиденный фактор в виде восставшего Чехословацкого корпуса, поэтому был вынужден сражаться. Для этого ему нужно было превратить Советы в покорный исполнительный инструмент, что он и сделал. И это, исходя из его трудов, было временной мерой — не уничтожением советской демократии, но её мобилизацией. Но в наших палестинах нет вещей более постоянных, чем вещи временные. После завершения Гражданской войны, страна была разрушена практически полностью, от десяти до семнадцати миллионов человек погибло или бежало из страны, промышленности практически не было, поэтому требовались срочные меры по восстановлению. А плюрализм мнений работает только тогда, когда всё хорошо. А в новообразованном СССР всё было очень и очень плохо, поэтому Ленин продолжил директивное управление и движение страны к централизации. После смерти Ленина всё двигалось в том же направлении, а победивший в кровавой партийной борьбе Сталин довёл это до абсолюта — и сложно винить его, потому что он знал, что Союз не оставят в покое, и война неизбежна. Он видел постепенную милитаризацию Европы, видел Русский общевоинский союз, который финансировался Антантой специально для большой войны против СССР, а потом случилась «Военная тревога 1927 года», когда возникла реальная угроза полномасштабной войны против Великобритании и блока европейских стран, а страна ещё не восстановилась от последствий Гражданской войны. Тут снова стало не до плюрализма, а Сталину он уже был не нужен — необходимо было проводить форсированную индустриализацию. Так и оставались Советы формальным органом и при Сталине, и при Хрущёве, не говоря уже и об остальных генсеках. Итак, погружение в контекст завершено. Теперь переходим к тому, что такое Советы в среднем и позднем СССР: они делились иерархически на сельский совет, районный совет, городской совет, совет автономной области, областной или краевой совет, Верховный Совет автономной республики, Верховный Совет союзной республики, а также Верховный Совет СССР. При первых пяти формировались исполкомы, а при последних трёх — президиумы. Номинально, власть Советов сохранялась, но на практике все, почти без исключения, депутаты были членами КПСС, потому что параллельно существовали партийные комитеты, делящиеся на аналогичную иерархию. Парткомы могли определять, кто будет народным депутатом, а кто не будет. Это не было особой проблемой, пока КПСС была здорова. Всё-таки, как нас учат последние тридцать с лишним лет нашей жизни, когда есть дяди и тёти с бабками и политическими амбициями, под их дудку начинают плясать не только либеральные партии, а даже КПРФ. То есть, не принципиально, сколько у тебя партий в капиталистической стране — плюрализма всё равно не будет. Не веришь? Посмотри, что происходит в США и других странах Запада — лица меняются, а политика принципиально не меняется и жизнь обычных американцев и европейцев, как и прежде, стабильно ухудшается. А если нет разницы, то зачем в СССР какие-то другие партии? Но проблемы начались не из-за однопартийной системы, а из-за того, что номенклатура в СССР выродилась, оторвалась от реальности и начала исполнять. В советы народных депутатов, вообще-то, обладающие нехилыми полномочиями, начали избираться нужные люди, которые делали нужные вещи, что потом, после развала Союза, должно было создать нужный политический рельеф. Увы, но номенклатурщики просчитались и утратили всю власть, потому что ГКЧП, потому что срыв потока и удар мордой об камни. И с самых 90-х нам говорят, что Советы реально ничем не управляли, но если изучить вопрос, то становится ясно, что в СССР никогда не было такой централизации, какая есть сейчас. Условные думы разных уровней — это совещательные органы, на мнение которых можно забить, никаких исполнительных органов они не формируют, а все исполнители, типа губернаторов и мэров, назначаются. Если сравнивать советы и думы, то первые управляли дохрена чем, то есть, реально решали насущные проблемы граждан, было право отзыва из советов народных депутатов, если они начнут исполнять что-то вразрез с предвыборными обещаниями, ну и в целом, население было довольно тем, что есть люди, которые решают насущные проблемы на низовом уровне. То есть, советы ≠ думы. И Ельцин отнял это у народа в 1993 году, под демократическими лозунгами уничтожив остатки реальной демократии. Для этого ему, кстати, пришлось пострелять из танков по зданию Верховного Совета РФ. Разного рода кудрявые либералы утверждают, будто это был самый счастливый день, когда демократия была спасена, но у меня есть стойкое убеждение, что в тот день произошло нечто противоположное.